Книга Мегрэ и одинокий человек - Жорж Сименон

— Как давно это было?

— Месяца три-четыре назад.

— До того он ходил без бороды?

— Да… У него были шикарные волосы, с которыми можно делать все, что захочешь…

— И долго он к вам ходил?

— Года три или четыре…

— У вас здесь только клошары…

— Почти без исключения… Они знают, что в обед или вечером каждый получит пятифранковую монету.

— И он тоже?

— Разумеется.

— Он был знаком с некоторыми вашими завсегдатаями?

— Я ни разу не видел, чтобы он заговаривал с кем бы то ни было из них, а когда обращались к нему, делал вид, что не слышит.

Было около полудня. Ножницы защелкали быстрее.

Через несколько минут перемена, как в обычной школе.

— Вы живете в этом квартале?

— Я вместе с женой живу на втором этаже этого дома, как раз над этой комнатой…

— Вам доводилось встречать его на улицах квартала?

— Не припомню… Во всяком случае, если бы это случилось, меня бы не удивило… Простите, но занятия заканчиваются…

Он нажал на кнопку электрического звонка и сел за своего рода прилавок, к которому тотчас выстроилась очередь.

Мегрэ медленно спустился по лестнице. Проработав столько лет в уголовной полиции, в том числе в патрульной службе и в отделе по охране вокзалов, он считал, что знает всю парижскую фауну. Но он не припоминал, чтобы встречал такого человека, как тот, кого называли Аристократ.

Он медленно направился к машине, стоявшей на углу улицы Рамбюто. Торранс подошел к ней почти одновременно с ним, стирая со лба пот.

— Нашел что-нибудь?

— Сначала булочную на улице Синь, где он покупал хлеб…

— Он ходил туда каждый день?

— Почти. Чаще всего ближе к полудню…

— Хозяйка о нем ничего больше не знает?

— Ничего. Он едва раскрывал рот, чтобы сказать, что ему нужно.

— Ничего другого он не покупал?

— Там — нет. На улице Кокийер он покупал вареную колбасу или сервелат… Там, на углу улицы, стоит продавец жареной картошки, который также продает, особенно по ночам, и горячие сосиски… Случалось, около трех часов ночи он покупал порцию жареной картошки и сосиску…

Я показал фотографии в двух-трех бистро. Периодически он заходил туда, всегда выпить чашечку кофе. Ни вина, ни водки он не пил…

Портрет становился все более странным: Аристократ, если называть его тем прозвищем, что употребил месье Жозеф, похоже, не имел никаких контактов с другими людьми. Похоже, по ночам он работал на рынке, когда его нанимали разгрузить машину с овощами или фруктами.

— Надо позвонить в Институт судебной экспертизы… — напомнил себе комиссар.

Это позволяло ему выпить второй за утро стаканчик пива.

— Доктора Лагодинека, пожалуйста…

— Подождите, я его позову… А, вот как раз и он…

— Алло… Лагодинек?.. Это Мегрэ… Полагаю, вы еще не приступали к вскрытию?

— Начну сразу после обеда…

— Вы можете не повредить лицо?.. Мне понадобятся другие фотографии…

— Легко… Когда вы пришлете фотографа?

— Завтра утром, вместе с парикмахером…

— А тот что будет делать?

— Сбреет ему усы и бородку…

Торранс высадил Мегрэ на бульваре Ришар-Ленуар перед его домом.

— После обеда продолжать? — спросил он.

— Да…

— В том же квартале?

— Можешь охватить и набережные. Возможно, он там когда-то ночевал…

Мадам Мегрэ сразу поняла, что муж озабочен, и сделала вид, что не замечает этого.

— Есть хочешь?

— Не очень.

Но сегодня поговорить хотелось ему.

— Я только что встретил одного из самых удивительных персонажей…

— Преступника?

— Нет. Жертву. Этого человека убили… Он жил в пустом доме, уже много лет назад предназначенном на слом…

Занимал в нем единственную более или менее пригодную для жилья комнату и стаскивал в нее самые разные предметы, найденные в мусорных баках и на пустырях…

— В общем, клошар.

— Если не считать того, что у него вид благородного отца…

Мегрэ рассказал историю о школе парикмахеров и показал жене фотографии.

— Конечно, по снимкам мертвого судить трудно…

— Его должны были знать в его квартале.

— Никому не известна ни его фамилия, ни даже имя.

В школе парикмахеров его называли Аристократ… Фотографии появятся в дневных газетах… Интересно, узнают ли его читатели…

Как и предупреждал, Мегрэ поел без особого аппетита. Он не любил не понимать что бы то ни было. А в сегодняшней утренней находке он не понимал ничего.

В два часа он сидел в своем кабинете и, набив трубку, заканчивал разбирать почту, когда ему принесли газеты. Он взял две, те, что напечатали фотографию на первой странице.

«Знаете ли вы этого человека?» — спрашивала одна.

Другая газета придумала заголовок «Безымянный мертвец».

В коридоре уже ждали журналисты, и Мегрэ принял их. Сказать им было почти нечего, разве что он выясняет личность убитого в тупике Фьо-Фур.

— А он не мог покончить с собой?

— Ни в комнате, ни во всем доме не обнаружено никакого оружия.

— Можно туда съездить пофотографировать?

— Тело, как вы понимаете, уже увезли.

— Снять обстановку.

— Если хотите… У двери дежурит полицейский. Скажете, что я разрешил.

— У вас озабоченный вид.

— На сей раз я ничего не прячу в заначке. Я вам рассказал все, что знаю. Чем больше разговоров будет об этом деле, тем лучше…

К четырем часам начали поступать первые телефонные звонки. Некоторые исходили от шутников, другие от психов, которые встречаются в любом деле. Одна девушка спросила:

— У него была бородавка на щеке?

— Нет.

— Тогда это не тот, о ком я подумала…

Четверо или пятеро человек пришли в уголовную полицию лично. Мегрэ терпеливо принял их, показал всем различные фотографии.

— Вы его узнаёте?

— Есть некоторое сходство с одним из моих дядей, который уже несколько раз уходил из дому… Нет… Это не он… Этот ведь был высокого роста, верно?

— Около метра восьмидесяти.

— А мой дядя очень маленький и щуплый…