Книга Деревянные облака - Эдуард Геворкян

– Ну, перебиты силовые кабели, их восстановить – раз кашлянуть, а что до посадочного хаоса, так у них никогда порядка не было. Так что это не наша забота.

– У вас человек погиб на стройке – это чья забота? – тихо спрашивает Кузьма, и все взрываются вопросами: кто, где?..

Выяснили, что погибший из новопоселенцев. Все жалеют, всем стыдно, что не заметили и оставили, а один, пожалев, заметил, что опытного монтажника не понесло бы под плиты, так ведь присылают молодняк зеленый…

Из разговоров я понял, что строителям объявили, что через несколько минут взорвут станцию, и предложили немедленно покинуть ее. Все восприняли это как дурацкий розыгрыш. Но тут грохнул первый взрыв. Естественно, монтажники мгновенно оказались внизу, внутренние работы тут же свернули, а когда грохнул второй взрыв, народ кинулся к платформам и колесникам. И теперь вот ждут, когда выяснится, что все это означает и с кого будут снимать голову.

– С кого? – спросил Кузьма. – Кто объявлял о взрывах?

Тишина.

Танеев переводит взгляд с высокого на Кузьму, поднимается и выходит из помещения.

– Почему вы не схватили… диверсантов? – продолжает Кузьма. Никто не отвечает.

– Понятно, – кивает головой Кузьма. – Значит, ваши дети действительно взяты заложниками?

Снова молчание, а потом негромкий смех.

– Самое страшное – это слухи! – назидательно говорит высокий. – Недавно «лайбу» угнали в панике, так спешили, что из туфель выскочили. Они вам рассказали про детей?

Кузьма краснеет.

– Если пользоваться вашей терминологией, – продолжает высокий, – то скорее всего мы заложники у детей.

Я поднимаюсь с дивана и подхожу к высокому.

– Кузьма Лыков является представителем Совета Управителей. Будьте добры, введите его в курс происходящего.

– Ничего серьезного… – начинает высокий, осекается под тяжелым взглядом Кузьмы, машет рукой и тоже выходит из комнаты.

– У него дочь там, – говорит один из присутствующих. – А сын Танеева транс спалил. Заигрались ребята!

– Они не играют, – возражает другой.

Кузьма пододвигает к себе стул, садится.

Память освещает вспышкой: он сидит, чуть сутулясь, положил руки на стол, на лице рыжая щетина, глаза прищурены, яркое пятно – синяя полоска на комбинезоне, заляпанная желтыми пятнами, – раздавил ягоды в зарослях. И еще немного дергались уголки губ, словно еще миг, и он расхохочется.

Идет странный разговор. Кузьма настойчиво спрашивает, что натворили дети, чьи дети, почему взорваны станции, а ему так же настойчиво в ответ, что станции не взорваны и заделать дыры можно быстро. А дети – они дети и есть, а станции – пустяки, еще надо разобраться, на что они нужны, а вот то, что дети на реактор пробрались, – скверно. Лучше с ними по-хорошему… Я чувствовал, как добела накаляется Кузьма, но не вмешивался. Сидел, словно завяз в смоле и не было сил пошевелиться. Наверно, я заболевал.

Алан подходит к Лыкову и кивает в сторону выхода. Кузьма поднимается и, ничего не говоря, идет к выходу. Стряхиваю с себя оцепенение и выхожу следом.

На узле связи никого нет. И Бартока нет. Пусто.

– По норам спрятались! – говорит Кузьма. – Они тут все с ума посходили!

– Хуже, гораздо хуже, – отвечает Алан. – Я бы предпочел, чтобы с ума сошли мы. Это лучше, чем мятеж детей.

Вот что ему удалось узнать: пару дней назад внезапно и, как уверяют местные жители, совершенно неожиданно несколько десятков детей захватили ближайший атмосферный реактор и заблокировались там. Одновременно по всей планете были совершены попытки вывести из строя станции наведения, причем и удачно! Сейчас по всем складам ищут транспьютеры, кажется, уже нашли. Пока довезут, пока установят – пройдут часы. Никто не понимает, как дети сумели подготовить и провести такую дикую акцию. По крайней мере, уверяют, что не понимают.

На вопрос, кто же именно захватил реактор, отвечали уклончиво. Вроде бы подростки из старших классов, а поскольку исчезло и несколько учителей, то скорее всего их прихватили с собой дети. Но это уже из области слухов. Обстановка на планете спокойная, даже ненормально спокойная. Возможно, большая часть населения и не подозревает о событиях. А здесь, в Леонове, как раз неспокойно – дети, проникшие на реактор, отсюда. Алан уверен, что кое-кто из местных знает, зачем они пошли на это. Возможно, знают все, но это только догадки, к тому же оскорбительные для местных, поэтому Алан воздержится от их развития в версию.

Выяснилось, что связь с детьми есть, но они отказываются говорить с кем-либо, требуют прямой линии с Советом Управителей. Сожгли транспьютеры, а теперь требуют… Дети! Поэтому и спешат заменить трансы. У кое-кого из присутствующих дети там, на реакторе. Но родители почему-то не очень обеспокоены, их больше волнует, как скоро они выйдут на связь с Советом и изложат свои требования.

– Какие требования? – спросил Кузьма.

– Сейчас узнаем! – Алан набрал код.

На терминале возникла девочка с голубыми глазами.

– Вы кто? – спросила она вместо приветствия.

– Послушай, девочка, – начал было Алан, но она его нетерпеливо перебила:

– Вы с Зеленой?

– Можно сказать, что так…

Но тут Алана отодвигает Кузьма и обрушивается на нее:

– Вот что, пигалица, ну-ка позови кого-нибудь из взрослых!

Девочка щурит глаза и поджимает губы.

– Теперь я знаю, что вы оттуда! – говорит она, а я вспоминаю, где ее видел.

Она учится в классе Валентины.

– Вы почему безобразничаете? – спрашивает Кузьма.

– Минутку, – деловито говорит голубоглазая, – сейчас мы все скажем…

Она исчезает, а на ее месте появляется… Арчи Драйден. Я подхожу к терминалу, он узнает меня, улыбается, но тут же становится серьезным, хмурится.

– Здравствуйте, дядя Арам!

– Здравствуй, Арчибальд! – отвечаю. – Во что играете?

Он смотрит поверх головы и торжественно вещает:

– Скажите Управителям, что мы требуем немедленно прекратить строительство фазоинвертора!

Алан чуть со стула не упал.

– Что вам сделал плохого фазоинвертор? – спросил он.

– Человечество не готово на равных встретиться и говорить с… другими, и поэтому…

– Кто тебе сказал такую глупость, мальчик?

Арчи надулся и сердито сказал:

– Вы передайте Управителям, а потом, потом…

– Вы уже остановили строительство, – вмешался Кузьма. – Что еще у вас? Все?

– Нет. Второе, мы требуем, чтобы мы управляли Марсом на равных правах с Зелен… с Землей.

– Кто же вас лишал такого права?