Книга Город спит, просыпается магия - Коллектив авторов

бандитами быть мешает?

– Ээ… Никто.

– А у нас артефактов нормальных сигнальных не хватает. Возьмёшь себе липучку у секретаря.

– Липучку? Которая ловушка для опасности? Так её же активировать ещё надо.

– Вот именно. А предупреждают о нападении редко. Так что ещё раз: осторожность, внимательность, с остальным потом разберёмся. Поняла?

Анечка поняла и прониклась. Липучка была выполнена в виде значка-котика, розового, тьфу. Для активации надо уколоть палец. Возможно, поэтому замочек был сделан жутко неудобным и торчал сильно вбок. Анечка испугалась случайно уколоться, активировать артефакт и бесславно вылететь со стажировки, бросила значок в карман и решила позже обдумать, куда его пристроить. Весь день слушала, вникала, кивала, обдумывала. А вечером уговорила разрешить ей взять домой часть нерабочих сигнальных артефактов, уже не представлявших особого интереса, но по регламенту валявшихся каждый на своём месте. Хотелось попробовать разобраться, вдруг хоть один получится починить, и он сможет кого-то предупредить об опасности и защитить. Чаровница она или кто? Крылатик хмыкнул, но разрешил. В сумочку груда деревяшек и металла, естественно, не поместилась. Поиски пакета по всей Службе оказались едва ли не самой сложной задачей за минувший день, но Анечка справилась, упаковала добычу и отправилась домой, немного согнувшись под весом набранного. Уже на улице у выхода из здания остановилась перевести дух, извернувшись, плечом смахнула мешавшуюся чёлку шторкой, подняла голову и наткнулась взглядом на ухмылявшегося Крылатика:

– Жадность – зло. Далеко?

– Минут десять.

– Помогу, – забрал сумку, не дожидаясь ответа.

Да и Анечка смысла спорить не видела. Зачем? Пусть поможет. Посмотрела в спину Крылатику, слегка помахивающему тяжеленной, мелко подрагивающей сумкой. Видимо, какой-то из артефактов активировался. Странно. Пропустили рабочий? Просто сбой? Или опасность смертельная, и какую-то из мелких сигналок с функцией защиты на знак всё же хватило? Аня начала крутить головой. Всё спокойно, всё нормально. Подняла голову: на крыше над входом, почти над ними, сосулька висит. Их же утром сбивали… Она ещё подумала, до чего неудачное время выбрали.

– Чего зависла?! Быстро!! – раздалось раздражённое шипение из сумки в руке. Настойка. Точно. Надо быстро. Аня метнулась к Крылатику, одной рукой обхватила сзади, другой дёрнула пальто, оторвав пуговицу, нашла карман, нащупала брошку-амулет, уколола палец. Иголку замка воткнула со всей силы, до упора – главное, чтобы сработало. Крылатик начал разворачиваться к Ане, сдвинулся, оказавшись прямо под остриём льда. Большущая, с полметра сосуля сорвалась и полетела вниз, прямо на них. Активировалась липучка. Нет, липучки – две паутинки, розовая и зелёная, раскрылись над ними, опутали сосульку, и та разлетелась множеством мелких острых осколков. Внутри сетей. Если бы не это, то, что под видом сосульки падало им на головы, разлетелось бы по всей улице.

– Ты… Ты тоже заметил?

– Уже в липучках. Но на меня ещё стажёрки не прыгали. Скажем так – удивился.

Крышу проверяли и Аня с Крылатиком, и ещё человек десять сотрудников Службы. Скользили по скату, ругались, но дело делали. Понятно было, что улик никаких здесь уже не найти, но проверить надо. Иногда забегали на чердак погреться. Тут тоже было не жарко – маленькие окошки служили защитой от ветра, но и только. Холодный воздух просачивался в щели. Постепенно все разошлись, а Аня с Айсом остались сидеть на старом кожаном диване, оставленном здесь вместе с грудой таких же старых офисных кресел и стульев. Ане хотелось обсудить случившееся. Прошёл час, Айс успел рассказать основное по делу, о котором предупреждал:

– Скорее всего, они, – поёжился, обхватил себя крыльями. Одет он был явно не по погоде, в лёгкую ветровку, видимо, на долгие прогулки не рассчитывал. Шарф не сильно спасал ситуацию – Айса опять передёрнуло:

– Что там у тебя с собой было? Давай сюда, – кивнул на сумку.

Анечка достала фляжку, протянула Крылатику.

Болтали долго. Потом смотрели на город, на звёзды. За окном пошёл неспешный снег большими пушистыми хлопьями. Слушали истории друг друга. Разные истории, но такие интересные.

* * *

Утром никто не орал из банки. А солнце уже светило во всю. Анечка приоткрыла глаза, нащупала телефон, посмотрела на время – 8:40. Проспала… И не потому, что опять игнорировала настойчивые настоечные завывания про то, что пора вставать и радоваться утру, да и на работу идти. Просто была тишина. Непривычная.

Анечка вскочила, подошла к этажерке. Фляга… Фляга не с лимончеллой же была… С настойкой. А та молчала. Весь день молчала, да и вечером молчала, и когда пили – молчала. Вот она и… Пили! Забыла! Выпила! Настойку дедовскую!

Телефон не отвечал, дед мог спать, а мог оставить на беззвучном, чтобы не отвлекал. Анечка собралась за рекордные пятнадцать минут, написала Айсу, что задержится и потом объяснит, и вылетела за дверь. Пока до дома в дорогом пригороде добралась, успела и накрутить себя, и обдумать, что делать. Настойку надо просить новую. А потом лететь на работу.

– Дед! Твоего друга выпили! – все заготовленные фразы уступили место тому, что беспокоило.

– Какого друга? Святозара? Ваську? Марьванну? Опять силопийцы вылезли?! – Дед вставать рано не любил, по утрам хлопал глазами, как большой филин, при этом брови шевелились.

– Настойку, которую ты мне дал…

– Деточка, настойка мне не друг. Настойка – артефакт. Кстати, вкусный. И не ядовитый. Так что не страшно. Но спиртным не увлекайся.

– Как… Не друг… Артефакт… Она мне советы давала! Понимала меня! Помогала! Жизнь практически спасла! Вредная, правда, была, но… Я не хотела!

– Так, Анечка, она же тебя зеркалила. Мысли твои считывала да озвучивала. Если бы попристальнее смотрела, может бы и показывала.

– А… Как же…

– Анют, ну где ж ты магический искусственный интеллект с нуля созданный видела?

– Нигде я не видела, но думала, у тебя особенная. Уникальная. Ты же умный! – Аня не разувалась и потому в комнату не проходила, опустилась на массивный деревянный стул прямо в коридоре, – А зачем тебе тогда? Настойка?

– Так вот с умным человеком поговорить, кхм, спасибо тебе, внученька, на добром слове, – дед улыбался. И улыбка эта, делавшая морщинки в уголках глаз глубже, а взгляд – мягче, волшебным образом успокаивала.

– Ладно. Принято. А мне зачем дал?

– Самокритичная ты моя. Растёшь. С собой поговорить лишним никогда не будет, выслушать да по полочкам разложить. Чаю может? Моего, вкусного.

– Ой, хочу. Но бежать надо, расскажу потом. И к тебе у меня вопросов много-много.

– Вечером тогда заходи. Я и к чаю подберу что, – дедушка обнял Аню, застегнул верхнюю пуговичку на пальто.

Уже на улице Аня вспомнила, что про новую настойку и не спросила. Но кто-то будто шептал