Книга Шипы и розы - Люси Рэдкомб

— Я не хотела причинить тебе боль, — прошептала она. — В том, что случилось, есть и моя вина. Я позволила себе предаться несбыточным надеждам, а когда услышала твой разговор с отцом… — Розлин на мгновение закрыла глаза, заново переживая ту ужасную минуту, — то поняла, какой я была глупой.

Стюарт шагнул ближе, и она оказалась в кольце его рук. Ее ресницы затрепетали, но она так и не смогла отвести взгляд от его лица.

— В чем же заключалась твоя глупость, Розлин? — То, как он произнес ее имя, заставило ее затрепетать. Она залилась краской. — Ты такая горячая, — удивленно выдохнул Стюарт. — Неужели…

Розлин вдруг поняла, что ужасно устала. Устала притворяться, устала отрицать очевидное.

— Стюарт, я ничего не могу с этим поделать. — Ее нижняя губа задрожала, и она прикусила ее, а потом продолжила, рассуждая вслух: — Я думала, что смогу с этим справиться, но ничего не вышло. — Она замотала головой так, что волосы упали на лицо.

Стюарт отодвинул рыжие пряди и мягко сказал:

— Расскажи мне о своих несбыточных мечтах.

— Я надеялась, что смогу сделать так, чтобы ты меня полюбил, — призналась она.

— Ты же знаешь, что нельзя влюбиться по заказу, это происходит само собой. А с тобой это произошло?

В его настойчивом желании узнать правду было что-то жестокое, но Розлин даже испытала облегчение. Она наконец-то могла признаться во всем.

— Да, да, да! — выкрикнула она и попыталась закрыть лицо руками, но Стюарт схватил ее за запястья. Она начала вырываться.

— По-моему, ты достаточно долго от меня пряталась. Посмотри мне в глаза! — тихо приказал он.

Что-то в его голосе заставило Розлин безоговорочно подчиниться. Она замерла, и крупная слезинка задрожала в уголке ее глаза, а потом медленно сползла по щеке. Она больше не помышляла о бегстве. Осторожность, вошедшая в привычку, мешала ей поверить в то, что она увидела в глазах Стюарта.

— Можно теперь и мне кое в чем признаться? — спросил он.

Розлин так долго мечтала об этой минуте… Она энергично закивала головой.

— Если бы ты постояла тогда под дверью чуть дольше, то услышала бы, как я сказал отцу, что женился на тебе, потому что я тебя люблю. Я думал, именно мое признание вызвало у тебя такое отвращение. Представляешь, какое я испытал облегчение, когда выяснил, что ты, как всегда, поняла все превратно?

— Так ты меня любишь? — глупо переспросила Розлин. У нее все еще не укладывалось в сознании, что это возможно. — Почему же ты не сказал об этом раньше?

— Если ты вернешься мыслями в недалекое прошлое, то вспомнишь, как я пытался это сделать. И надо сказать, ты вовсе не облегчала мою задачу. Представь, как я себя чувствовал, осознавая, что хочу сорвать одежду с человека, с которым всегда обращался как…

— С одним из своих приятелей?

— Дело в том, что мне были известны твои вкусы в отношении мужчин. А Линду, о которой я писал в письмах, я просто придумал.

Розлин недоверчиво посмотрела на него.

— Правда? Мне она показалась на удивление реальной. — Она закрыла глаза и потерлась щекой о его плечо.

Неужели я не сплю, и это происходит на самом деле, подумала Розлин, и у нее на губах заиграла счастливая и немного удивленная улыбка. Она подняла глаза на его лицо.

— Используя это имя, — продолжил Стюарт, с любовью глядя на нее, — я не сознавал, что делаю это потому, что настоящая Линда засела у меня в печенках. Мисс Тернер загорелась идеей снять фильм по моей книге, нашла источники финансирования, и ее страшно раздражало, что я тяну время. На самом деле я просто не был готов взять на себя обязательства, не разобравшись, что от меня потребуется. Когда она услышала, что я женюсь, не успев отшлифовать сценарий, с ней чуть удар не случился. Дело в том, что студия заплатила мне огромный гонорар и даже предложила аванс за следующую книгу.

Узнав, что Линду интересует только литературный талант Стюарта, Розлин сразу стала к ней снисходительнее.

— Но зачем тебе понадобилось придумывать несуществующую женщину? — И тут ее осенила догадка, и она возмущенно спросила: — Ты пытался заставить меня ревновать?

— Я бы попытался, если бы верил, что это сработает, но мои мотивы были куда проще. Уезжая, я собирался выкинуть из головы ту безумную ночь, но из этого ничего не вышло. Я не меньше тебя хотел сохранить нашу дружбу и не сомневался, что ты тоже постоянно вспоминаешь… — Не договорив, он испытующе всмотрелся в ее глаза. — Ты знаешь, что вскрикиваешь каким-то очень глубоким голосом, когда…

Розлин поспешно приложила пальцы к его губам. Стюарт поцеловал их, наблюдая, как потемнели при этом ее глаза.

— Да, — хрипло пробормотал он, — я испытываю примерно то же самое.

— А что именно? — лукаво спросила она.

— О, я очень скоро тебе это продемонстрирую, — многообещающе прошептал он. — Я придумал Линду, чтобы ты не догадалась, что я схожу по тебе с ума, теряя сон, аппетит и способность работать. Удовлетворена?

Это слово вызвало у Розлин вполне определенные ассоциации.

— А ты знаешь, что у тебя на спине кожа совсем другая на ощупь, чем на животе? — Ее взгляд с чувственной медлительностью прошелся сверху вниз по его телу. Она облизнула пересохшие губы, и Стюарт издал низкий стон. — В чем дело? У тебя что-то болит?

— Еще как!

— Я могу что-нибудь для тебя сделать?

— Могу предложить несколько вариантов, — хрипло признался Стюарт.

— Это случайно не один из них? — Розлин обхватила его лицо ладонями и приподнялась на цыпочки. Ее приоткрытые губы задержались в дюйме от его губ, и Стюарт тут же этим воспользовался. — Как же я истосковалась по твоим поцелуям, ты даже представить себе не можешь! — прошептала она, когда он наконец оторвался от ее рта.

Стюарт легонько прикусил ее пухлую нижнюю губу, и Розлин затаила дыхание. Он решительно, почти грубо взял ее лицо в ладони и всмотрелся в нежные черты.

— Сам не знаю, почему я так долго не понимал, как ты прекрасна.

— Ты ошибаешься, я вовсе… — начала она.

Он приложил палец к ее губам.

— Вот что, Розлин, я хочу тебе кое-что объяснить. Ты не забыла, что я позволяю тебе остаться здесь только на моих условиях? Так вот, одно из этих условий состоит в следующем: когда я говорю, что ты прекрасна и желанна, никаких возражений быть не должно!

— Как скажешь, Стюарт, — покорно согласилась она.

— Боже, как я только пережил эти последние несколько месяцев! — воскликнул он.

— Мы можем их компенсировать, — заметила Розлин с наигранной серьезностью.

— Да, тут ты права, — так же серьезно согласился Стюарт, расстегивая верхнюю пуговку на ее блузке.

— Когда ты понял, что любишь меня?