Книга Ресторан «Кумихо» - Хёнсук Пак

дури, понял? Никогда больше не езди так. Кстати, а в Швеции тоже ребятня часто гоняет на мопедах? Да чем они могут отличаться? Молодежь везде одинаковая. Не езди! – Брат был настроен очень категорично.

– Хорошо. В Швеции не буду. Но, по мне, это такой кайф – нестись на мопеде, особенно когда паршивое настроение. В общем, передай Сучану, что Доён, наверное, был счастлив и горд иметь такого друга. Что благодаря нему Доён мог летать, когда ему было до смерти тоскливо.

– Хм, малой, ты так говоришь, как будто сам побывал в шкуре Доёна. Хорошо, так и передам. – Брат проглотил слезу.

– Все, брат, я по правде ухожу. – Я впервые назвал его братом, глядя прямо в глаза.

– Приятно, когда тебя называют братом! – с довольным видом засмеялся он.

Ачжосси ждал меня у выхода из больницы. Он очень страдал от боли, которая заставляла его корчиться. У меня боль тоже успела усилиться.

Не знаю, как мы добрались до ресторана. Страдания были такими жуткими, казалось, что кости, едва поддерживающие тело, плавятся. Мы с Ачжосси вошли внутрь ресторана и обессиленно рухнули на пол. Но, видимо, благодаря короткой отлучке, мы не потеряли сознания.

Под вечер шеф выгреб продукты из холодильников и кладовки и принялся за ужин. Он готовил последний банкет. На столе одно за другим появились аппетитные блюда.

– Мне стало легче на душе, – признался он, беря палочки. – Честно говоря, я знал, что блюдо, за которое Чжиён и ее друг получили приз, не имеет ко мне никакого отношения. Я спорил, мол, у наших блюд одинаковая концепция, несмотря на отличия в составе и способе приготовления, хоть в душе и признавал: это не так. Но знаешь, самым обидным было другое – осознание того, что она получила приз за блюдо, не имеющее ко мне никакого отношения. Я бы не впал в такое глубокое отчаяние, если бы она победила в конкурсе с блюдом, которое придумала вместе со мной. Мне казалось, будто мной пренебрегли. Конечно, мной двигала ненависть к ее молодому человеку, с которым Чжиён участвовала в конкурсе. Я верил, что я люблю ее больше, чем мой соперник. Вот почему это было невыносимо, эх… – Он замолчал и глубоко вздохнул. – Зародилось странное соперничество, что-то типа: «Ну давай, посмотрим кто кого уделает, пойдем до победного конца». Я решил ни в коем случае не отказываться от Чжиён. Ведь я был уверен, что мое чувство к ней сильнее, чем у того, другого, и она вернется ко мне, если я до конца не отступлюсь от нее. Но вчера я осознал, как невообразимо заблуждался. Знаешь, о чем я подумал в тот миг, когда ее жизнь находилась в опасности? Аа-а-а, – раздался его мучительный стон.

Он посмотрел на меня, не скрывая выражения страдания на лице:

– Автобус несся на нее, как огромное чудовище. А я подумал, что могу умереть, если брошусь под него, чтобы спасти Чжиён, совсем забыв, что я уже покойник. Ну разве не смешно? Но тот, ни секунды не раздумывая, кинулся спасать ее. – Лицо Ачжосси скривилось еще больше.

– Наконец-то я понял, что мое чувство к Чжиён было ничем иным, как одержимостью. Во всяком случае, сейчас у меня в душе покой. Как было бы здорово, если бы я понял это раньше. Моя жизнь сложилась бы по-другому. Слава богу, что я узнал это сейчас и теперь смогу уйти с миромв душе. Нужно будет поблагодарить Сохо. Я думал, что она хитрая лиса-аферистка, но это не совсем так. Она ведь сказала, что нам повезло встретить ее. Так оно и есть. Попробуй вот это. Я вложил в это блюдо все свое мастерство, приобретенное за долгие годы. – Он придвинул ко мне рагу из тушеного батата.

Я тоже был благодарен Сохо. Если бы не она, я бы так и не узнал, что бабушка и брат чувствуют по отношению ко мне. Никогда бы не узнал и как ко мне относится Сучан. Но, как сказал Ачжосси, было бы намного лучше узнать это при жизни.

Если бы можно было повернуть время вспять, я попробовал бы стать хорошим внуком и братом. Это невозможно, но, по крайней мере, я не жалею о том, что жил бабушкиным внуком и младшим братом. Я горжусь и тем, что был другом Сучана.

Мы с Ачжосси съели без остатка всю его обильную стряпню.

Бессмертия нет

Прошла ночь, за ней наступил рассвет, а Сохо все не появлялась.

Ачжосси предположил, что она забыла о том, что мы находимся здесь. Ведь она встречает огромное количество людей, не мудрено и запутаться. Либо она уже напилась горячей крови тысячи человек, стала бессмертной птицей феникс и улетела.

– В таком случае, что теперь будет с нами? – забеспокоился он.

В этот миг бесшумно открылась дверь. Наши с ним лица почти синхронно приняли напряженное выражение.

Но посетителем оказалась не Сохо. Это был незнакомый господин в темно-синем костюме и черной рубашке с белым галстуком.

– Мы закрылись! – доброжелательно сообщил Ачжосси.

– Я пришел за вами вместо Сохо, измучился искать вас. Так раскидала людей то тут, то там, я чуть ноги не стер, пока нашел всех. – Гость устало выдохнул и уселся за столик.

– Ну-ка, ну-ка, судя по вашим лицам, вы частенько выходили отсюда. Ведь покойников, которые бродят среди живых, ожидает мучительная боль. Разве Сохо не предупреждала вас? Ну да, вряд ли эта коварная лисица позаботилась о таких мелочах, – фыркнул гость. – Вы случайно не потратили деньги, полученные от живых? Если вас не предупредили, вы могли их с удовольствием потратить. Но в этом случае вам придется терпеть ужасную боль в пути.

От слов об ужасной боли мы вернулись к реальности.

– Нельзя тратить деньги? Правда? Об этом нас не предупреждали. Но мы не потратили ни копейки.

– Вот и отлично! Если покойники жалуются в последнем пути на тяготы и боль, мне тоже становится тяжко.

– Ах да, припоминаю. Когда я порвал бумажку с предосторожностями на мелкие кусочки, кажется, видел мельком пару строчек после слов о том, что нельзя выходить на улицу. Вот значит, о чем они предупреждали, – тихим голосом произнес Ачжосси.

– Ну что, пойдем? – Гость резко встал с места.

– А можно спросить? Что будет с деньгами, которые мы заработали? – Я забеспокоился, можно ли оставить деньги в комнате.

– Ах это? Как только вы выйдете за дверь, они превратятся в бумагу. Разве вы не слышали, что человек приходит в