Книга Абордажная доля - Дарья Кузнецова

Все закончилось неожиданно. Сделав очередной шаг, Глеб просто остановился, придержал меня за талию одной рукой. Мои ноги в то же мгновение подогнулись от усталости, словно именно этого сигнала и ждали. Я повисла на мужчине, вцепившись в броню.

— Живая? — уточнил Клякса с легкой насмешкой в голосе.

— Сложно сказать, — пробормотала, прислушиваясь к ощущениям. К боли от синяков добавились гул в ногах и тик правой икроножной, которую свело от усталости. — Ведь если что-то болит, значит как минимум нервная система существует и даже работает…

— Логично, — легко рассмеялся Глеб, возмутительно спокойный и свежий, как будто произошедшее было для него легкой разминкой и жизнью он только что не рисковал.

А впрочем, что я знаю о его прошлом? Умение убивать без колебаний бывает врожденным только у психов, а Клякса даже слишком нормальный, особенно в сравнении со своим окружением. Может, для него это и впрямь рядовое событие, далеко не самое страшное в биографии.

— Ты молодец, хорошо держалась, — похвалил Глеб, осторожно пытаясь утвердить меня на ногах. — Сможешь постоять немного? Мстить, так до конца.

— Кому? — растерянно уточнила я. Ноги, конечно, тряслись, но вроде бы больше не подгибались.

— Вот этим всем. — Он неопределенно кивнул в сторону.

Я первый раз за последнее время оторвала взгляд от мужчины и осмотрелась. Лучше бы я этого не делала! Пейзаж вокруг заметно разнообразился новыми деталями: торчащими из бурой жижи трупами. К горлу подступила тошнота, и я поспешила зажмуриться, дав себе возможность привыкнуть и перетерпеть. Конечно, в морге нам всякое показывали, и тухляков — в том числе. Может, если бы я пошла учиться на патологоанатома или судмедэксперта, меня бы и такой пейзаж не задел, но сейчас это было все-таки слишком.

— И как ты собрался им мстить? Ты вроде и так их убил.

— Они-то нас явно не просто убить собирались, но еще и отобедать.

— Ты что, серьезно?! — Я от неожиданности открыла глаза и уставилась на измененного, который невозмутимо разглядывал ближайшие останки волосатой твари. — Ты это есть собрался?!

— Сначала нужно уточнить, насколько оно съедобно. Если все нормально, то — да, не вижу причины этого не сделать, — невозмутимо ответил Глеб, что-то переключил в настройках излучателя и с его помощью отделил от туши лапу. Я поспешила отвести взгляд и уставиться в небо: оно в нынешних обстоятельствах оказалось единственным, на что можно было смотреть без отвращения. А еще оно дарило крупные капли дождя, которые можно было ловить губами и катать на языке.

— Да лучше вообще ничего, чем это!

— Не согласен, — возразил Клякса. — Все эти развлечения отнимают много сил, нужно восстанавливать энергетические потери организма. Других источников у меня нет. Хм, вроде бы не ядовито… Точно не будешь? Есть два варианта: сырое и слегка подгорелое. Эта пушка на малой мощности плохо подходит для готовки.

— Точно, — проворчала я. — Ты специально издеваешься, да?

— И да, и нет. Я действительно собираюсь это есть и действительно рекомендую тебе перешагнуть через собственную брезгливость, потому что неизвестно, когда еще представится возможность съесть хоть что-то. Но твоя нервная реакция меня веселит. На, попробуй. Представь, что это дичь, какая-нибудь утка.

Глеб подошел вплотную и протянул мне небольшой бесформенный кусок мяса, слегка подгорелого, но ничего ужасного в нем и вправду не было — если не вспоминать об источнике происхождения этого продукта.

— А как ты определил, что оно съедобно? И воду раньше признал пригодной?

— Эта броня очень удобная и многофункциональная, — пояснил он. — Есть встроенные анализаторы — и среды, и объектов, и продуктов.

— Но ведь это получается не очень честно, — задумчиво заметила я, забирая у Кляксы предложенную еду и делая вместе с ним шаг в сторону: трясина продолжала засасывать, если стоять неподвижно. — Времени на подготовку совсем не было, а если бы у тебя не оказалось при себе оружия и такой полезной брони?

— А Тьма знает, — пожал плечами Глеб. — Может, выдали бы какое-то снаряжение. А может, не выдали бы. Вроде как первая проверка: всегда будь готов к неприятностям, а если не готов — то и для службы здешним хозяевам не годишься.

Мясо оказалось жестким, с привкусом угля, словно я жевала горелый пластик. Утешая себя тем, что могло быть гораздо хуже, я с отвращением сжевала предложенный кусок и запила водой из шлема, понимая, что больше не смогу запихнуть в себя ни грамма. Теперь оставалось надеяться, что анализаторы пиратской брони вполне исправны и я не умру в муках от употребления этого продукта.

Тошнота же отступала, если не смотреть по сторонам, а разглядывать, например, измененного. Видимо, подсознание мое тоже понимало, что другой пищи не будет.

Спустившись взглядом к креплению с излучателем на правом бедре мужчины, я вдруг вспомнила одну деталь, зацепившую внимание несколько минут назад, во время драки, и спросила:

— Глеб, а мне показалось или ты правда стрелял с двух рук?

— Не показалось, — после короткой паузы ответил он. Выставил перед собой правый локоть, протез; только теперь я обратила внимание, что броня эту руку не закрывала. На моих глазах псевдокожа раздалась в стороны вместе с защитными тканями, и из руки выдвинулось… нечто. Наверное, оружие.

— Ничего себе, — озадаченно пробормотала я. — Так вот почему этот протез выглядит так странно и отличается от стандартной модели! Я слышала, что проводились эксперименты по созданию таких вот штук, но не знала, что они увенчались успехом.

— О таких вещах не заявляют публично, — отмахнулся Глеб. Излучатель скрылся, и мне захотелось протереть глаза: псевдокожа выглядела гладкой и ровной, никаких намеков на стык тканей.

— Выходит, ты вооружен всегда? А зачем тогда вот этот излучатель?

— Во-первых, встроенный слабее, заряд у него меньше, да и других недостатков хватает. А во-вторых, это нечто вроде джокера в рукаве, о нем даже в команде никто не знает.

— То есть это тайна? И ты ее почему-то мне доверил? — Я подняла озадаченный взгляд на лицо мужчины.

— А какой смысл в ней сейчас? — Он усмехнулся уголками губ. — Если выживем, все это будет уже не важно, а если не выживем — тогда тем более. Ну и — да, ты вряд ли как-то используешь эту информацию против меня, так почему бы не доверить. Тебе не холодно?

— Нет, терморегуляция костюма пока работает. — Я качнула головой. — Глеб, а почему ты меня до сих пор не бросил, возишься со мной? Я ведь обуза, совершенно бесполезная сейчас…

— Помнишь, в детстве сказки были? «Не убивай меня, Иван-царевич, я тебе еще пригожусь!» — писклявым, кривляющимся тоном передразнил Клякса. — Вот и ты — вдруг пригодишься? Да и привык я к тебе, привязался. Жалко. — Он улыбнулся, чуть насмешливо, тепло и искренне, так что смысл сказанного почти ускользнул. Да, не признание в любви, не обещание выжить и бороться до конца, но от этой улыбки стало легче дышать и теплее на сердце. В это мгновение мне верилось, что все закончится хорошо.