Книга Запах сандала - Сьюзен Стивенс

– Еще кофе?

– С удовольствием, спасибо. – Она с облегчением отвлеклась от своих мыслей. У этой истории не может быть романтического конца. Она здесь с мужчиной, который старше ее, он принадлежит другой культуре и связан, к счастью для нее, вековыми традициями, которые требовали хорошего обращения с гостем. Только по этой причине она находилась здесь, пила кофе, и по этой же причине ей нужно покинуть этот приют при первой же возможности.

– Может быть, вы хотите принять ванну?

– Ванну? – Зара удивленно открыла рот, когда он жестом показал ей в глубь палатки.

– Еще один обычай… Вода – самая большая роскошь, которую мы должны предложить своим гостям в пустыне.

Конечно, Зара с большим удовольствием смыла бы с себя всю пыль, но, может быть, он просто придумал эту фантастическую традицию с принятием ванны?

– Перед уходом Абан нагрел для меня воду. За этой шторкой вы будете в абсолютном уединении, а я поищу для вас чистое платье.

Искушение было слишком велико. Долгая дорога по пустыне, потом холодный рассвет и ожидание подходящих кадров для съемки. Она до сих пор как следует не согрелась, ей казалось, что песок набился повсюду. Однако это еще не повод вести себя неосмотрительно.

– Очень любезно с вашей стороны, но я просто не могу…

– Почему нет?

– Ну, я… – Она замолчала на мгновение. – Я даже не знаю вашего имени.

Он типичным для арабов жестом поприветствовал ее, прикоснувшись рукой к своему лбу, потом – к груди, и этот жест показался Заре несколько фальшивым.

– Я простой бедуин.

И это – абсолютная правда, подумал Шахин. По существующим традициям все бедуины равны. Вожди его народа выбираются за их мудрость и суждения.

– Поскольку купание считается невообразимой роскошью в пустыне и одной из самых почитаемых традиций, то отказ рассматривается как оскорбление…

Наверно, это было преувеличением, но зачем же его ванне пропадать зря? – подумал Шахин.

– Самая почитаемая традиция? – Зара напрягла память, но ничего не смогла вспомнить об этом. Она бы удивилась, если бы прочла такую информацию, ведь вода настолько ценна здесь, что вряд ли бедуины стали бы тратить ее на купание. Но если этот мужчина – вождь, наверно, у него свои правила. – Вы имеете в виду, что это – традиция вашего рода?

– Моего рода? – Шахин наклонился вперед, чтобы она не видела его лица. Она молода, подумал он, но очень проницательна, надо вести себя осторожно.

– В любом случае, ваша традиция не запрещает вам назвать свое имя? Для меня это важно, должна же я как-то вас называть.

– Вы можете называть меня Аббас. – Он понял, что забыл про осторожность, ведь так называла его мать. – Это означает – лев.

– Лев пустыни? – перебила она его, но тут же опустила глаза.

Он чувствовал, что женщина не боится его.

– Вода теплая, – сказал он твердым голосом.

– И пахнет сандаловым деревом?

Он утвердительно кивнул.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Да-да, это просто сумасшествие, размышляла Зара, – принимать ванну, когда в нескольких метрах от нее за шторкой находится мужчина. В обычных обстоятельствах она никогда, никогда себя так не вела. Но сейчас девушке так хотелось вымыться, что мысль о теплой ласковой, пахнущей сандалом воде победила здравый смысл.

– Как у вас, все в порядке?

Звук глубокого мужского голоса заставил ее вздрогнуть.

– Да, спасибо, все хорошо. – Голос выдавал ее напряжение. Где же обещанная одежда? Что ей сейчас делать? Сколько еще сидеть в быстро остывающей воде? Может быть, это шутка? Или подготовка к…

У нее перехватило дыхание, когда из-за шторки появилась рука.

– Вот вам пара полотенец…

– Спасибо… – Зара напряженно прислушалась. Раздался еще один голос, голос старика. Куда она, черт побери, вляпалась? Зара выбралась из ванны, завернулась в полотенца и прислонилась к шторке, это была единственная преграда, которая отделяла ее от двух мужчин. Они разговаривали на своем языке, и по их голосам она мало что поняла.

– Вот, возьмите, пожалуйста…

Зара отшатнулась, когда загорелая рука Аббаса опять появилась из-за шторки.

– Что это?

– Ваша одежда, – едко заметил он.

Зара, как зачарованная, смотрела на эту сильную руку, покрытую темными волосами. Он нащупал деревянную подставку и положил на нее платье.

– И вот еще покрывало к платью. Вам ведь нужна чистая одежда, если только вы не собираетесь выйти сюда в полотенце.

– Спасибо… – Платье и покрывало? Зачем покрывало? А платье было чудесное, из чистого шелка мягкого небесно-голубого тона и украшено тончайшей серебряной вышивкой. Подобранное ему в тон покрывало было легким как воздух, тонкая дымка шифона…

– Одевайтесь поскорее, – поторопил Аббас. – Я разрешил одному человеку укрыться в палатке Абана, пока не стихнет буря. Не хочу, чтобы вы напугали его до смерти…

– Я?!

– Да, вы… Этот человек – торговец шелком, я купил у него платье для вас, но ваш вид в этом наряде напугает его. Женщины в пустыне обычно одеты скромнее и никогда не появляются на публике в таких одеждах.

Значит, самого Аббаса ее вид нисколько не смущает? Зара была возмущена и одновременно испытывала мучительное чувство вины. Аббасу не стоило беспокоиться и покупать для нее платье. Бросив взгляд на свою мятую одежду, брошенную на полу, она поняла, как приятно надеть что-нибудь чистое, особенно новое и безупречно женственное… Зара сунула ноги в изящные, украшенные камнями остроносые туфли без задников, которые Аббас пододвинул под шторку.

– Обувь подошла? Я подбирал размер на глаз.

– Вы очень удачно определили размер моей ноги.

Если он определил размер ее ноги, что еще могло попасть под его пристальный взгляд?

– Вы когда-нибудь выйдете оттуда? Можно мне уже?

Нетерпение Аббаса вызвало у Зары дрожь. Она прижала платье к телу, проверяя, не просвечивает ли ткань.

– Конечно, можно.

Он отодвинул шторку.

– Наша национальная одежда идет вам…

Прикрыв глаза, Зара вдохнула слабый запах сандалового дерева и постаралась не думать о том, что могло бы произойти в таком экзотическом окружении с ней и этим обаятельным мужчиной. Она думала о власти его слов, поступков, тела…

Интересно, каков он в постели?

Зара немедленно отбросила эту мысль, понимая, что Аббас ждет ее.

– Я только простирну свою одежду и выйду, – заверила она его.

Поддернув рукава, она принялась за работу.