Книга Жил-был раз, жил-был два - Франк Тилье

– У девушки татуировка Братвы, русской мафии. Ковбой означает, что она кто-то вроде наемницы, исполнительница грязной работы. Вполне вероятно, что у нее не было доступа к плану в целом, именно поэтому эти мафиозные группы так сложно отловить. Или же двенадцать лет спустя ее прежняя организация перестала существовать. В таких случаях подобные группировки распадаются, начинают вести добропорядочную жизнь, а их бывшие члены никак не контактируют друг с другом. Ты наверняка навел справки, прежде чем действовать, поскольку выбрал второй вариант. Не было шанса выбить из нее информацию, это только завело бы тебя в тупик.

Русская мафия. На Габриэля сыпались открытия, как удары на боксерскую грушу. Почему подобное отребье заинтересовалось его дочерью? Куда они увезли Жюли? На кого они работали?

Под именем Ванды Гершвиц Поль вывел «Уолтер Гаффин» и обвел инициалы: W. G.

– Ты не мог позволить себе сблизиться с ней под твоим настоящим именем. А вдруг эта женщина видела тебя в две тысячи восьмом, когда следила за Жюли, а вдруг запомнила тебя, заметив в телевизоре или на страницах газет, когда везде трубили об этом деле. И тогда ты создал себе новую личность. Обрил череп, свел имя дочери с руки, отрастил козлиную бородку, нацепил фальшивые очки, стал совершенно по-другому одеваться. Ты на двенадцать лет старше, вероятность, что Ванда тебя узнает, практически равна нулю. Ты переехал в рабочий район Лилля, может, чтобы быть поближе к ней или подшлифовать свое прикрытие, а три месяца назад раздобыл себе фальшивые документы и назвался Уолтером Гаффином, с теми же инициалами, что у Ванды Гершвиц, чтобы переиграть ее на ее же поле. Рискованно, но тебя всегда тянуло к такого рода риску. Она нас всех поимела, что ж, теперь ты поимеешь ее по полной. Во всех смыслах слова.

Габриэль поднялся. Двое мужчин стояли лицом к лицу, погруженные в размышления. Как в прежние времена.

– У меня была связь с женщиной, участвовавшей в похищении моей дочери…

– Да. Это, конечно, похуже самострела, но ты, без сомнения, сделал свой выбор. Это единственный способ пробраться в сердце их организации.

– Внедрение.

– Что-то в этом роде, да. Отсюда и фальшивые бумаги на случай, если будут выяснять, кто ты, или же пороются в твоих вещах у тебя за спиной. Пока не получается заполнить все пробелы между тем моментом и твоим приездом в Сагас, но наступил день, когда ты решил привезти эту женщину туда, где все началось. Не знаю, какой предлог ты выдумал – может, романтический уик-энд в горах? И вот вы вдвоем спокойно катите в «мерседесе», дорога, автострады… В результате глубокой ночью ты заселяешься в ту же гостиницу, снимаешь тот же номер, что и она много лет назад… Догадалась ли она о ловушке, когда увидела указатель «Сагас»? Или задремала на последних километрах? Представляю себе ее физиономию, когда она поняла!

Габриэль был не способен подтвердить хоть что-то, но знал, что Поль прав. Все идеально сходилось.

– Вы перепихнулись перед въездом в Сагас? Или еще раньше? В машине, под тихую музыку, как парочка влюбленных? Свежая сперма долго сохраняет жизнеспособность, при вскрытии невозможно с точностью определить время сексуального контакта, если он произошел в последние двенадцать часов перед смертью. Короче, потом происходит…

Поль открыл дверцу металлического шкафа и извлек оттуда подвеску; книжка была закрыта.

– …столкновение в номере семь.

Глаза Габриэля вспыхнули.

– Она носила ее на шее, да? Все эти годы она носила подвеску моей дочери. Вот почему Лекуантр подобрал ее под кроватью.

Поль с уверенностью кивнул:

– Точно. Между вами все идет вразнос. Ты срываешь с нее украшение, загоняешь ее в угол. Не знаю, что именно она сказала или сделала, но, возможно, в этот момент ты и рухнул на кровать. Подвеска, гостиница, Ванда – и твой мозг не выдерживает такого напряжения. Теряешь ли ты сознание? Или все осознаешь, но в полном неадеквате? Как Ванда воспринимает происходящее? Доходит ли до нее, что у тебя амнезия? Одно для нее очевидно: она должна убираться… Она хватает свои вещи, крадет твой бумажник и смывается через дверь, выходящую на паркинг…

– Дверь была открыта. Когда я встал посмотреть на птиц, она была открыта.

– Но почему она не забирает ключи от твоей машины? Как она рассчитывает выбраться из города? Скорее всего, ситуация застала ее врасплох, и она совершенно ничего не соображает. В спешке она не способна принимать правильные решения. И это подводит нас к истории с носками у нее во рту.

Габриэль нахмурился. Порылся в куче фотографий, посмотрел на крупный план изувеченного лица и ткань, торчащую изо рта.

– Объясни.

– Ей запихнули в рот носки уже после смерти. Думаю, садист, который ее прикончил, хотел повесить убийство на тебя.

Габриэль покачал головой:

– Что-то я за тобой не поспеваю.

Поль выложил пакетик с жучком GPS рядом с подвеской:

– Хозяин этого жучка… Изложу в двух словах: он следил за вами с самого севера и оставался где-то неподалеку. Может, сидел на парковке и наблюдал? В любом случае он отловил Гершвиц, пока ты был в отключке. Не исключено, что она ему все рассказала, или же он уже давно был в курсе твоей настоящей личности, я не знаю. Потом он увозит Гершвиц в собственной машине, убедив, что поможет ей выбраться из этой западни. Он едет в обратную сторону, подыскивая укромное местечко. Добирается до завода по переработке отходов. Под угрозой оружия вынуждает Гершвиц снять обувь и носки, и высаживает ее из автомобиля, и заставляет босиком идти по гальке.

– Зачем он это делает?

– Может, он псих? Его это развлекает, и он хочет поиграть, прежде чем разделаться с ней? Я тут кое-что разузнал, эти ребята из русской мафии – совершенно чокнутые, настоящие психопаты. Она бежит, подворачивает щиколотку, она беззащитна и не может спастись. Он заставляет ее проглотить шахматную ладью – потому, что это была любимая игра твоей дочери, или же просто потому, что для него все это игра. Убивает ее двумя выстрелами, потом выстраивает картину якобы изнасилования: кляп, спущенные брюки и трусы, синяки между ляжками, вызванные веткой внутренние кровотечения, которые должны обозначить жестокий половой акт. Услышав выстрелы, с соседних деревьев срываются птицы и начинают сталкиваться в воздухе. Время около двух ночи…

Этот сценарий с трудом укладывался у Габриэля в голове: незнакомец, запихивающий ветку в половой орган жертвы под градом падающих птиц. Скворцы не помешали ему подготовить место преступления, хотя, возможно, вынудили поторопиться, а значит, совершить ошибки.

– А ты в гостинице и выходишь из своего номера. Как я тебе уже говорил, у меня имеются надежные свидетельские показания парня из комнаты, соседней с номером семь, которые снимают с тебя подозрения. Можешь поблагодарить пернатых. Без них тебе бы туго пришлось…

Поль, казалось, на несколько секунд погрузился в свои мысли, потом продолжил в том же тоне: