Книга Операция "Горби" - Анна Гранатова

ВТОРОЙ прием — проецирование проблем современных на прошлое. Например, вялотекущий конфликт Нагорного Карабаха. Политическая напряженность между Арменией и Азербайджаном в этой точке земного шара создавалась не годами, а десятилетиями. Однако достаточно привлечь либеральную «пятую колонну» зарубежной прессы и напечатать несколько гневных статей на тему «суверенитета» и «независимости», чтобы этот древний тлеющий конфликт взорвался войной. Этот прием ведения информационной войны предполагает, что конкретные политические решения, необходимые в исторической обстановке прошлого, вдруг начинают рассматриваться в контексте современности. Вот еще пример. Работа «сталинской контрразведки СМЕРШ» западной прессой признается «жестокой» и «недемократичной». А ведь СМЕРШ работал в годы Второй мировой войны, а не в мирное время! И работал против фашистов, надо сказать, эффективно. Напротив, экономическая модель нэпа В. Ленина как компромиссная и вынужденная мера «переломного периода» для страны, разрушенной Первой мировой войной, вдруг начинает активно предлагаться как универсальное «лекарство» для… оздоровления стабильной плановой экономики конца XX столетия! Искусственное смешивание разнородных исторических контекстов!

ТРЕТИЙ прием — моральная ликвидация всех героев и позитивных исторических личностей. Так, например, зарубежные газеты пишут, что лучшие покорители космоса — американцы, ведь именно они первые вступили на поверхность Луны. А то, что первый в мире искусственный спутник Земли создали в России, и что первым человеком, полетевшим в космос, был русский космонавт Юрий Гагарин, разумеется, замалчивается. Западные политологи давно «пришли к выводу», что русская история — это история ничтожеств. И даже такие личности, как Петр Первый, Екатерина Вторая, Иван Грозный — это все «мелкие сошки» в сравнении с великими американскими президентами.

ЧЕТВЕРТЫЙ прием — это подмена русского коллективизма как социально значимой психологической ценности, на новую ценность — личностную индивидуальность. Именно на этом строится ключевой конфликт России и Запада. Исторически на Западе сложилась личностная модель, а в России — общественная, коллективная. Но ориентир на личность предполагает неравноправие: одни люди могут эксплуатировать в своих интересах других людей. Развитие Запада, начиная с XV века, происходило во многом за счет колоний. Сравнительно маленькие территории государств (территория всей Франции равна Московской области) вынуждали глав государств увеличивать экономическую ресурсную базу за счет подчинения себе слабо развитых стран. Индийская колония кормила Англию, южноафриканская — Францию, латиноамериканская — Испанию, и т. д., и т. п. При этом подобная внешняя политика была вполне безнаказанной: Запад был гораздо лучше России защищен от внешних нашествий, (кроме юго-востока Европы, куда ворвалась Оттоманская (турецкая) империя).

Россия же обладала огромной территорией (шестой частью суши), что и позволило ей жить только за счет своего труда и своих собственных природных недр. Коллективизм был русской религией. Общество стояло на защите интересов отдельного человека, и именно поэтому в России все поступки оценивались с точки зрения, справедливы ли они и по Священному Писанию или нет, а на Западе важна лишь была выгода. Лозунг английского лидера У. Черчилля «у нас нет вечных друзей и нет вечных врагов, ибо у Англии есть вечные ИНТЕРЕСЫ», спроецированный на русское общество, стал инструментом разрушения страны.

И это — лишь несколько штрихов к многочисленным граням войны НОВОГО ВРЕМЕНИ, информационно-психологической… Нельзя подходить к этой войне с мерками мирного времени, мол, раз нет выстрелов, то нет и военных действий. Нельзя подходить с мерками общественной мирной морали: «справедливо — несправедливо». К любой войне следует подходить лишь с мерками оперативно-тактическими: оценивая стратегию победителей и проигравших.

Ибо война может быть и суровой, и справедливой, и священной.

Но она всегда будет делом ГРЯЗНЫМ. Даже если это блистательное ИСКУССТВО ВОЙНЫ.

