Книга Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую - Гаральд Граф

В этот же день и наши воздушные силы проявили активную деятельность, сделав 8-ю гидропланами налет на Виндаву. Там в гавани они увидели линейный корабль типа «Витгельсбах» и сбросили в него много бомб, которые, впрочем, в цель не попали. При этом один из наших аппаратов или будучи подбит, или из-за какой-нибудь своей неисправности, снизился. Два наших летчика, таким образом, пропали.

29 августа в обычное время летали аэропланы и бросали бомбы, но опять безрезультатно. Ими было сброшено 3 бомбы в «Хабаровск», 10 — в «Финна» и 2 — в «Эмира Бухарского», которые стояли на Аренсбургском рейде. Это означало, что аэропланы начали летать к Аренсбургу, где мы были очень стеснены в маневрировании, и потому командир счел за лучшее перейти к мысу Кави.

Следующий день не отличался от предыдущего, и аэропланы опять, по обыкновению безрезультатно, бросали бомбы. В нас они бросили 3 бомбы, во «Всадника» — 3, в «Хабаровск» — 13 и в Церель — 3.

В 5 часов 30 минут вечера мы получили приказание идти в Куйваст и, придя туда, сразу стали принимать нефть, а командир поехал к адмиралу. Вскоре выяснилось, что «Новик» вытребован ввиду того, что ожидается смотр командующего флотом, который прибудет сюда завтра. Действительно, 31 августа, вечером, на «Сибирском Стрелке» прибыл адмирал Канин и предупредил, что на следующий день посетит все суда. Поэтому с утра всюду приготовились к смотру, то есть почище приоделись, вычистили «медяшку», а потом слонялись из угла в угол, не зная, как убить время. Командующий флотом начал свой объезд со «Славы», потом побывал на «Орлице», «Хабаровске», «Новике» и всех других миноносцах. У нас он благодарил офицеров и команду, поздравил с получением Георгиевских крестов и уехал. В общем смотр прошел довольно вяло. Смотры, в особенности в военное время, должны сопровождаться известной обстановкой и подъемом, чтобы оставить впечатление и вселить в личный состав бодрость и веру. Тогда только они имеют смысл, а не навевают тоску.

2 сентября «Новик» еще простоял в Куйвасте, а затем перешел в Рогокюль, где все же было удобнее стоять, так как можно было иметь непосредственное сообщение с берегом и в любое время выйти походить. Ведь все четыре летних месяца, кроме двух недель, мы провели на миноносце, совершенно не съезжая на берег. Кроме этого, большое удобство такого стояния еще в том, что приемки провизии и различных запасов и материалов происходят прямо с пристани и не приходится это возить на шлюпках.

Днем 4 сентября было получено печальное известие, что тральщик «Взрыв» при входе в Моонзунд попал на мину и моментально затонул. Катастрофа произошла в 4 милях от маяка Вормс, в месте слияния нового и старого фарватеров. Конечно, в этом случае нет ничего особенного, так как гибель корабля во время войны есть обычное явление и личный состав всегда должен быть к ней готов.

Но данный случай выделяется тем, что катастрофа произошла в таком месте, которое ни в коем случае не должно было быть доступно неприятелю. Мины оказались поставленными на внутреннем фарватере, проникновение куда уже по чисто навигационным условиям чрезвычайно трудно, и кроме того, это место находится в непосредственном наблюдении постов Службы связи. Тот факт, что мины были незаметно поставлены, объясняется тем, что неприятель их ставил с подлодок и имел у себя человека, хорошо знакомого с лоцией этих мест. Нельзя не отдать должного командирам этих подлодок, которые так храбро и дерзко проникают к неприятелю, рискуя быть обнаруженными или самим взорваться на минах.

В этот день перед фронтом команды начальник дивизии торжественно вручил командиру и лейтенанту Федотову знаки ордена Св. Георгия Победоносца, а на следующий день, в той же обстановке, была раздача Георгиевских крестов команде. После этой церемонии произошел печальный случай. Начальник дивизии, идя по сходне на берег, оступился, упал и сломал себе руку. Его сейчас же пришлось отправить на автомобиле в Ревельский госпиталь.

Следующие два дня, 6-го и 7 сентября, прошли спокойно, и только 8-го вечером было получено известие, что неприятельский отряд, состоящий из восьми линейных кораблей, двух броненосных крейсеров, двух легких крейсеров, семи тральщиков и одного парохода с моторными шлюпками, вышел из Киля на N. Всех нас сейчас же выгнали из Рогоиоля в Куйваст, где мы и стали, ожидая дальнейших событий. В тот же день к нам прибыл капитан 1-го ранга А. В. Колчак, который на время болезни адмирала Трухачева принял командование дивизией. Он поднял свой брейд-вымпел на «Пограничнике».

9 сентября стало сильно свежеть и начался шторм от NW. За эти дни о неприятельской эскадре больше ничего не было слышно. Только однажды Дагерорт видел на горизонте какие-то дымы.

10 сентября выяснилось, что эта эскадра поставила большое заграждение у банки Олег и пошла вокруг Готланда; вот почему ее и не было видно с наших наблюдательных постов.

Таким образом, уже несколько недель неприятель ничего не предпринимал против Рижского залива. Ввиду осеннего времени, можно было предполагать, что, наверно, в этом году он ничего больше и не предпримет, так что дивизия спокойно оставалась стоять в Куйвасте.

12 сентября «Слава» была послана к местечку Шлок обстрелять побережье, чтобы помочь нашим войскам овладеть этим районом. Когда стрельба была уже окончена, «Слава» на время обеда на том же месте стала на якорь. В это время, совершенно неожиданно, неприятельская береговая батарея, которая во время обстрела ничем себя не обнаружила, открыла огонь и одна ее шрапнель попала в амбразуру боевой рубки, где и разорвалась. При этом были убиты командир корабля, один офицер и 4 матроса, которые как раз должны были выйти из рубки. Спасся только один штурман мичман Ваксмут. Командиром корабля был капитан 1-го ранга Вяземский. С ним находился флагманский артиллерийский офицер штаба флота капитан 2-го ранга Свиньин[51], который остался случайно на «Славе» после осмотра ее артиллерии и пошел в поход по собственному желанию. Особенно чувствительна для флота была потеря последнего, так как он был одним из самых выдающихся артиллеристов и его теоретические исследования стрельбы принесли огромную пользу флоту. Как иногда трагично складываются обстоятельства! В «Славу» попало всего 3 снаряда, и надо же было одному из них попасть именно в амбразуру, которая представляет собой всего лишь маленькую щель.