Книга Всё нормально на Кубани в конце восьмидесятых - Анджей Загребельный

Гулявшая молодежь разбивалась на несколько подгрупп. В первой подгруппе впереди всех вышагивала какая-нибудь «королева класса», ровно посередине справа и слева от нее вышагивали наиболее «крутые и продвинутые» парни.

Наиболее симпатичному или тому с кем она «траливалила» принцесса-королева могла засунуть руку в карман куртки. Сзади к примеру могли идти девчонки попроще в таком же порядке.

Ну, еще стайка пацанов и девчонок или вперемешку или по отдельности, перебрасывающиеся снежками и шутками. Ну, еще парочки чуть в отдалении, мирно воркующие между собой. Ну и вдогонку пара каких-нибудь пацанов распиздяев, подкалывающих всех и пытающихся обратить на себя внимание.

Маршрут в основном по району, горка, «брёвна», магазин. Центральная улица, дом культуры. Иногда к кому-нибудь во двор заходят в летницу, если толпа не большая. В общем, как-то так. Как я понял, мне, скорее всего, определят место где-нибудь на вторых ролях сзади, в окружении Дианцевой, или Воронцовой. Да как же!

Пошли они подальше со своими прогулками. Завтра вообще, мне шмотье да постельное белье стирать надо, а потом еще гладить, да на очередной перегон брагу подготовить. Нефиг! Тем более у меня куча не пересмотренных мною фильмов!

Поставив газ на минимум, пусть свинина еще поварится часов до полдвенадцатого, я нацедил кружку бульона, присыпал солью и черным перцем и с удовольствием похлебал, прикусывая черным хлебом.

Выпустил на улицу нажравшегося мясных отрезков кота Тихона. Завтра в школу в первую. Приготовил одёжку и учебники. Перед сном снял бульон и, включив на стереосистеме радио, нашёл волну радио «Юность», где после полуночи шли интересные передачи про музыку, поплелся спать.

Блядский котик напугал меня до усрачки, постучавшись лапой в стекло с обратной стороны окна и потребовал себя впустить. Вот у кого забот никаких!

С утра в школе ко мне за парту бухнулся Продик, разбавив мое Лермонтовское одиночество.

— Андж, меня так вчера блин раскимарило после твоей наливки каапец!

— Ну ведь живой здоровый, чего жалуешься то?

— Так мы с Воробьем доехали до меня и махом все прошло. Домой зашёл твирёёёёзыыый!

— Даже мамка не учуяла?

— Не, я чайку бахнул, и спать лёг рано. Выспался нормально! Ты сегодня гулять с нами идёшь?

— Да не знаю еще, дел полно.

Болтливый Продик невзначай рассказал мне о плане сегодняшней прогулки. Пойдем к Дому Культуры, танцев сегодня нет, дискотечный зал готовят к Новогодним праздникам, и видеосалон тоже пока не работает. Там девки, начнут высказывать желание, что неплохо бы посмотреть какой-нибудь фильм, а я как владелец видака наверняка предложу всем сходить ко мне. Тем более!!!! Я же ведь проживаю один!

Я даже опешил, и хотел раскрыть рот, возмутится, но призадумался. Ой, чувствую, Продик мне просто по простоте душевной все это выкладывает, а вот саму идею Дианцева предложила и, причем при Андрюхе зная, что тот проболтается мне. Интриганки епть!

После уроков игнорировав собрание по самоуправлению класса, организованное каким-то «активом» пошёл домой стираться. Решил, что встреченный мною на мотоцикле Воробей сможет меня с ветерком добуксировать до дома, нашел картонку под ноги и, вцепившись в багажник, с лихим посвистом изображая из себя охуенного сноубордиста, полетел к дому.

В интернате с лыжами у меня было так себе. А вот молодой тренер — лыжник Сан Саныч притащил, откуда с соревнований две доски «сноу» и довольно быстро обучил меня ловко балансировать и скатываться с горки, иногда даже стоя.

Я весело выебывался держась за багажник и сплевывал снег летевший мне в харю. По дороге обогнали какую-то парочку из здоровенного парняги и небольшого роста девахи, причем я ловко обрулил их с криком: «Лыжнюююю», отцепился от багажника возле своего дома, развернувшись скейтерским «фронсайдом» ловко спрыгнул с картонки, и даже устояв на ногах, открыл калитку.

— Загребельный, — донеслось до меня. Бля кто это? Кому я еще нужен?

Оказалось та парочка, которую я обогнал, была моя училка со своим мужем. Классная Вера Сергеевна решила проверить мои условия проживания. Ученик же бля… один проживает без родителей. Новенький! (почти, что).

А для моральной поддержки муженька — лейтенанта притащила. Ну не посылать же училку. Тем более она действует по своим педагогическим планам. Ещё накапает кому из родственников. Проводил незваных гостей в летницу.

Предложил раздеться, поставил чайник. Вера Сергеевна стеснялась, муж ее здоровенный рыжий лейтенант с интересом осматривался. Я показал, свою комнату, в которой царил идеальный порядок и котофей Тихон. За порядок нас в интернате драли нещадно, поэтому привычка, заправлять постель и расставлять все по линеечке никуда не делась.

Училка, покивала и восхитившись котом, спросила разрешения взять того на руки. Тишка был котом любвеобильным поэтому включил мурчатор на руках и уткнулся мордой в сиськи училки.

Я заварил свежего чаю, налил в вазочку абрикосового варенья и достал из пакета сушки. Муж Веры Сергеевны оказался, довольно общительным, очень неплохо разбирался в современной музыке, узрев в моей комнате медальки, кубки и грамоты и узнав, что я пловец сознался, что плавать вообще не умеет, но силен в тяжёлой атлетике и уже второй год занимается культуризмом.

Я презентовал ему книжку на английском какого-то известного культуриста с кучей фотографий и рекомендаций. Книжка была мне не нужна, а как попала ко мне я так и не вспомнил. Попили чаю, поболтали. Вера Сергеевна спросила меня, почему я не остался на собрание по самоуправлению, ведь там должны решаться вопросы по проведению новогодних каникул, организации дискотек и помощи отстающим!

— Я Вера Сергеевна, не вижу смысла в балабольстве везде должно быть единоначалие!

— Вот так наш человек! — обмакивая сушку в абрикосовое варенье, одобрил Вадим муж Веры, — толку то от этих собраний?

Тут еще и родители из Ленинграда позвонили. Поговорили со мной минут пять, выяснили, как живу, как питаюсь, оповестили, что готовы отправить мне денежный перевод. Денег у меня было до хрена. Из оставленных дедом. Из скопленных в интернате, заработанные у Оксаны на фотках в рекламе курток. Да и заначка такая ни хреновая. А в Академии батя получает намного меньше, чем на службе, да еще за съем квартиры платят.

Я отговорился, что не надо всего хватает. И похвастался, что учителя с меня глаз не сводят и вот даже классная моя сейчас здесь. Мать тут же потребовала к трубке училку.

Побалаболили они минут двадцать! О чём? Они друг друга и не видели ни разу! Я, слушая Веру, вообще потерял нить разговора. Сначала про мою учёбу, потом про Ленинград, Эрмитаж, Гатчину, кондитерскую «Север». Слава богу, закончили, а то муж Веры Сергеевны, листая подаренную книжку и