Книга Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

Я и нормальность — два взаимоисключающих понятия.

Некоторые вещи вообще не должны существовать в этом мире. Ядерное оружие. Рак. СПИД. Сифилис. Восьмой сезон «Игры престолов». Моя адекватность.

Я не доверяю людям. В принципе. Совсем. Ни за что. Никогда.

Я потеряна для приличного общества. Навсегда.

Лекция по вождению проходит мимо ушей. Почти не слушаю теоретическую часть. Слова обращаются в белый шум.

Смотрю прямо перед собой. Не вижу ничего. Ни превосходно обставленный кабинет, ни остальных учеников.

Думаю о дороге.

Выбирай. Поворачивай. Плутай. Путай следы. Тропа за тропой. Дальше и дальше, в дремучую чащу. Двигайся. Играй. Сражайся.

Каждый путь.

Каждый шаг.

Вдох.

Выдох.

Кто-то спустит курок.

И всё.

Всё абсолютно.

Сойдется в единственной точке.

***

Возвращаюсь домой под вечер. Уставшая, вымокшая под проливным ливнем, погрязшая в противоречивых чувствах. Снега больше нет, на горизонте маячит череда дождей.

Вставляю ключ в замок, поворачиваю и понимаю: дверь не заперта. Осознание сдавливает горло как железный ошейник.

Лучшая идея — бежать. Без оглядки. Не важно зачем. Не важно куда. Бежать как можно скорее. Подальше отсюда. Немедленно.

Я прохожу в коридор. Ставлю пакеты с продуктами на пол. Стягиваю насквозь мокрую куртку. Поборов дрожь, двигаюсь вперед. Замираю у порога гостиной.

Свет горит. Телевизор работает. На экране диктор с лучезарной улыбкой сообщает свежие новости.

Никого постороннего. Ни души.

Закусываю губу, нервно усмехаюсь. Сама забыла все выключить, еще и дверь не закрыла. Похоже, память играет злую шутку.

— Я очень по тебе скучал, — хриплый мужской голос враз проникает под кожу.

Куртка выпадает из моих лихорадочно подрагивающих пальцев.

— Ложь, — шепчу чуть слышно.

— Правда, — хмыкает.

Отшатываюсь в противоположную сторону, вжимаюсь в стену. Встречаю пристальный взгляд холодных голубых глаз. Ощущение точно рентгеновский луч прошивает тело. От этого человека ничего нельзя скрыть. Он каждого видит насквозь.

Наверное, таким и должен быть настоящий палач.

— Ты набрала вес, — ровным тоном замечает Вальтер Валленберг.

Рефлекторно складываю руки на груди, как будто пытаюсь защититься, закрыться, возвести между нами четкую границу.

— Да, и что с того? — хмурюсь. — Вам какое дело?

— Лишние килограммы очень вредят здоровью, — произносит невозмутимо. — Я проявляю заботу.

— Спасибо, — не в силах удержаться от гневной гримасы. — Без вас обойдусь.

— Тебе нужно переодеться, — вкрадчиво выдает он.

— Вы о чем?

— Выбери удобную одежду, — продолжает абсолютно спокойно. — Путь предстоит долгий, не поедешь же ты в мокром.

— Я вообще не поеду, — заявляю твердо. — Никуда.

— Вот как, — тонкие губы растягиваются в широкой улыбке, обнажая идеально ровные зубы хищника. — Так ты готова к встрече с Алексом?

Ха. Нашли чем напугать. Регулярно встречаемся. В сновидениях. Развратных. Горячих. Вернее, встречались. Теперь уже нет. А жаль.

Пора исправить расклад. Вернемся обратно. В реальность.

— Я нашел тебя, — говорит барон. — Значит, и он найдет.

— Где я совершила ошибку? — сглатываю. — Когда просчиталась?

Валленберг кладет папку на стол.

— Здесь новые документы. Паспорт, страховка. Даже диплом. Только не советую опять подаваться на учебу в Норвегии. Такси ждет внизу.

— Вы приехали, чтобы лично это вручить? — усмехаюсь.

— А ты бы поверила незнакомцу? — парирует он.

— Вам я точно не верю, — качаю головой.

— Справедливо, — кивает.

— Но не похоже, будто у меня есть выбор, — заключаю с горечью.

— Маргарита Орлова — красивое имя, — пожимает плечами. — Можешь остаться здесь. А можешь принять разумное и выгодное предложение.

— Убегать вечно? — смотрю на него в упор.

— Дать время, — роняет обманчиво мягко.

— Кому? — глаза обжигает боль, однако я не смежаю веки, не разрываю зрительный контакт, глотаю слезы, глотаю ком в горле. — Зачем?

Барон приближается вплотную. Его ладонь опускается на мое плечо. Чуть сжимает, словно желает приободрить.

— Пусть раны затянутся, — произносит тихо.

— Неужели не понимаете? — спрашиваю сдавленно. — Серьезно — не понимаете?! Эти раны не затянутся никогда.

— Тогда чего ты ждешь? — обдает арктическим льдом. — Беги, девочка, беги.

Отпускает. Отстраняется. Отходит в сторону. Окунается в полумрак, царящий в коридоре. Оставляет в объятьях одурманивающего ужаса.

— Кстати, доктор Шпайдель не успел поведать обо всех деталях, — бросает мрачно.

— Что? — запинаюсь. — Откуда…

— Мой внук слишком добр, — звучит нарочито елейно. — Его бывшая супруга отделалась легким испугом.

— Сломанная челюсть, — из горла вырывается истерический смешок. — Ожоги. Не очень-то вписывается в вашу версию той истории.

— Ей повезло, — выдает холодно. — Алекс разобрался с ней уже после выкидыша.

— Вы… вы, — осекаюсь. — Вы как будто сожалеете?

— От меня она бы живой не вышла.

Замерзаю изнутри.

А я?

Я бы вышла?

Дверь захлопывается.

Стягиваю мокрую одежду, бросаюсь к шкафу, действую лихорадочно. Дикая дрожь сотрясает тело. Нужно убираться подальше. Удирать. Немедленно. Сию минуту.

***

Две жизни.

Чужие.

Две чаши весов.

Это вечность.

Я держу папку с новой судьбой в заледеневших руках. Все старые документы собраны в потрепанный пакет, покоятся рядом со мной на заднем сиденье такси. Верное решение на поверхности. Не о чем переживать. Не в чем сомневаться.

Рассеянно слежу за дорогой. Ночные огни ослепляют. Крупные капли дождя хлещут по стеклам.

Я хочу исчезнуть. Раствориться. Сгинуть во тьме.

Моя мечта сбылась.

Нечего желать.

Жалеть.

Моя сказка. Красивая. Дикая. Злая. Тонет в крови, бьется в предсмертных судорогах, вопит в агонии.