Книга Так говорил Никодимыч - Борис Юдин

– Ах ты, куркуль поганый, – кричит, – олигарх хренов!

И месит нашего мужика почём зря.

– Убери, – орёт, – свои грязные лапы от совместной собственности.

Ну тут и понеслась косая в баню!

Бились, прям как шведы под Полтавой. Не на живот бились. А потом сомлели оба. И упали. И лежат.

В общем, проснулись оба двое в вытрезвиловке.

Менты говорят, что в дом какой-то ломились. Всемирного счастья для всего человечества требовали.

Ну, что тут сделаешь? Штраф проплатили, да опохмеляться пошли.

А как опохмелились, так стали соображать. Дверь была? Была. Открывалась? Открывалась. А что там за этой дверью было известно? Нет. Неизвестно. Но наверно что-нибудь хорошее. Иначе кто бы дверь в чистом поле ставил? Никто.

Соображали, соображали, да так и не сообразили, что там за дверью этой было.

Уж как потом искали эту дверь и вместе, и порознь, и трезвыми, и пьяными! Да где там! Не нашли. Пропала, как и не было. Просто ум свихнуть можно.

Так и осталось это необъяснимой загадкой природы.

А вдруг и вправду что хорошее там было?

– А чё? Может оно что и было хорошее – поразмыслил Михалыч – конечно, было, только спрятали его от народа. Оно всегда так. Что получше – прячут.

– Это конечно – согласился Никодимыч – без этого, понятное дело, никак. Припрятать, да сожрать тайком – это первое дело. А то как же.

Вот, жил-был один мужик.

И вот, когда он ещё мужиком не стал, а сопливым пацаном был, пил он пиво со своими дружбанами детства. Вот пил этот будущий мужик пиво, и заметил, что взрослые мужики портвейн жрут почём зря.

И взял тогда себе этот мужичок в голову, что надо только постараться, подрасти, деньжат подзаработать, и можно будет пить портвейн сколько влезет.

Вот такую себе жизненную цель поставил этот пацан, и стал этой цели добиваться.

Другой бы на его месте подобивался бы день-два, да и бросил. А наш был упорный. Тут же перестал с пацаньём собак по заугольям гонять, и в училище пошёл, чтобы повысить культурный уровень и образоваться.

Все думали, что блажит мальчонка, а он взял, да и закончил эту школу с дипломом.

Вот закончил он эту учёбу, специалистом стал работать, портвейн свой заветный начал попивать. Только всё ему неймётся. Взял и двинул дальше – на инженера. Потому что тогда можно себе водочку попивать и в ус не дуть. А что? Ходи себе в галстучке.

Ладно.

Вот упёрся этот упрямый мужик, и стал инженером. Ходит, рукой водит, а вечерами водочку пьёт.

Всё, кажется, как надо быть. Только мужику всё мало. Решил он в начальники выбиться, чтобы можно было коньяки пить без разбору. И уважение опять же. И положение.

Не знаю, как там он этого положения добивался. Знал бы – сам в начальниках расхаживал. Только лет через несколько стал этот мужик коньяк жрать и колбасой закусывать. Вот, пьёт наш мужик коньяк, а тут Перестройка – трах-бах! И видит мужик, что зря старался. Потому что некоторые пьют не просто коньяк, а что душа пожелает.

Ну и вот.

Стал мужик опять упираться. В бизнесмены пролезать.

И что же вы думаете? Пролез. Прямо неимоверные усилия приложил, но своего добился.

И вот как-то пришёл этот мужик к себе домой, открыл бар. А там всякого горючего наставлено… пей–не хочу!

Вот смотрел мужик на всё это, смотрел всю ночь; а к утру вдруг понял, что пить-то ему и не хочется. И такая обида у этого мужика возникла, что взял он и помер.

Потому что смысл жизни потерял.

А вы как думали?

– Сейчас уже вот что учёные придумали – снова возник Серёга. – Сейчас придумали, чтоб человек жил сколько хочет. Правда, пока что на обезьянах с крысами испытывают. Но обещают, что скоро и до людей доберутся.

– Технический прогресс, говоришь Серёга, идёт со страшной силой?

Никодимыч помолчал, глядя как на карнизе голубь топчет свою подругу, затянулся несколько раз, и продолжил:

– Прогресс – это оно, конечно… Только неясно какая от этого прогресса польза?

Тут вот один мужик со своею бабой жил. Толковый мужик был. В хлам не напивался, как некоторые, а норму соблюдал. И, понятное дело, начал наживать себе барахлишко всякое. То да сё… Обстановку обставил, тачку купил, шмутьё всякое… Даже до того докатился в своих неуёмных потребностях, что начал бизнесом заниматься: по Турциям всяким катался и всякий ненужный товар привозил для личной выгоды..

А бабе своей велел не работать, дома сидеть и хранить семейный очаг почём зря.

Вот она и хранила. Сидит, бывало, дома и мечты мечтает. И о том, и о сём, и о том, о чём вообще рассказать стыдно.

Вот мечтает она свои бессовестные мечты, а мужик тем временем жнёт там, где не сеял. И, надо сказать, хорошо это у него выходит.

Вот прошло там сколько несколько времени, закрутел наш мужик, как яйца в кипятке. Расфуфырился. И до того докатился, что купил мобилы себе и бабе своей. Чтобы в ногу со временем и всякий комфорт со всеми удобствами.

Только вместо комфорта у него сплошной конфуз вышел.

Сидит как-то его баба ввечеру вся себе в мечтах, по-обыкновению. А тут её мужик звонит на мобилу, дескать, так и так, дорогая, очень сильно занят, что не продыхнуть. Домой, значит, не жди и не надейся.

Не знаю точно причину, и врать не хочу, а только после такой замечательной речи оставил этот мужик свою мобилу включённой. Может, он её вообще ещё выключать не научился, может, ещё что? Не знаю. Знаю одно: в тот самый момент был этот мужик у своей крали, и получал, сами понимаете, удовольствие близкое к половому.

Он свою порцию удовольствия получал, а баба его тем временем по мобиле слушала. До тех пор слушала, пока мобила эта не устала, и не отключилась сама по себе.

Вот приходит этот мужик домой, а баба евоная сидит, окостеневши с мобилой в руках.

Мужик поначалу не въехал, и начал бабу свою в чувство сознания приводить. Только зря это он делал. Ей Богу, зря. Потому что вся нажитая непосильным трудом бытовая техника, типа кастрюль и сковородок, оказалась на мужиковой голове. Не говоря уже про крики и обидные слова.

Понятное дело, мужик такого безобразия не ожидал. Поэтому опешил даже и потерял способность к сопротивлению. Потому что дураку ясно, кто был в доме добытчиком. А раз мужик деньги не все сразу пропивает, а только частями, то баба должна своё бабье дело знать и сидеть, морду прижавши. А эта баба, как белены объевшись, орёт и размахивает всякими предметами роскоши. Сорвалась с поводка, значит. Потому что мужик её на долгое время неосторожно одну без присмотра оставлял. А раз не сумел за бабой присмотреть, получай по полной.