Книга Дунай. Река империй - Андрей Шарый

Самый ценный вид дунайской рыбы – осетровые (белуга, стерлядь, севрюга, русский осетр); очевидно, поэтому их едва ли не всех повыловили. А для тех, которых еще не выловили, попытались создать невозможные условия обитания: осетры каждую весну мигрируют из Черного моря вверх по реке для нереста, так вот полвека назад Югославия и Румыния общими усилиями построили в ущелье Железные Ворота гигантскую электростанцию, чтобы рыба не заходила слишком “высоко”. В прошлом, если верить летописям, царь-рыба добиралась вплавь аж до Пассау. Дунайские осетровые могут нереститься многократно, всякий раз выбрасывая миллионы икринок. Как раз эти икринки – дорогие красные и чрезвычайно дорогие черные – мы по праздникам любим доставать на лезвии ножа из банки, чтобы вместе с маслом намазать на хлеб.

Икрометная белуга вопреки русской пословице не ревет, потому что народный фольклор перепутал эту осетровую рыбу с действительно издающим громкие звуки северным дельфином-белухой. Белуга – даже если она размером в восемь метров и весом в тонну – гибнет молча.

В 1958 году дунайские страны, среди которых был и Советский Союз, подписали договор, регламентирующий правила рыбопромысла, – с определением квот и другими конкретными техническими деталями, вплоть до калибра ячеек сетей и минимального размера разных рыб, разрешенных к добыче. Каждую весну, в месяц нереста, ловля осетровых в Дунае запрещена, а в последние годы Румыния, Болгария и Украина объявили практически полный запрет на промысел. Ихтиологи знают, как поддержать численность осетровых в Дунае: нужно на нерестовых участках остановить разработку песка и гравия, прекратить забор воды, запретить выброс бытовых стоков, активнее заниматься искусственным воспроизводством. Хорошо бы также ограничить навигацию судов, уничтожить близ речных берегов вредную промышленность, а еще лучше – взорвать или хотя бы обессмыслить гидрокаскад Железные Ворота, навсегда подняв заслонки его плотин. Ихтиологи все это знают, но знают они и то, что все это сделать малореально, а кое-что и вовсе невозможно. Черный рынок красной икры процветает.

Реки впадают в моря по-разному, двумя главными способами. Бывает, одним рукавом, который воронкой расширяется в сторону моря. Для того чтобы получилась такая воронка (эстуарий), чтобы русло не разделилось на несколько потоков, течение реки должно быть быстрым, а прибрежные глубины – значительными, тогда не происходит отложения наносов. Самые известные эстуарии Европы – устья Темзы и Эльбы, а самый впечатляющий, на мой взгляд, – устье Тежу, может быть, потому, что на ее прибрежных холмах раскинут Лиссабон, город большой красоты увядания. Многие ученые считают, что Тежу впадает не прямо в Атлантический океан, а сначала в бухту Мар-да-Палья (“соломенное море”), через которую переброшен самый протяженный в Европе мост-виадук Васко да Гама. В Тежу, как и в Дунае, вода не кристально чистая – в пойме этой реки расположено много сельхозугодий, поэтому в бухте полно разной “соломы”. Но это ничтожно малый недостаток: широкая река, элегантный город, великий океан – редкое сочетание рукотворных и природных чудес. Высокой пробы гармония.

Дунай в районе Брайлова. Рисунок из London News Illustrated. 1877 год.

Если устье реки разделяется на несколько рукавов, как у Дуная, значит, у реки есть дельта. Дунайская дельта, площадью около пяти тысяч квадратных километров, соразмерна мировой речной табели о рангах – она в четыре раза меньше дельты Волги, в пять раз меньше дельты Нила и в двадцать раз меньше дельты Амазонки. Самая обширная в мире дельта – у Ганга (105 тысяч квадратных километров), в ее образовании участвуют 240 водных потоков. Но отбросим сравнения: уверяю, дельта Дуная выглядит весьма и весьма впечатляюще. А разницу в размерах можно оценить разве что из космоса; с берега, из лодки и даже с самолета она неощутима.

