Книга Все дороги ведут в Рим - Роман Буревой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да и не надо! Я только доеду на таксомоторе до дома, предупрежу их и – назад.
– Ты не успеешь за полчаса.
– Ну час. Только обниму их, скажу – бегите, и назад. Гет, умница, ты же все понимаешь! Сейчас совсем не поздно ещё. И народу много на улицах.
– А если с тобой что-нибудь случится? – осторожничал Гет.
– Да ничего со мной не случится. Я мигом. Ну?!
И Гет сдался.
– Вот что, сделаем так: волосы у тебя и так коротко острижены. Надень-ка мужскую тунику, брюки, сандалии Августа, мужской плащ. Сойдёшь за мальчишку-подростка. Из дворца я тебя выведу. Но только дай слово, что вернёшься. Иначе старого Гета превратят в пульпу.
– Гет, клянусь Юпитером Всеблагим и Величайшим, что я через час буду во дворце.
Тогда Гет отворил дверь в соседнюю комнату. Это была спальня императора. Маргарита вошла. Золотая статуя Фортуны стояла возле ложа. Маргарита замерла. Будто она проникла в святая святых императора и узнала самую важную его тайну.
А Гет тем временем рылся в шкафу и кидал на постель одежду Постума. Марго стала переодеваться. И тут мелькнула шальная мысль. А что если оставить тунику на постели Постума? Бросить небрежно и… Что он подумает? Нет, Гет утащит с собой. Ну тогда… Она засунула тунику под подушку. Прощай, Фортуна! Может, ты и мне подаришь кусочек счастья?!
И лишь когда вышла из спальни, Маргарита сообразила, что из замысла с туникой ничего не выйдет: одёжка эта из гардероба Туллиолы или Хло. Постум не поймёт, кто побывал у него в спальне.
Император и Философ уже подходили к воротам Палатина, когда Меченый выскочил им навстречу. То есть не Меченый, конечно, а Квинт, старый, преданный друг Элия.
– Они исчезли! – почти выкрикнул он.
– Кто исчез?
Квинт покосился на преторианцев, несущих караул, и шепнул:
– Маргарита и Гет. Я не сразу заметил. А потом меня как под ребра толкнуло: загляни в карцер. Смотрю, старого змея нет. И в карцере никого. Весь дворец обегал – никто их не видел. То есть Гета видели два часа назад в термах, а потом он как будто в Тартар провалился.
– Не в Тартар, а в вентиляцию, – поправил его Август.
– Да, но девчонка не могла залезть в вентиляцию вместе с ним.
– Кто их знает? Может, уединились и предались Венериным удовольствиям.
– Он же змей! – нахмурился Элий.
– Гет – гений. А женщины от гениев без ума.
Постум прошёл к себе в таблин и сразу же заметил папку на столе. Перелистнул страницы. Лицо его перекосилось.
– Скорее! Крот, заводи «трирему»! – заорал он и, когда Крот кинулся вон из таблина, прошептал: – Кто их просил? Два идиота… – И побежал вслед за телохранителем.
Исполнители напрасно перерыли дом сверху донизу – Кассий Лентул и Роксана исчезли, добыча ускользнула. В ярости исполнители принялись крушить все подряд. Били зеркала и фарфор, ломали мебель. Веселье было в самом разгаре, когда в атрий вошёл мальчишка в тёмном плаще.
– Мама! – выкрикнул мальчишка и замолчал, увидев, как человек, одетый в чёрное, топчет кальцеями осколки любимой вазы Роксаны. – Ах! – только и выдохнул он и метнулся назад, к двери. Но второй исполнитель заступил ему дорогу.
Мальчишка попятился, оглядываясь по сторонам и лихорадочно отыскивая, чем бы оборониться. На глаза попалась отломанная ножка стула, и паренёк ухватил её двумя руками.
– Не подходи! – закричал срывающимся голосом.
– Да это ж девчонка Кассия! – догадался исполнитель. – А я-то думал, что за пацан к нам пожаловал!
– Где мой отец? – спросила Маргарита дрожащим голосом.
– Хотим спросить тебя о том же! – отвечал исполнитель, надвигаясь.
Маргарита ударила. Исполнитель легко увернулся и заехал ей кулаком в лицо. Девушка растянулась на полу. Охнула. Превозмогая боль, попыталась подняться. Исполнитель ударил её ногой в бок.
– Лежать, сука! Ты узнаешь, как писать пасквили на исполнителей!
Он вновь замахнулся. Маргарита попыталась отползти в сторону и тут же скорчилась от невыносимой боли в боку. Она закричала – не от боли, от ужаса, ожидая удара.
– А! А! А! – выкрикнула троекратно и следом униженно: – Не надо…
– Что – не надо? – ухмыльнулся исполнитель. – А?
Она вновь закричала. И тут огромный змей взвился в воздух и кольцами обернулся вокруг исполнителя, прижимая могучие руки к телу. Тот захрипел, дёрнулся, но не мог даже пошевелить рукой – разжать кольца Гета никому не под силу. Маргарита смотрела на Гета и не могла двинуться с места.
Огромная голова змея повернулась к ней. Жёлтые горящие глаза уставились на девушку.
– Беги! – выдохнул змей.
Маргарита не шевелилась. Раскрыла рот, будто вновь собиралась закричать. Но не закричала.
– Беги!
Держась за стену, девушка поднялась. Тут же боль в боку заставила её согнуться.
– Вон отсюда! – прошипел змей.
Она шагнула к выходу, споткнулась, упала. Поднялась. Обернулась.
Второй исполнитель кинулся на помощь первому. Взмах кинжала – и лезвие по самую рукоять погрузилось в огромное тело змея. С громким треском лопнула змеиная кожа. Брызнула кровь. Странная кровь – алая и вроде как будто с белыми переливами. Но Гет, казалось, и не почувствовал удара.
– Беги! – вновь прошипел он и взмахом хвоста припечатал второго исполнителя к полу. Новый удар – и ещё один громила отлетает к стене.
– Гет, миленький!
– Вон!
Она не помнила, как выскочила в дверь. Слезы душили её. Держась за бок, согнувшись, она побежала по улице.
– Помогите, помогите! – выкрикивала она. – Сюда!
Вновь упала. Ухватилась за колонну соседнего вестибула, поднялась. Жёлтые фонари тлели в ночном небе. Окна горели. Так много горящих окон. Сотни, тысячи окон. И никого вокруг – чёрный мир, холодные огни.
– Кто-нибудь… кто-нибудь… – шептала она.
Маргарита не знала, кого звать на помощь – жителей бесполезно, вигилов – тоже. Но ведь кого-то надо звать! И она звала.
– Кто-нибудь! – Она прошла ещё несколько шагов.
И тут из-за поворота вылетела открытая «трирема». В свете уличного фонаря сверкнул пурпур.
– Постум! – закричала она. Как она обрадовалась ему – будто родному!
Авто взвизгнуло тормозами и остановилось подле. Император выпрыгнул на мостовую. Следом – Квинт и Философ. Гепом тоже хотел выпрыгнуть, но потом передумал и остался сидеть рядом с Кротом.
