Книга Эзлин. Прикосновение тени - Каролин Сизо

– Что с ним? – спросила я, когда мы оказались вне пределов слышимости торговца.

– Я жду от него ребенка.

Она произнесла это так, будто в этом не было ничего из ряда вон выходящего. Провидица смерти, которая забеременела.

Я вспомнила иллюстрацию в книге, которую нам однажды показала сестра Катерина. Беременная провидица, приговоренная к смерти, стояла на коленях перед воином теней и ждала исполнения приговора.

– Так будет и с вами, если вы приблизитесь к мужчине, – пригрозила она. – Сначала вы потеряете свой дар, а потом и жизнь.

Я взглянула на живот подруги. Ее широкое одеяние позволяло скрыть ее тайну, но в Рианнон росла жизнь. Эта мысль так напугала меня, что я, задыхаясь, набрала воздуха.

– Как это могло случиться? – необычно пронзительным голосом поинтересовалась я.

– Неужели я должна тебе это объяснять? – улыбнулась подруга.

– Но почему ты?..

Я покачала головой, чтобы прогнать образы, которые невольно пришли на ум. Я видела перед собой Рианнон и Юджина, как они целовали и касались друг друга, однако дальше я ни в коем случае не хотела ничего представлять.

– Я люблю его, Эзлин.

Рианнон остановилась и серьезно посмотрела на меня.

Теперь мы оказались достаточно далеко от палаток, чтобы позволить себе этот короткий момент. Теперь, глядя ей в лицо, я узнала еще одну Рианнон. Она была бледна и измучена, но в то же время решительна и почему-то счастлива. Она нашла то, за что стоило бороться. Я коротко кивнула, сообщая тем самым, что поняла ее, после чего мы продолжили путь.

– Ты потеряла свой дар? – спросила я подругу.

– Не так давно. Это настоящее благословение, Эзлин. Я больше не могла выносить видения. Множество смертей. Когда все закончилось, я плакала от радости.

Она замолчала, когда мимо нас проходил мужчина. На мгновение я подумала, что тот обратится к нам или остановит, но потом он просто двинулся дальше.

– Это было совсем не сложно. Я просто что-то придумывала, когда меня вызывали к лорду. Или утверждала, что ничего не изменилось, и я вижу те же образы. Но теперь… я больше не могу держать свою тайну при себе. Он растет с каждым днем. – Она погладила свой живот, и улыбка на ее лице показалась мне красивой и жуткой одновременно. – Нам с Юджином нужно бежать, – пояснила она, – но мы не знаем как. Нам не хватает средств, чтобы покинуть это место.

Я подумала о тех немногих медных монетах, которые у меня имелись с собой. Они бы не помогли. Рианнон и Юджин не смогут просто схватить пару лошадей и ускакать. Они нуждались в крыше над головой. Нуждались в продуктах, чтобы выжить с ребенком.

– Это будет нелегко, – вздохнула подруга.

– Возможно, я знаю человека, который может вам помочь, – нерешительно начала я.

Малахи предупредил меня, чтобы я больше не связывалась с Рианнон, но он не выдал меня своему отцу. И заступился за меня из-за Икара. Поможет ли он, если я попрошу его об этом?

– Ты говоришь о молодом лорде, я права? – с сомнением предположила Рианнон.

Она видела Малахи тогда в храме, и у нее сразу возникло нехорошее впечатление о нем. Однако она не знала его, как я. Она не проводила с ним время, не разговаривала и не смеялась.

– Поверь мне, он войдет в твое положение, – заверила я подругу.

Я до конца не осознавала, хочу убедить в этом ее или себя. Рианнон оглянулась, прежде чем ненадолго и украдкой сжать мою руку.

– Мне не нужно доверять ему, Эзлин. Я доверяю тебе. Ты знаешь, что правильно.

Только когда мы с Рианнон разошлись, я постепенно осознала всю опасность положения.

Моя подруга ждала ребенка и собиралась сбежать с возлюбленным.

А я собиралась помочь ей в этом.

Глава 17

Малахи выглядел отсутствующим и нервным, пока мы прогуливались по дворцовому саду. Вообще-то погода не располагала к прогулке. Солнце редко выглядывало из-за серых туч, и было прохладно. Но здесь нас, по крайней мере, никто бы не побеспокоил. Я уже несколько раз пыталась заговорить с молодым лордом о Рианнон, но всякий раз теряла решимость. Когда позволила мне поговорить с Малахи, она доверила мне свою жизнь. А теперь я бы передала эту жизнь в его руки.

– Мой отец приказал вам принести в жертву Икара, – невозмутимо начал Малахи, – мне жаль, что я не смог остановить его.

Воспоминание об огненном питомце больно кольнуло меня, но я не позволила переживаниям овладеть собой.

– Он ваш отец. Я понимаю, что вы не в силах ему противиться, – ответила я.

– В самом деле?

Малахи смотрел на меня будто маленький мальчик, который не может поверить, что его так легко простили. В этом не было его вины. Это не он запер мою огненную птицу в золотую клетку и заставил меня убить ее на глазах у толпы народа.

Я кивнула, и он вздохнул.

– Вы даже не можете себе представить, какое облегчение я сейчас испытал. При этом мне кажется, что я предал вас. Если есть что-то, что я могу сделать…

– На самом деле есть, – выпалила я, а молодой лорд нахмурился.

– Скажите мне!

Я глубоко вздохнула, прежде чем схватиться за его руку.

– Вы мне друг?

Малахи долго и напряженно смотрел на меня своими зелеными глазами, ни разу не моргнув, и мое сердце забилось быстрее, словно я задала совсем другой вопрос. Вопрос, который был гораздо более интимным и гораздо более опасным.

– Разумеется, я вам друг, – подтвердил он на– конец.

– Тогда я хочу вам кое-что доверить.

Я собрала в кулак все свое мужество и поведала ему о Рианнон и Юджине, об их затруднительном положении и о том, что хотела бы им помочь. Я рассказывала без перерыва и не глядела на Малахи, потому что боялась его реакции. Когда я закончила, последовала долгая пауза. Мы тем временем добрались до того места, где в день летнего солнцестояния горел костер, и мой взгляд упал на его обугленные ос– танки.

– Ну что? – поинтересовалась я в напряженной тишине.

Молодой лорд подошел к фонтану, медленно опустился на его край и задумчиво нахмурился.

– Рианнон, говорите? Я помню ее. И лорда, который тогда сделал на нее ставку. – Малахи пронзительно посмотрел на меня. – Он не проявит милосердие, когда узнает о ее тайне.

– Пожалуйста, мы должны ей помочь! – взмолилась я.

Я и раньше осознавала, что Рианнон находилась отнюдь не в безопасности рядом со своим лордом, но слышать это из уст другого человека означало, что ситуация, на самом деле, еще серьезнее.