Книга Небесная птаха - Диана Рейдо

— Ладно, куда ты? Пришивай пуговицу здесь.

Он усмехнулся:

— Я точно не задену твоего чувства приличия или… чувства прекрасного?

— Не заденешь, — сердито ответила Мирабель.

Она даже покраснела слегка и стремительно отвернулась: не хватало еще, чтобы Дик заметил этот румянец. И только потом до нее дошло, на что он намекал, говоря о чувстве прекрасного.

3

Жара нарастала. Мирабель уже пожалела, что затеяла этот обед. Как ни крути, она подставила сама себя. Если бы ей не вздумалось готовить курицу, то она сейчас выбралась бы в город, купила бы огромную порцию шоколадного мороженого и стеклянную бутылочку кока-колы, уселась бы на скамейку в тени развесистых деревьев и наслаждалась бы беззаботным отдыхом в свое удовольствие.

Если бы ей не вздумалось готовить курицу, то Дику бы не взбрело в голову приносить ей наггетсы, ветчину и сосиски, он не смог бы напроситься на обед, и ей не пришлось бы ни готовить сейчас, в жаркую погоду, это мясо, ни делить еду и личное пространство с едва знакомым мужчиной…

Мирабель обжаривала сосиски на отмытой от гари сковороде и морщилась от запаха — у нее совсем было пропал аппетит. Стоило ей неосторожно повернуться или кинуть взгляд назад, как она натыкалась на видение полуголого Дика, сосредоточенно пыхтящего над своей рубашкой с иголкой в руках. Судя по стежкам, которые он делал, операция по спасению пуговицы близилась к завершению.

Мирабель невольно отметила, что телосложению Дика — по крайней мере, его верхней части, — многие мужчины могли бы только позавидовать. Вряд ли он загорает в полете, но и его загар впечатлял… Не бронзовый, не смуглый, а ровный, словно нанесенный лучшими визажистами на весь торс Дика, золотистый, как и его глаза…

Тому, что за столом царило почти что вынужденное молчание, Мирабель даже не удивлялась. И думала: Дик наверняка уже жалеет, что напросился на обед.

Она удивлялась другому. Столько времени она пробыла в этих четырех стенах, живя тут практически в добровольном заточении. Оказывается, даже спустя месяцы она не соскучилась по живому общению, по другим людям? В конце концов, она уже не способна даже на легкий, ни к чему не обязывающий флирт с мужчиной, к тому же симпатичным?

— Знаешь что, Дик, — решительно сказала она.

— Да? — отозвался он, поглощавший пищу с видимым удовольствием.

— А расскажи… Расскажи о себе немного.

— О себе? И что же ты хочешь, чтобы я тебе о себе рассказал?

Мирабель смутилась:

— Ну… что хочешь, то и расскажи. В конце концов, я ведь впервые в жизни вижу живого летчика. Какой у тебя самолет?

— Маленький, — засмеялся Дик, — но, знаешь, мне хватает. У меня двухместный биплан. Можно сказать, что я путешествую чуть ли не на старинном самолетике… Их ведь не так много в мире осталось.

— Где же ты его взял?

— Где-где… Купил. Приобрел у бывшего владельца по относительно невысокой цене. Конечно, многое пришлось подкрасить, починить, доделать, прежде чем я смог подняться на нем в воздух. Но это мне было только на пользу. Пилот должен знать, как устроен его самолет. И быть в состоянии произвести минимальный ремонт. — Дик засмеялся. — Станции техобслуживания самолетов попадаются нечасто.

— Серьезные бывают поломки? — сочувственно спросила Мирабель.

— Когда как. Чаще всего случаются мелкие неприятности. Хороший пилот не отправится в неизвестность на заведомо неисправной машине. За наличием топлива нужно следить как можно бдительнее. Занесет тебя в дебри, закончится топливо — и что ты будешь делать? Самолет никто не дотащит до города на тросе…

— Почему?

— Нет, до города, может, и дотащат… Это если пилоту крупно повезет. И если у водителя окажется трейлер и специальная сцепка… А так… Все, что сможет сделать летчик, — это своим ходом добраться до ближайшего шоссе.

— И, несмотря на все эти побочные явления, ты не боишься путешествовать на самолете?

— Нет, не боюсь. Знаешь, Мирабель, именно те знания, которые пилоты получают во время полетов, именно этот опыт и говорит мне о том, что в этой жизни мало чего следует бояться. И что для человека по-настоящему важно, а что — так, мелочи, шелуха…

— Понятно, — протянула Мирабель.

За столом вновь воцарилось молчание.

Доев куриные полуфабрикаты, Дик без лишних слов собрал тарелки и отнес их в мойку.

— Я сама. Не нужно.

— Нужно. Я сам. Должен же я…

— …Хоть как-то компенсировать, — закончила за него Мирабель. — Не нужно. Ты же накормил меня обедом. Значит, мы в расчете. Верно?

Дик улыбнулся:

— Звучит довольно зловеще.

— Это почему? — удивилась Мирабель.

— Потому что это значит: можешь сматывать удочки из моего дома. В принципе, я понял намек. Действительно, с моей стороны было бы бестактно и дальше задерживаться у тебя. Пора и честь знать…

По сути, Дик был прав. Но что-то заставило Мирабель спросить у него:

— И что же ты собираешься делать дальше?..

— Ну, мне нужно для начала заправить самолет, — улыбнулся он.

— Как же ты это сделаешь?

— У меня есть канистра для бензина. Мне нужно всего лишь добраться с этой канистрой до какой-нибудь бензозаправки, а потом дотащить канистру до самолета.

— И потом ты улетишь?

— Может быть. А может быть, и нет… Мне ведь нужно немного отдохнуть. В кои-то веки подвернулась возможность провести ночь не в поле, у стога сена, и не в палатке, и даже не в кабине самолета, и не под крылом, а в нормальном человеческом жилище. Как у вас тут с гостиницами?

— Нормально, — пожала плечами Мирабель.

…И кто ее тянул за длинный болтливый язык?

Нашла, называется, на свою голову приключения.

Ну кто заставлял ее ни с того ни с сего предлагать Дику отвезти его с пустой канистрой к ближайшей заправочной станции, где найдется подходящее для него топливо?

То-то и оно, что ни одна живая душа не заставляла. Все было добровольно, на подвижническом энтузиазме. И во что это все вылилось?..

Прочихавшись, старенький «Субару Форрестер», который остался Мирабель от мужа, все-таки завелся. Они с Диком сначала доехали почти до самого поля, где тот оставил свой биплан, захватили канистру, а потом отправились на поиски топлива.

Но, пока они искали заправочную станцию и ездили туда-сюда, уже стемнело. Еще бы — ведь Дик начисто забыл о том, что у него имеется канистра соответствующего объема, чтобы доставить к биплану достаточное количество топлива. И в первый раз он взял канистру, которую потом сам же и обозвал «дурацким жестяным бидоном». Ездить к самолету пришлось не один раз.