Книга Этот бессмертный - Роджер Желязны
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы переоцениваете меня, дорогой. А как она из себя?
Я пожал плечами:
– Похожа на наяду.
– А на кого похожа я? – спросила с усмешкой Элен.
– Я бы не стал говорить кому-либо, на кого вы похожи.
– Я оскорблена. Я просто должна быть на кого-то похожа,так как в противном случае…
– Да, именно так. Вы – уникальны!
– Тогда почему же в прошлом году вы не забрали меня ссобой?
– Потому что вы любите быть на людях. Необходимо, чтобывесь город мелькал перед вами. Вы способны быть счастливой только здесь, вПорт-о-Пренсе.
– Но я несчастна здесь!
– Вы здесь менее несчастны, чем в любом другом месте наэтой планете.
– Мы могли бы попытаться, – сказала она иповернулась ко мне спиной, чтобы взглянуть на огни в районе гавани. – Вызнаете, вы настолько дьявольски уродливы, что становитесь привлекательны…
Я замер в нескольких сантиметрах от ее плеча.
– Поймите, – продолжала она ровным голосом, –вы – кошмар, который шествует, как человек.
Я опустил руку и слегка кивнул:
– Я знаю об этом. Приятных сновидений.
Она удержала меня за рукав:
– Подождите.
Я посмотрел на руку Элен, перевел взгляд на ее глаза, затемопять на руку. Она отпустила мой рукав.
– Вы же знаете, что я никогда не говорю правду, –начала она. – Но я решила сказать вам о том, что вам следовало бы знать вотношении этой поездки. Здесь Дональд Дос Сантос, и я думаю, что он такжесобирается в путь.
– Дос Сантос? Любопытно!
– Он сейчас в библиотеке вместе с Джорджем и каким-тоарабом.
– Что? – воскликнул я. – Арабом? С руками,покрытыми шрамами?
Желтоглазый? Как его имя? Гассан?
– Да. Вы что, с ним уже встречались?
– В прошлом он кое-что сделал для меня…
Я улыбнулся, хотя внутри меня все похолодело. Терпеть немогу, когда мой собеседник догадывается о моих мыслях.
– Вы улыбаетесь, – спросила она. – О чем выдумаете?
– Я думаю о том, что вы относитесь ко многим вещамгораздо серьезнее, чем это казалось мне раньше.
– Чепуха! Я уже не один раз говорила вам, что я –трусливая лгунья. И вы совершенно правы, что здесь я менее несчастна, чемгде-нибудь в другом месте Земли. Поэтому-то, может быть, вы поговорите сДжорджем и уговорите его взяться за работу на Галере или на Бэкабе. Этовозможно?
– Безусловно, – кивнул я. – Кстати, как тамколлекция жуков Джорджа?
– Растет, – улыбнулась в ответ Элен, – иочень быстро. Живут и ползают, а некоторые из этих тварей радиоактивны. Я емуговорю: «Джордж, а почему бы тебе не поволочиться за другими женщинами вместотого, чтобы проводить свое время с этими жуками?» Но он только трясет головой.Тогда я говорю: «Джордж, когда-нибудь одна из этих уродин укусит тебя, и тыстанешь импотентом. Что ты тогда станешь делать?» Тогда он объясняет, что этогоне может случиться, и снова читает лекции о ядах насекомых. Может быть, он исам какой-нибудь огромный паук в личине человека? Мне кажется, что емудоставляет удовольствие – определенное сексуальное удовлетворение – наблюдатьза тем, как они копошатся в своих банках. Не знаю, что еще…
Я повернулся и заглянул в зал, потому что лицо Элен уже небыло ее лицом. Когда мгновением позже я услышал ее смех, я снова обернулся исжал ее плечо.
– О'кей. Я теперь знаю немного больше, чем прежде.Спасибо. Мы еще встретимся?
– Мне подождать?
– Нет. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Конрад.
И я побрел прочь…
***
Пересечь зал – трудное и продолжительное занятие, если онполон людей, желающих познакомиться с вами. К тому же все они держат в рукахбокалы, а у вас имеется заметная склонность к хромоте.
Так вот, все было именно так, и я прихрамывал.
Я пробирался вдоль стены по периметру людской толпы ивнезапно очутился среди молодых дам, окружавших старого холостяка.
У него не было подбородка и почти не было губ и волос.Выражение, которое имела некогда плоть, обтягивавшая его череп, давным-давноперешло к его темным глазам. И оно вспыхнуло в этих глазах, увидевших меня.
Насмешливое выражение надвигающейся ярости.
– Фил, – произнес я, поклонившись. – Никтоиной не может расписать маску, подобную этой. Я слышал, что говорят, будто этоумирающее искусство, но теперь я понял, что это не правда.
– Вы все еще живы? – удивился он, причем голос унего был на семьдесят лет моложе, чем все остальное. – И снова, какобычно, опоздали.
– Я униженно раскланиваюсь, – сказал я ему, –но меня задержали на именинах одной дамы семи лет от роду, в доме моего старогознакомого.
– Все ваши приятели – старые знакомые, не такли? – рассмеялся он.
Это был удар ниже пояса. Именно потому, что я когда-то былзнаком с его родителями и водил их вдоль южного фасада Эрехтейона в АфинскомАкрополе, показывая все, что вывез оттуда лорд Элджин.
Посадив их отпрысков на колени, я рассказывал им сказки,которые были стары еще в те времена, когда возводился этот акрополь. Сейчаспередо мной стоял один из тех отпрысков.
– Мне нужна ваша помощь, – добавил я, не обращаявнимания на насмешку и пикантное женское окружение. – У меня весь вечеруходит на то, чтобы пересечь этот зал и выйти туда, где Сэндс разместился сосвоими придворными с Веги… Простите меня, мисс, вечер уже закончился, и оченьжаль, что я спешу и не могу задержаться возле вас.
– Вы – Номикос! – выдохнула одна прелестнаякрошка, уставившись на мою щеку. – Мне давно хотелось…
Я поймал ее руку, прижал к своим губам, заметил, какпорозовело ее личико, и усмехнулся:
– Не судьба!
С этими словами я отпустил ручку.
– Ну так как же? – спросил я Гребера. –Уведите меня отсюда как можно скорее, чтобы никто не смог нам помешать.
Он резко кивнул.
– Простите меня, дамы. Я скоро вернусь.