Книга И был вечер, и было утро… - Игорь Анатольевич Безрук

осознал, что ему окончательно осточертел весь этот мир с его неустроенностью, с его нелепыми проблемами, с его несчастьями и неразрешимыми, казалось, на первый взгляд загадками. Он озлобился именно потому. Ну отчего такая молодая, видная, недурная девчонка должна прибегать к нему, просить о помощи, вместо того, чтобы прогуливаться с таким же красивым парнем где-нибудь по городу, вдыхать ароматы зелени в парке и любоваться багровым закатом? Почему ее глаза наполнены влагой, а не светятся, глядя на любимого? Как все это жестоко, и как мы ожесточаемся от всего этого, даже случайно, на миг задевшего нас.

Рогов поднялся, подошел к окну, посмотрел из-за гардин на улицу. От душевной легкости и мысли его потекли иным руслом.

— Скоро все растает, — неожиданно сказал он, — сойдет снег, начнется слякоть. Я в такую пору заляпываюсь по самые уши. Наверное, потому и не выношу её.

— О чем вы? — ничего не поняла девушка.

— Да так, обо всем.

Рогов чувствовал, что сейчас надо что-то сказать, как-то разрядить атмосферу, иначе не только у нее, но и у него «сорвет крышу». Рогов бросил тюль, обернулся к девушке:

— Вы видели их?

— Я знаю.

— Я не о том. Вы видели их вообще?

— Несколько раз.

— Почему именно они?

— Не знаю.

Рогов снова выглянул на улицу и тут же резко отшатнулся.

— Свет! Быстро погасите свет!

Девушка метнулась к выключателю у входа и щелкнула им.

— Идите сюда. Посмотрите: это они?

Она подошла к Рогову, слегка прикоснулась. Он уловил легкий аромат её дорогих духов.

— Где?

— Вон там, дальше. Видите, где кусты?

— Далеко.

— И всё же. По тени вы смогли бы узнать?

— Не уверена — слишком темно.

— Ладно, идите обратно, я еще посмотрю.

Девушка покорно вернулась на место, снова закурила.

— Мне кажется, они смотрят, — сказал Рогов. — На окна.

Девушка привстала.

— Сидите там, не приближайтесь! Мало у кого какое зрение. Есть люди, которые видят в темноте, как кошки.

— Вы в это верите?

— Не все ли равно?

Рогов умолкает. Спустя мгновение снова говорит:

— А знаете, мне это даже начинает нравиться. Давно я в подобные переделки не попадал.

— Вам весело? Приятного в этом мало.

— Согласен, приятного мало, но иногда только в такие минуты и начинаешь по-настоящему ощущать себя кем-то.

— В страхе?

В голосе девушки промелькнули нотки иронии, но Рогов не почувствовал их.

— Я бы сказал: в преодолении страха. Надо только не испугаться и смело взглянуть ему в глаза.

— Вы хотите сказать, — посмотрела на него девушка, — что я должна сейчас выйти к ним и высказать всё, что я о них думаю? Самой сунуть голову в петлю? Простите, но я не идиотка.

— Я совсем не то имел ввиду, — попытался уточнить свою мысль Рогов. — Я говорил вообще. Абстрактно. Вы меня не так поняли.

— Почему же не так? Я вас очень даже поняла: вы просто идеалист. Романтик, каких поискать. Где вы работаете, если не секрет? С такими взглядами на жизнь работать нигде невозможно, вас никто не поймет.

Рогову стало даже интересно.

— Отчего же не поймут? Поймут. Я нашел себе такое тихое местечко: ни я никому не мешаю, ни ко мне никто не пристает.

Девушка всё с той же иронией:

— Хотелось бы мне такого местечка. Хотя нет, я бы не смогла жить по-тихому, серой мышкой: пылью бы покрылась.

— Как я? — не сдавался Рогов.

— Может, и как вы.

— Вот и обменялись любезностями. Теперь мы квиты. Давайте, что ли, спрячем когти? — Рогов снова, казалось, пришел в равновесие. Опять остановившись у окна, он произнес:

— Как странно: с приходом ночи все тени кажутся призраками. Вы никогда не боялись призраков?

— Я больше опасаюсь живых: они реальнее.

— А мне теперь даже смешно, — заулыбался Рогов. — Внизу загорелся еще один фонарь, и тени, которые я принял за ваших преследователей, на поверку оказались обыкновенными кустами.

— Значит, и теней не было?

— Нет, были. И… — Рогов чуть не вскрикнул, отчетливо различив с другой стороны знакомый силуэт. — О Боже, Марта!

— Что?

— Марта! Марта идет! Я разве не сказал вам, что ко мне должны прийти? Марта приходит каждый четверг, в это самое время. Сегодня она почему-то задержалась. Я, думаю, вам лучше уйти: она появится здесь с минуты на минуту!

Девушка уставилась на Рогова с недоумением:

— Сейчас? Сейчас уйти? Как вы это себе представляете? Я же попаду им прямо в руки!

— Но если вы не уйдете, в руки Марты попаду я!

Рогов не знал, что делать. Девушка оказалась гораздо сдержаннее его.

— Вы так боитесь её? Она что, растерзает вас, убьет, съест? Разве вы не понимаете, что меня поджидают внизу настоящие убийцы, реальные!

Рогов разрывался, в голове его был сплошной ералаш.

— Но может, они уже ушли, мало что мне могло показаться, все тени так похожи одна на другую.

— Нет, они не уйдут, я говорила вам. Это совершенно не те люди. Это звери, а не люди. Они меня в покое не оставят.

— Тогда, может, вызвать милицию? Все естественно: вы забежали, попросили о помощи, мы вызвали милицию…

— Только не милицию! Нельзя милицию!

— Но и оставаться вам здесь нельзя! Поймите вы, наконец: я жду женщину, она вот-вот будет здесь! — Рогов совсем растерялся. — Может, я быстро спущусь вниз и посмотрю, вдруг они давно ушли?

— Нет-нет, не выходите! Не оставляйте меня одну, я боюсь! Я ужасно боюсь!

Она подбежала к Рогову и схватила его за руку.

— Я боюсь!

Рогов расклеивается, Марта не выходит из его головы. Он не знает, как сейчас поступить, что сказать Марте, чтобы ее успокоить, чтобы всё представить правдоподобным. Все выглядело нелепым и труднообъяснимым. Зачем он только впустил эту девицу?