Книга Воспоминания командира батареи. Дивизионная артиллерия в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 - Иван Новохацкий

Наши войска сплошными колоннами шли по дорогам. Колонны машин с орудиями на прицепе, реактивных установок «катюш», машины с боеприпасами и различными грузами. Здесь же параллельно — конные колонны с орудиями, а также эскадроны конного корпуса генерала Плиева. Пехотные части двигались обычно по обочинам. В стороне от дороги и параллельно ей — танковые колонны.

Дороги были буквально забиты войсками. Все неудержимо рвались вперед. Если наступление развивается успешно, то в войсках возникает какое-то возбужденное морально-психологическое настроение, все спешат вперед, зачастую обгоняя передовые части. Правда, встретив сопротивление, эти лихачи с ходу разворачиваются и с не меньшей поспешностью удирают назад, создавая иногда паническое настроение, особенно в тыловых подразделениях.

Где-то на подступах к Бухаресту противник оказал сопротивление нашим войскам. Наши части развернулись в боевой порядок, в районе села Альбешти завязался упорный бой, длившийся весь день.

Еще утром, часов в десять, командир немецкой дивизии генерал Зельтер выслал к нам парламентеров с предложением о перемирии. Однако условия нашего ультиматума и сдачи в плен его не устроили, бой возобновился с новой силой и продолжался весь день. Противник потерял в этом бою человек 500 убитыми, 56 человек были взяты в плен.

Наша дивизия потеряла здесь убитыми 77 человек, более 150 было ранено. К вечеру противник начал отход.

Я со своими разведчиками пошел вперед, вслед за нашей пехотой. Ближе к полуночи пехота остановилась на отдых, вместе с ней и мы — тут же на поле в небольших, наспех вырытых окопчиках легли отдохнуть.

Ближе к рассвету пехота двинулась вперед, следом и мы. Идем по дороге, с трудом преодолевая сон. На какое-то время и я, и мои разведчики уснули на ходу, разбрелись по всей дороге. Я вздрогнул от звука сломанного стебля кукурузы, в которую во сне забрел. Проснулся, вижу, мои разведчики сонные идут кто где. С удивлением увидел впереди в предрассветной мгле свежий окоп на расстоянии буквально 50 метров. Только я успел упасть на землю и крикнуть «Ложись!», как прозвучала пулеметная очередь. Мы наткнулись на боевое охранение противника. Сон сразу же согнало. К счастью, никто из моих разведчиков не пострадал. Даже во сне они без задержки выполнили мою команду «ложись», буквально за какой-то миг до пулеметной очереди.

Отползаем назад по кукурузному полю. Нашей пехоты не видно. Как потом оказалось, она остановилась где-то метров пятьсот сзади, так как солдаты буквально падали и засыпали от усталости. Мы же, задремав на ходу, не заметили этого. Впервые я спал на ходу, оказывается, и такое возможно.

Батальон, с которым мы наступали, развернулся в боевой порядок и вскоре завязал бой с противником. Я по радио сообщил командиру дивизиона обстановку. Наши батареи заняли огневые позиции, поддерживая огнем орудий пехоту. Противник сопротивлялся недолго, вскоре мои разведчики доложили, что он отходит. Пехота поднялась в атаку, вместе с ней двинулись и мы и вскоре вошли в село, где ночевал противник.

В этом бою отличился командир орудия полковой батареи 6-го воздушно-десантного полка старшина К. А. Карачков, вступивший в неравную борьбу с большой группой фашистов. Он огнем орудия уничтожил более 25 гитлеровцев, дело дошло до рукопашной. На него навалились три фашиста, но старшине удалось выйти из этой смертельной схватки победителем, все трое были им уничтожены. Карачкову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Продолжая преследование, наша дивизия вышла в район 15 километров севернее Бухареста. Были захвачены большие склады с различным имуществом и продовольствием. Наш старшина нагрузил повозки различными банками, коробками, ящиками с продовольствием. Как потом оказалось, в коробках был дополнительный паек для офицеров немецкой армии: пачка печенья, пластмассовая баночка с мармеладом, пачка сигарет и др. В банках оказался плавленый сыр. Мы поначалу думали, что это мыло, и только потом кто-то попробовал на зуб и понял, что это сыр.

Мои разведчики притащили мне велосипед с моторчиком. Я завел его, сел в седло и помчался вперед. Уехал километров на пятнадцать, дальше дорога расходилась на две стороны. Я остановился и часа три ждал подхода нашей колонны. Велосипед кому-то отдал, пересел на своего верного коня.

Нашей дивизии за отличия в боях на подступах к Бухаресту было присвоено звание «Бухарестская», а всему личному составу была объявлена благодарность Верховного главнокомандующего.

В Бухаресте произошло восстание против фашистского режима Антонеску, на стороне восставших был и король Михай, который в тот момент сыграл положительную роль. Румыния вышла из союза с Германией и объявила ей войну. Сталин наградил Михая только что учрежденным высшим орденом Победы.

Странно было наблюдать, как румынская дивизия, отступавшая перед нашим фронтом, вдруг остановилась, встретила наши войска, вошла в состав войск 2-го Украинского фронта и начала действовать против вчерашнего своего союзника вместе с нашими войсками.

На одной из развилок дорог мы увидели легковую машину, в которой сидел румынский генерал, командир дивизии. Человек двадцать румынских солдат по очереди толкали машину генерала, очевидно, у него в машине не было бензина. Румынские войска действовали по соседству с нашей дивизией почти до конца войны.

Мои разведчики пригнали красивую двухместную спортивную легковую машину красного цвета, сказали, что взяли в гараже на Бухарестском аэродроме. С шиком едем по шоссе. За рулем кто-то из разведчиков, правда, управляет неуверенно, но другого нет. Машина длинная, сзади, прямо на капоте, устроились еще двое или трое разведчиков, держась за сиденья, на которых расположились мы с шофером. Всем хочется прокатиться, хоть какое-то развлечение во фронтовой жизни, да к тому же никто из нас еще ни разу в жизни не ездил на легковой машине.

Почти до самого вечера катались по дорогам, не уезжая далеко вперед — там можно напороться на противника, мишень заметная, но и назад не едем, там попадемся на глаза начальству и машину отберут, что и случилось к вечеру. Нас увидел командир нашего дивизиона, высадил из машины, пришлось садиться на своих верных лошадок. Примерно через день или два случайно увидел эту машину, на ней уже раскатывал кто-то из приближенных командира дивизии.

Продолжаем быстро продвигаться вперед. Суточный марш 25–30 километров перекрываем в два раза. Это нелегко дается, особенно пехоте, к вечеру солдаты падают от усталости. Выдержать такой темп просто не по силам человеку, но и здесь сработала солдатская смекалка. В каждой роте раздобыли повозки с лошадьми, уложили туда солдатские вещмешки, шинели и прочие тяжести. Солдаты по очереди отдыхают на повозках, и это дает облегчение, а главное — позволяет двигаться с двойной скоростью по сравнению с уставной.

В один из дней, действуя впереди наших войск километрах в пятнадцати, мы догнали довольно большой обоз: повозки, груженные разным имуществом и продовольствием, а также овсом для лошадей, большое количество лошадей, целый табун, не меньше сотни. Сопровождают его румынские солдаты и офицеры.