Книга Эликсир - Хилари Дафф

И в самом конце документа красовалась запись:

«ЭВРИКА! СОВРЕМЕННАЯ МАГДА АЛЕССАНДРИ — КОМНАТА КПИА, 121»

— Как ты считаешь, ему удалось найти кого-то из потомков этой Смуглой Леди? — нерешительно спросила я у Бена.

— И ее зовут тоже Магда Алессандри, — Бен утвердительно кивнул. — Вот только что значит комната Клиа, 121»?

— Еще один код? Дополнительная защита для указания на местопребывание этой странной дамы? По-твоему, он спрятал это где-то у меня в комнате?

Мы переглянулись и как по команде помчались наверх по лестнице ко мне. Я ворвалась в комнату первой и включила компьютер.

— Может, он и здесь зашифровал какой-то файл?

— Проверь все файлы, которые сделала не ты, — кивнул Бен. — Может быть, это пароль такой?

Я согласилась, но уже через полчаса поисков стало ясно, что на моем жестком диске нет ни одного файла, созданного кем-то другим.

— Ох, только не это! — вырвалось у меня. — Мы же почти нашли!

— Ладно, не паникуй. Это не обязательно должен быть файл. Сто двадцать один… Может, какая-то дата? Январь, двадцать первое число? Или двенадцать — один, то есть первое декабря? Проверь свой органайзер. Там ничего похожего?

— Ничего, — покачала я головой через минуту. — И что теперь?

— Не знаю. Может, мы вообще зря полезли в компьютер. — Бен шарил взглядом по моей комнате в отчаянной надежде наткнуться на какую-то подсказку.

— Клиа! — донесся мамин голос из гостиной. — Спускайся, милая! Мы уже закончили, и я хотела бы побыть с тобой, прежде чем уеду!

Черт, это конец всему! Тайная служба вот-вот покинет дом, а мы все еще не сдвинулись с мертвой точки и даже понятия не имеем…

— Криббедж! — Бен метнулся к стене и схватил доску для криббеджа. — Какой финальный счет в криббедже?

— Сто двадцать одно! — машинально выдала я — и широко распахнула глаза, когда до меня дошло. — Сто двадцать одно — нашли!

Бен торопливо осмотрел доску, затем перевернул ее и вытащил металлическую задвижку, закрывавшую отделение для фишек. Вытряхнул фишки на ладонь, заглянул внутрь и зажмурился… От разочарования?

— Ну, что там? — нервно спросила я.

Он с широкой ухмылкой развернул доску так, чтобы мне было видно. Два числа, выведенные аккуратными мелкими цифрами одно над другим. Нижнее начиналось со знака минус, и оба делились какими-то штрихами. А под ними всего два слова: Маленькая Дверца.

— Что это за номера? Опять какое-то уравнение? — спросила я.

Бен расплылся в улыбке еще шире.

— Координаты! — выпалил он. — Широта и долгота.

— Местоположение нынешней Магды Алессандри?

Бен кивнул. Я с визгом ринулась его обнимать.

— Клиа? — снова окликнула мама.

— Иду!

Однако я отдавала себе отчет в том, что мне вряд ли светит вернуться домой в обозримом будущем, и потратила еще пару минут, чтобы запихать в спортивную сумку кое-что из одежды и необходимых в дороге мелочей. Конечно, я не забыла и косметичку. Вовсе не обязательно выглядеть как бродяга, даже если ты и в самом деле бродишь по свету. Еще я выгребла из всех сумок и кошельков имевшиеся там наличные. Конечно, черная карта Ларри Стечински с лихвой покроет наши расходы, но я всегда предпочитала иметь в своем распоряжении хотя бы какую-то мелочь. И напоследок в сумку поместилась моя доска для криббеджа с драгоценными координатами, написанными в отделении для фишек.

Наша миссия завершилась полным успехом, и мы с довольными лицами спустились в фойе — как раз когда там собралась вся компания перед тем, как покинуть дом. Райна сияла, как медный таз, и крепко обняла на прощание всех джентльменов, а в ответ получила пожелания долгой и счастливой жизни с Сейджем. Что до Сейджа, он, похоже, вообще слабо соображал, что происходит.

— Ну, как все прошло? — поинтересовалась я у него.

— По-моему, твоей маме удалось за обсуждением брачного контракта между нами с Райной заодно договориться о мире на Ближнем Востоке!

— Вполне ожидаемый результат. И сколько же у вас будет детей, если не секрет?

— Четверо. Но первый ребенок должен родиться только когда ей исполнится двадцать шесть лет. Ровно через три года после предполагаемой свадьбы. Ах да, и мы приглашены провести медовый месяц в особняке министра, на берегу моря в Тель-Авиве.

— Ах, как это мило с его стороны! Он ведь позволит мне вас навестить?

Сейдж лишь покачал головой, все еще не придя в себя.

— Пири перестала на тебя дуться? — Бен ехидно усмехнулся.

— Почему-то я так не думаю. Она умудрилась навалить чеснока во все, что я пробовал.

— О, не обижайся, здесь нет ничего личного! В венгерской кухне вообще чеснок используется сплошь и рядом! — заверила я беднягу.

— Ага, особенно в шоколадном торте, — добавил Сейдж.

— Ну ладно, торт можешь принять на свой счет, — признала я.

Мама выпроводила наконец из дому всех своих политиков и перед тем, как последовать за ними, подошла ко мне с грустной улыбкой.

— Даже не верится: мы с тобой едва успели встретиться, и мне уже пора прощаться!

— Да, я знаю! Хочешь, я тебя провожу немного? Мы ведь тоже собрались поехать кое-куда, — ни за какие коврижки я не проведу и лишней секунды в этом доме после того, как отсюда уберется Тайная служба!

— Вы даже не успели попробовать, что Пири приготовила на сладкое! — пожаловалась мама, пока мы впятером спускались с крыльца. — Она испекла венгерские рогалики с абрикосами. Твои любимые!

— Вы все съели, или там что-то осталось?

— Наверняка немножко еще найдется. Считай, тебе повезло, — сказала мама.

— Я сбегаю и принесу, — Бен двинулся было обратно, но Пири решительно загородила ему путь.

— Нет! — вскричала она. — Никогда не возвращайся, если переступил порог дома! Очень, очень плохая примета!

— Ничего страшного, Пири! — пытался возражать Бен. — Я всего лишь захвачу рогалики!

— Я сама их принесу. А ты встань здесь и посмотри в зеркало! Сделай страшную рожу, чтобы отвести беду!

— Да посмотрю я, Пири, честное слово посмотрю! Но ты пойми, нам некогда тебя ждать! И я всего лишь заскочу на минуту на кухню!

С этими словами Бен обогнул Пири и проскочил в дом. Мама тепло обняла Райну и Сейджа — она уже явно собиралась полюбить его как собственного зятя. Бен появился с рогаликами, и все уселись в машину к Райне, а мы с мамой еще задержались, крепко обнявшись на прощанье.

— В апреле у меня будет большой отпуск, — сказала мама, сжимая мои руки и глядя в глаза. — Давай освободим себе целую неделю и поедем куда-нибудь вдвоем, чтобы никто нам не мешал!