Книга Дамы и господа - Людмила Третьякова

Тем не менее время шло, однако никаких перемен не намечалось. Об этом писали разное: мол, даже при таких капиталах женихи не очень-то спешили, а она оказалась капризной невестой.

…Как это равно бывает и в романах, и в жизни, все перевернулось в один день. Зная, что хозяйка Спасского держит конный завод, из отцовского сельца, расположенно­го неподалеку, к Варваре Петровне заехал молодой офицер Сергей Николаевич Тургенев. Цель его посещения была проста: то ли для себя, то ли для полковых надобностей купить у Аутовиновой лошадей.

Когда Варвара Петровна вышла в гостиную, то ее слов­но громом прошибло. Ничего подобного с ней в жизни не случалось. Она смотрела на гостя во все глаза и почти не слышала объяснения, которые он давал по поводу своего визита. Впрочем, такое при виде поручика Тургенева с дамами и девицами случалось частенько.

«Мой отец был красавец, — писал Иван Сергеевич Тургенев, замечая, правда, что сам похож на мать. — Он был очень хорош — настоящей русской красотой».

В другом словесном портрете о госте Варвары Петровны сказано более подробно.

«Он был очень хорош собой: удивительные темные глаза, смелые и мужественные, взгляд какой-то русалочий, светлый и загадочный; чувственные губы и едва заметная усмешка». В описании внешности Сергея Николаевича говорится именно о тех чертах, которые наиболее любезны женскому сердцу. Одним словом, полное олицетворение того, что зовется романтическим героем, да еще боевой офицер, да еще с «русалочьим» взглядом.

Чувствуется, что описание сделано под непосредствен­ным и весьма сильным впечатлением. Оно подтверждается разговором, происшедшим у Варвары Петровны, как дога­дывается читатель, ставшей-таки Тургеневой, «на водах» в Карлсбаде.

У источника ей пришлось стоять бок о бок с одной из владетельных принцесс Германии. В свое время по какому-то случаю Сергей Николаевич был ей представлен. Когда Вар­вара Петровна подставила кружку под струю, та заметила браслет на Варваре Петровне, в центре которого красовался миниатюрный портрет ее мужа. Вглядевшись в миниатюру, принцесса с чувством сказала:

— Вы — жена Тургенева, я его помню. После императо­ра Александра я не видала никого красивее вашего мужа.

Подобная аттестация была особенно лестной, если учесть, что русский император считался красивейшим муж­чиной Европы.

Приведенный случай, если вернуться назад, избавляет от необходимости описывать чувства засидевшейся в девицах помещицы при виде молодого красавца, словно упавшего к ней с небес.

…Когда все вопросы с приобретением лошадей оказались улажены, Варвара Петровна уговорила покупателя остаться на чай и пригласила приезжать к ней в гости. Это, разуме­ется, было ей обещано.

И тут, понимая, сколь невелики шансы увидеть красавца снова, Варвара Петровна открыто пошла в наступление, чего наш герой, очевидно, не ожидал. Она отобрала у него портупею, сказав, что вернет при следующей встрече.

Конечно, Тургенев знал, какое впечатление производит на прекрасный пол, но с такой откровенностью, с какой действовала хозяйка Спасского, ему встречаться не дово­дилось. Вернувшись домой, поручик со смехом рассказал отцу о происках спасской барыни.

Однако старик отнесся к услышанному очень серьезно.

Что теперь толку в их почти четырехсотлетнем дво­рянстве? Обеднели — вот в чем беда! И действительно, семейство Тургеневых в своем сельце жило в доме под соломенной крышей и имело немногим больше сотни кре­постных. Детям — а их восемь! — ни в приданое, ни в наследство дать нечего. Когда Сергей пошел служить в Кавалергардский аристократический полк, еле-еле собрали на обмундирование.

В столице он серьезно изучал историю, философию и политэкономию, однако во многом был вынужден себе отказывать. Ни кутежей с товарищами, ни театров — все это ему было не по карману, но книги Сергей покупал. Он читал запоем, занимался самообразованием и весьма в этом преуспел. Товарищи его уважали. Служил Тургенев с С.Г.Волконским, М.Ф.Орловым, М.С.Луниным, чуть позже с П.И.Пестелем, А.З.Муравьевым. Эта будущая «вся декабристская рать», составлявшая цвет петербург­ской молодежи, была вхожа во все лучшие дома. Красавец кавалергард обзавелся весьма лестными знакомствами, и не только в высшем свете, но и в литературных кругах.

Во время Отечественной войны 1812 года Тургенев сражался в самых горячих местах — в Смоленске, на Боро­динском поле, где «храбро врезался в неприятеля и поражал оного с неустрашимостью». Он был ранен картечью в руку, получил Георгиевский крест.

В ноябре 1815 года Сергей Николаевич проводил от­пуск у своего отца в его сельце Тургеневе, что было в во­семнадцати верстах от Спасского. Вот тогда и произошла его встреча с уже известной во всей Орловской губернии богачкой Лутовиновой.

Старый Тургенев стал упрашивать сына: «Женись, Бога ради, на Лутовиновой. Иначе мы с сумой пойдем».

Понятно, что Сергей Николаевич поначалу и слы­шать об этом не хотел, но отец не отступался. Однажды разыгралась такая сцена: умоляя спасти их от разорения, старик опустился перед сыном на колени. Это потрясло Тургенева-младшего, и он дал слово отцу выполнить его желание.

Развязка поездки Сергея Николаевича в Спасское кажется придуманной романистом, но все именно так и об­стояло. Не прошло и полутора месяцев, как он обвенчался с женщиной, шестью годами его старше и к которой не питал ни малейшей склонности.

Для Варвары Петровны это событие сделалось едва ли не самым главным в ее жизни. Безусловно, красавец Тур­генев остался навсегда единственной, первой и сильнейшей страстью этой женщины.

Умная, научившаяся в печальной юности отлично раз­бираться в людях, Варвара Петровна тем не менее шла под венец со своим избранником совершенно ослепленной, потерявшей способность сколь-нибудь трезво оценивать происходившее.

Тургенев никогда не лгал ей, не говорил сладких слов, не давал тех обещаний, которыми привычно очаровываются женщины. С его стороны эта женитьба была сделкой чистой воды. Могла ли Варвара Петровна не понимать, что, как писали, «муж любил не ее, а ее состояние», что она была для него хорошая, выгодная партия.

Не надо быть специалистом в области человеческих чувств — тут всякий может предсказать дальнейший ход со­бытий. Тем не менее самозабвенно влюбленная женщина — это особая субстанция. Никакие доводы, никакие очевид­ности тут силы не имеют. За часом своего блаженства она не способна увидеть драму, которой суждено растянуться на годы. Она верит в чудо, однако никаких чудес не про­исходит.

* * *

Первые годы супружества, правда, щадили Варвару Петровну от печальных открытий. Во многом это объяс­нялось службой мужа в Екатеринославском кирасирском полку. Он лишь наезжал домой.

Одного за другим она родила супругу двоих сыновей: в 1816-м первенца Николая, затем в 1818-м Ивана, который всю жизнь оставался ее любимцем. Третий сын Сергей ока­зался больным и умер, не дожив до восемнадцати лет.

…Всякий раз Варвара Петровна рожала тяжело. Потом она подолгу лежала в постели, тихая, с темными кругами вокруг глаз, но довольная собою.