Космический снимок дунайской дельты проще всего сравнить с изображением корневой системы фантастического растения: река образует треугольную, прорезанную кривыми и прямыми протоками сеть островов общим размером примерно 75 × 65 километров. Клаудио Магрис сравнил эту систему с лабиринтом: “Эпос дельты – безымянные рассказы, путешествующие по тростниковым и глиняным хижинам местных рыбаков”. Вершина дельты находится у мыса Измаильский Чатал в восьмидесяти километрах от моря. Главное русло Дуная здесь делится на северное Килийское и южное Тулчинское гирла. Килийское так и течет себе целиком почти до моря, зато потом дробится с невероятной силой, а вот Тулчинское уже через двадцать километров раздваивается на северное Сулинское и южное Георгиевское. У Сулинского рукава Дуная нет своей отдельной дельты, он искусственным образом сокращен, спрямлен, зарегулирован и потому особенно удобен для судоходства. Участок от приморской Сулины до Георгиевского Чатала – 65 километров – целиком проходим для морских судов, берега его хорошо укреплены, а в устье сооружены направляющие каменные молы. Все эти работы проведены давно, начались они в 1868 году и завершились уже в XX веке. Что касается Килийского гирла, то ближе к линии взморья второстепенных потоков и разных островков не счесть; их конфигурация со временем меняется, а у самого устья река, по географическим меркам чрезвычайно быстро, намывает новые и новые. Поэтому площадь дельты увеличивается: считается, что за последние два века она выросла вчетверо, в основном за счет развития Килийского гирла. “Здесь накапливается тина из внутренней Европы”, – остроумно предположил польский писатель Анджей Стасюк.

Вид на дельту Дуная в районе Сулины после выполнения работ под руководством инженера Чарльза Хартли, проведенных по решению Европейской дунайской комиссии. Рисунок. 1861 год.

Османская и Российская империи, а потом и Советский Союз рассматривали Килийское гирло как главный транспортный коридор дельты Дуная. Ученые, принимая во внимание природные условия и политические обстоятельства, предлагали обустраивать здесь разные судоходные маршруты. С конца 1950-х годов для гражданской навигации использовали рукав Прорва, но после распада СССР его перестали чистить, и дно, несмотря на название водотока, заилилось. В 2004–2007 годах Украина “подправила” русло: по ответвлениям Килийского гирла Быстрому (в советское время оно использовалось только для военных целей) и Старостамбульскому наладили глубоководный судовой ход. Обновление водной трассы вызвало живую международную полемику, во-первых, поскольку проводка судов, в том числе и морских, частично осуществляется через территорию Дунайского биосферного заповедника; во-вторых, потому, что этот маршрут, несмотря на умеренные таможенные сборы и значительную пропускную способность, по мнению многих специалистов, экономически малоэффективен.

Дунайская дельта остается зоной сложной навигации: центральное, Сулинское, гирло, на котором стоят румынские порты Сулина и Тулча, несмотря на все многолетние усилия по спрямлению и углублению его русла, малопригодно для судов с большой осадкой, а южное, Георгиевское, мелководное и слишком извилистое. И поэтому тоже именно в низовьях Дуная поставлен мировой рекорд по объему земляных работ, выполненных при строительстве судоходного канала: чтобы проложить водную трассу Дунай – Черное море, потребовалось переместить 381 миллион кубометров земли и скальных пород (представьте себе: перетащить куб со стороной 381 метр). Это почти вдвое превышает показатели канала имени Москвы, более чем вдвое – параметры Панамского канала, более чем пятикратно – Суэцкого. В коммунистической печати времен Николае Чаушеску Canalul Dunăre – Marea Neagră именовался “голубой магистралью”. Актер и певец Дан Спэтару, завоевавший сердца советских кинозрительниц после выхода на экраны в 1970 году фильма “Песни моря”, чуть ли не на каждом концерте и не на всех радиоволнах исполнял песню Magistrala Albastră. Известно и другое название этой речной магистрали: “канал смерти”.