Книга Опаловый соблазн - Рене Бернард

Чувство собственного достоинства диктовало ей страдать молча, и она старалась терпеть все, найти манеру поведения, которая удовлетворила бы супруга и соответствовала бы ее обязанностям.

Как долго она скользила вниз, в эту мрачную холодную дыру, пока не обрела силу воли?

Пока в тот день не вмешался Самсон…

Изабель встала с пола, оставив на ковре рукописные страницы, и, подойдя к окну, посмотрела в темноту. Ее приветствовало собственное отражение, и Изабель несколько секунд рассматривала ту женщину.

Там был знакомый ей призрак, как всегда бледный и с такими светлыми волосами, что они казались почти белыми. Однако глаза этого призрака вызывающе сверкали, а сама женщина была в простом, но красивом платье, ее щеки чуть округлились и слегка окрасились румянцем. В ней чувствовался характер.

Это Елена Дариуса. Она другая, когда не смотрит на себя.

Повернувшись, Изабель снова окинула взглядом комнату, и новое открытие поразило ее неоспоримой истиной. У нее есть право получать удовольствие, и даже если закон не признает этого, то Ричард все равно никогда не сможет отнять его у нее. Больше никогда.

Прижав ладонь к груди, Изабель поразилась бешеному ритму биения своего сердца.

— Я не сделала ничего плохого. Я… имею право на собственное желание. И… свободна любить, если решусь.

Она посмотрела на книги, выстроившиеся вдоль стен. Не может все быть болью и страхом. Миссис Макфедден права. Кто говорит о таких вещах? Кто будет писать о них? Кто будет посвящать бесчисленные тома восхвалению чего-то столь отвратительного, как поступки Ричарда? И как в мире можно сохранять полнейшую секретность, творя неправду?

Значит, можно.

Или нет?

Уже был поздний час, поэтому Изабель отнесла обеденный поднос в пустую кухню и оставила его там, молясь, чтобы миссис Макфедден не возмутилась вторжением в ее владения. Потом зажгла свечу и поднялась по лестнице, радуясь тому, что, пожалуй, достаточно устала и сможет уснуть.

У себя в комнате она быстро переоделась, достала нагретый камень из маленького камина, куда его положила экономка, обернула его тряпкой и засунула в постель. Она уже собралась забраться в кровать, когда ее внимание привлек свет за окном.

Изабель подошла и, осторожно раздвинув шторы, увидела, как миссис Макфедден с фонарем идет через двор. Часы в нижнем холле пробили полночь, и Изабель пришла в недоумение при виде экономки, входящей в конюшню в такой неурочный час. В изумлении она смотрела, как свет поднимался по лестнице, а затем осветил личное помещение мистера Макквина. И прежде чем свет погас, Изабель успела увидеть силуэт страстно обнимающейся пары.

Дариус назвал их хорошей парой, но она думала, он преувеличивал или…

Изабель неожиданно не смогла сдержать улыбку.

Потому что все так и есть.

Любовь и желание так же реальны, как дождь и земля.

И опьяняют, как вино. Один поцелуй — и она поняла, что мужское прикосновение может вызывать не только боль. Но страх не позволял ей признать огромную новую правду — что любовь, возможно, тоже совсем близко.

И если она всегда считала это сказками и мечтами, то даже очаровательный дракон миссис Макфедден верила в это. Так что постепенно здравый смысл одерживал победу над прежним опытом Изабель.

Миссис Макфедден жила с мужем, как в раю. И коп Дариус целовал Изабель, она начала понимать, что женщина имела в виду. Каково это было бы — иметь рядом такого мужчину и полностью принадлежать ему? Чтоб ее оберегали, вместо того чтобы наказывать?

Все женщины, которых знала Изабель, из кожи вон лезли, чтобы выйти замуж. Но какая женщина станет искать боли, если это все, что она сможет получить? Если бы всегда было так, как происходило у Изабель с Ричардом, то ни одна женщина, даже такая сильная, как миссис Макфедден, не пошла бы ради этого через темный грязный двор.

Отойдя от окна, Изабель забралась в мягкое убежище своей постели и нырнула под одеяло. Как трудно признаться самой себе, что она слишком далеко зашла.

Но правда такова.

Она влюбилась в Дариуса Торна. И не как жертва, а как свободная женщина, и теперь ей предстояло решить, что делать.

Все фигуры на доске, и только от нее зависит, упустит ли она свой шанс или попытается завоевать сердце Черного Короля и доказать, что у нее достаточно сил для игры.

Глава 13

— Ты не можешь ехать. Как твой врач, я это запрещаю. — Роуэн встал перед Дариусом, блокируя выход. — Дариус, тебе необходимо провести в постели недели две, прежде чем отправляться в путь.

— Я могу ехать. Не будь скандалистом, Уэст, тебе это не идет. — Дариус протянул ему сложенные листы со своими записями. — Вот.

— Что это? — поинтересовался Роуэн, не сделав попытки взять их.

— Все, что я знаю на данный момент. Я изложил свои мысли и хочу быть уверенным, что у кого-нибудь еще есть копия.

«На тот случай, если ты, Роуэн, прав, и мои легкие «накрылись»».

— И, — Дариус заставил себя говорить медленнее, не желая демонстрировать, насколько он слабеет, тратя воздух, — как ты сказал, Шакал зализывает раны, так что у нас масса времени.

— Но после всего, что произошло, твое место, несомненно, здесь!

— Нет, — покачал головой Дариус, — мне нужно… позаботиться кое о чем в Шотландии. Я вернусь в Лондон при первой же возможности.

— Дариус, у тебя повреждены легкие. Есть риск развития пневмонии — ты на грани полного изнеможения, и двух дней отдыха недостаточно для того, чтобы ты поправился.

— Дома я буду спать две недели, а здесь не могу остаться.

— Почему?

— Я не могу тебе сказать, Роуэн, но мне необходимо, чтобы ты мне верил и потом встал на мою защиту перед Эйшем. Он не поймет, а я не хочу добавлять ему тревог. Ему следует беспокоиться о Кэролайн, а не добавлять до кучи мои заботы. Как и всем вам. — Дариус надел пальто. — Во всяком случае, сейчас.

— Дариус, мы не собираемся бросать тебя, какие бы неприятности у тебя ни возникли.

— Я рассчитываю на преданность друзей, доктор Уэст, — улыбнулся Дариус. — Скоро я призову «Отшельников» на помощь. Я не питаю иллюзий в отношении своих возможностей, когда дело касается… Как только смогу, я пришлю тебе письмо.

Роуэн скрестил руки.

— У меня хватит сил, чтобы одному оттащить тебя обратно в постель.

— И что потом? Сядешь на меня? Поставишь стражу? — Дариус начал застегивать пальто. — Роуэн прошу тебя. Я не настаивал бы на отъезде, если бы не… Я должен сдержать обещание и не смогу дышать прости меня за метафору, если не узнаю, как дела дома.

— Дела дома? — Роуэн испытующе посмотрел на него.

— Именно. — Дариус расправил плечи. — Дома.