Книга Так говорил Никодимыч - Борис Юдин

А баба мужикова и отвечает:

– А мне, к примеру, такой комфорт нужен, как соломина в заднице. Он и даром мне такой чайник не нужен, не то, чтобы за деньги. А тесть ихний всё колом крутит:

– Ох, православные! – кричит, – Не дайте согрешить! Не доводите.

Тут Нинка, конечно, не выдержала. Не перенесла оскорблений личности. Отдала деньги.

Мужик на эти деньги тут же принёс. И обмыли всей семьёй победу над коварным врагом, как положено.

Так и живут до сих пор со старым чайником. И ничего. Никто от этого не болеет.

– Ты кончай заливать, Никодимыч! – обиделся Василий. – Ты… это… блин… и того… обидно выходит. Ты клевету с напраслиной на людей-то не возводи. Это каждый может. Ты душевное что-нить, короче.

– Хорошо – согласился Никодимыч – будет тебе душевное, раз просишь.

Тут вот, лет несколько тому назад несчастный случай приключился. Да вы знаете этого мужика. Его весь посёлок знал. Иваном Петровичем звали. Помнит кто? Нет? Ну и не надо.

Так вот. Приключился с этим самым Иван Петровичем несчастный случай. Нежданно, так сказать, негаданно.

И вот что ещё надо сказать. Был у этого самого Иван Петровича талант. Даже не талант, а Дар Божий. Он плевать умел. Ты погоди, Колька, зубы скалить. Ты сам подумай своей дурной головой. Вот ты просто так плюёшь? Просто так. А Петрович этот в цель умел плевать. Целенаправленно, так сказать.

Ладно. Расскажу по порядку, раз ты не понимаешь.

Говорят, что ещё в роддоме, когда нормальные младенцы орать начинают, Петрович взял, да и плюнул. И так ловко, что попал акушерке прямо в глаз. Та Петровичевой мамаше прямо сказала, что мальчик еёный Божий Дар имеет. И что из этого дара ничего хорошего не выйдет. Прям как в воду глядела, зараза!

Но тогда на эти злобные слова никто и внимания не обратил. Только когда этот несчастный случай произошёл, все сразу вспомнили. Вспомнили, и ахнули. Ахнули, да поздно.

Так вот. Стал этот Петрович расти подрастать. И всё время талант свой развивал да холил. Тренировался, так сказать. Другие детки в игры играют или дерутся на радость родителям. А Петрович только сидит и поплёвывает. И всё норовит попасть, куда ни взглянет. Нарисует, бывало на листе бумаги муху, прилепит этот лист на стенку, сидит и плюёт.

К зрелому возрасту натренировался так, что и не поверите. На лету муху плевком сбивал.

Вот натренировался этот Петрович, окреп духом, так сказать, и начал со своего таланту пользу иметь. Начал ходить по пивным и спорить на кружку пива, что любую муху на лету плевком собьёт.

– Это нам – раз плюнуть, – говаривал.

И надо сказать, жил-поживал этот Петрович из – за своего таланту, как кошка в лукошке. Другие килятся, работу работают, то да сё. А он по пивным расхаживает и поплёвывает. Сыт, пьян и нос в табаке.

И вот на тебе! Несчастный случай.

Поспорил как-то в одном кабаке этот Петрович на конкретную муху. Что собьёт её с третьего плевка. А муха эта возьми, да и заезжему мужику на лоб сядь. Только Петрович прицелился, как мужик этот взял и муху прихлопнул. Что с него возьмёшь? Имел полное право. Да ещё и приезжий. Наш мужик такого себе никогда не позволил бы. Наши все Петровича знали. А этот приезжий. Да…

Так вот, как только этот приезжий мужик муху убил своей грязной лапой, так тут же стало Петровичу плохо. Сердце такой обиды и надругательства над профессией не выдержало. Брык с катушек на пол, да и помер.

А кого винить? Некого. Несчастный случай потому как.

Сам–то этот Петрович мужик пустой был, но с талантом. Вот таланту и жалко. На похоронах народу было… Поп даже на могилке речь двинул, что прощаемся, мол, с человеком, у которого был Божий дар.

– Ну, это нам раз плюнуть тоже! – закричал неугомонный Серёга. Потом плюнул в пролетавшую муху, но попал Михалычу в бороду. За что и получил плюху. Но драки в этот раз не вышло – настроение не то было.

А Никодимыч тем временем продолжал:

– Вот один мужик как-то из гостей шёл. Он у другого мужика, у сменщика своего, на смотринах был. Сынишка у сменщика народился. Что уж тут поделаешь – жизнь. Вот они, как счастливые родители, после крестин смотрины-то и устроили. Всё по-человечески было. Чин чинарём. Мужики так разошлись, что и вправду наследника смотреть хотели. Да Федькина баба не дала.

– Куда, – говорит, – вы прётесь? Глаза залили уже, и прётесь.

И не дала посмотреть, зараза. Ну, да это ничего. И без того занятия нашлись.

Вот к ночи, когда народ поуспокоился, когда кто куда отдохнуть залёг, наш мужик домой к себе засобирался.

– Не могу, – говорит, – спать, где попадя. С детства, – говорит, – не приучен.

Вот Федька, мужиков сменщик, сначала давай мужика не пускать.

– Куда ты пойдёшь, дурила? – говорит. Заблудишься или ещё как.

Такими словами этот Федька мужика отговаривал, а потом отчаялся, и провожать пошёл.

– Не могу, говорит, – терпеть, чтобы мой гость, мать его так, пропал безвременно в ночи.

И провожает.

Вот мужик с Федькой сколько-то несколько прошли. Песни все, что знали, перепели. Особенно хорошо у них про рябину выходило. Прямо душевно получалось. Вот они все свои песни перепели. Глядь-поглядь: стоят в чистом поле. А где – неизвестно. И ночь. И не видно вообще чистое это поле, или гадили под ноги какие звери-человеки. Вот наш мужик нашарил под ногами газетки кусок, изловчился и поджёг эту бумажку. Вроде как факел вышел.

Вот мужик смотрит, и видит, что стоит в этом чистом поле дверь. И ничего нет больше. Стоит дверь – и всё. Мужик дверь за ручку потрогал, она и подалась. Только хотел наш мужик эту дверь открыть, как Федька, евоный сменщик, крик кричать начал.

– Ты что? – кричит он, как потерпевший, – Ты что? Погибели своей хочешь? А вдруг там Неизвестно что?

Тут наш мужик и призадумался. Присели они с Федькой сменщиком на корточки. Закурили. Мужик подумал и говорит:

– А вдруг там что хорошее?.. Надо бы глянуть. Вдруг – раз! И счастья полные штаны!

А Федька и говорит:

– Хорошо, – говорит. Тогда я первый пойду. Как хозяин. Потому что вдруг, что плохое, так на гостя валить грех. Только смотри, если что плохое – ответишь.

– Срал я на твои права, – ответствует наш мужик. – Это ты дома хозяином был, а здесь место общего пользования. Это я по запаху сообразил. А какое такое право ты имеешь мне в общественном месте указывать? Если там что хорошее, так оно всё, как есть, моё. Потому как я первый эту дверину увидел. А если уж что похуже, так поделим.

И после таких слов начал наш мужик тую дверь открывать. Начал, да не успел. Федька, евоный сменщик, нежданно-негадано как залепит мужику в ухо.