25 СЕНТЯБРЯ 1982 ГОДА. СУББОТА. МОСКВА. 12.30. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ДОМ ЛИТЕРАТОРОВ

Друзья по военному училищу, Игорь Волгин и Петр Кирпичин (первый теперь работал на Старой площади, а второй — на Лубянке), сидели в маленьком уютном зальчике ресторанчика Центрального дома литераторов, или, как его повсеместно называли — ЦДЛ. Ходила даже шутка некоего наблюдательного поэта:

«Если тебе ЦДЛ надоел,

Значит, и ты надоел ЦДЛ».

Это было излюбленное место богемных встреч, отсюда начинался путь к «нужным людям», ведущим на вершины литературного Олимпа, и также путь в наркодиспансер, и нередко дорога сбивалась с первого пути на второй.

Друзья по военному училищу забронировали столик в самом дальнем и плохо освещаемом углу ресторана, видимо, у обоих сказывалась привычка привлекать к себе внимание окружающих как можно меньше. Впрочем, публики и так не было.

Середина дня, суббота: в это время московская богема еще только просыпалась. И только официанты в белых накрахмаленных фартуках и таких же шапочках, напоминающих взгроможденные на голову огромные куски сахара-рафинада, время от времени пересекали зал торопливо-услужливой походкой, то с графином воды, то со сверкающими белым мельхиором, столовыми приборами.

— Его подвела царская фамилия! — Игорь Волгин отложил узорчатую вилку на край блюда с ароматным шашлыком из лососины с маринованными овощами.

— Нет. Его подвел профессионализм. — Петр Кирпичин, худощавый и подтянутый «чекист» с загорелым, слегка «восточным» лицом скептично пожал плечами. — Успехи в политике. Такое не прощается.

— Ты веришь, что нашумевшая история с сервизом из Эрмитажа — правда? Я думаю — ложь.

— Разумеется, ложь. Но очень грамотная ложь. Хорошо продуманное очернительство, ставящее крест на всей карьере. А источник слухов нам неизвестен. А вопрос ведь именно в том, кому этот скандал с сервизом выгоден?

КТО УСТРОИЛ ПОЛИТИЧЕСКУЮ СМЕРТЬ ГРИГОРИЯ РОМАНОВА?

Григорий Романов был одним из наиболее вероятных преемников Брежнева. То, что «дорогой Леонид Ильич» доживает свои последние дни, никто не сомневался. Уже в марте 1982 года неприятности посыпались на Брежнева как из ведра. Зловещим знаком стал для него перелом ключицы, которая так и не срослась до самой его смерти. А случилось это на авиационном заводе Ташкента, который Брежнев посещал в рамках своего официального визита в Среднюю Азию. Строительные леса, на которые опирался мост, специально выстроенный для московского Политбюро, неожиданно рухнули. Брежнева от верной смерти спас охранник, молниеносно прикрыв «дорогого Леонида Ильича» своим мощным телом и приняв на себя основной удар рушащихся тяжелых стропил. Брежнев отделался всего лишь переломом ключицы, но даже вопреки личной заботе министра здравоохранения Евгения Чазова, кости предательски отказывались срастаться. Зато, неожиданно заявил о себе букет застарелых болезней — сердечная недостаточность, склероз сосудов, астения, нарушения речи, болезни желудка и печени.

24 мая 1982 года состоялся очередной пленум ЦК. Брежнев на него еле дошел. Выступал считаные минуты. Этот пленум стал особенным, знаковым. Именно на нем в партийной элите страны официально появляется новая фигура. Секретарем ЦК избрали Андропова. При этом Юрия Владимировича освободили от занимаемого поста председателя КГБ. Место Андропова на Лубянке занял генерал-полковник В. Федорчук, бывший шеф КГБ в Киеве. Однако никто даже не предполагал, что Андропов может занять место Брежнева. Из КГБ, полностью подчиняющегося Политбюро, — и вдруг на первые позиции высшей номенклатуры? Такого еще не было!