Книга Битва за хлеб. От продразверстки до коллективизации - Елена Прудникова

«За» и «против»

Почему же обе формулы бессовестны, а не просто ошибочны? Потому что никто – ни Шафаревич, ни Зорькин – ни разу не сказал: в какой из критических моментов после февраля 1917 г. они в реальном спектре политических сил заняли бы иную позицию, чем та, которая победила в проекте советского строя. Вот это было бы честно, поскольку тогда их критика была бы сопряжена с личной ответственностью.

Сергей Кара-Мурза. Советская цивилизация

Политика большевиков – как вообще, так и крестьянская в частности, вызвала бурю негодования. Как в пространстве – от общественности до их собственной партии, – так и во времени – с весны 1918 года и по сей день. Вся эта критика абсолютно верна и бесспорна… если принимать за образец чисто теоретическую модель идеального общества. Так Манилов мог бы критиковать традиционный русский пейзаж за отсутствие пальм, необходимых для его парадиза.

Основной аргумент «за» большевиков – это, конечно, сохраненная ими Россия, через каких-нибудь тридцать лет ставшая из захолустной окраины «цивилизованного мира» одной из двух сверхдержав. Впрочем, не будем обсуждать слона, хотя его многие и не примечают (кому больше нравится образ дуба и свиньи под ним – не возражаю). Поговорим лучше об экспонатах шкафов и витрин.

Я не раз уже сталкивалась с тем, что добросовестные ученые, тщательно собрав множество фактов, делают из них странные, парадоксальные, хотя и идеологически правильные выводы – но как же быть с логикой? При написании этих глав я много пользовалась книгой Таисии Осиповой «Российское крестьянство в революции и Гражданской войне». Тщательно и предельно добросовестно собрав огромное множество фактов, автор, когда доходит до их осмысления, закладывает внезапные виражи, вроде следующего:

«Созданные в соответствии с требованиями партийной программы коммунистов и для достижения их цели – углубления социалистической революции через развитие гражданской войны в крестьянстве – комбеды олицетворяли этот процесс. Императивное осуществление ими доктринальных задач РКП(б) влекло за собой массовые нарушения законности, злоупотребления властью и оружием…»

Ни слова не скажу против последних четырех слов, ибо, как еще Ленин писал, «нельзя жить в обществе и быть свободным от общества». То, что у нас считается злоупотреблением, в государстве Российском иной раз бывало обычаем – порка, например, а иной раз прецедентом – что такое столыпинское «усмирение», если не разрешенное свыше злоупотребление властью и оружием? Не говоря уже о войне как таковой, которая шла к тому времени почти четыре года. Оставим даже в стороне тот факт, что о законности говорить не приходится, ибо законов в России образца 1918 года просто-напросто не существовало: царские отменены, новые не написаны. Но на многих страницах наглядно показывать, что комбеды были созданы как инструмент реализации продовольственной политики, – и вдруг свернуть на какие-то «доктринальные задачи»… Из доктринальных задач партии немедленной реализации в то время подлежала разве что мировая революция!

Читаем дальше. «Замена крестьянских Советов приводила к изоляции власти, сужению ее социальной базы…» – притом что несколькими десятками страниц выше автор так художественно описывала обстановку в деревне и превращение крестьянских Советов в кулацкие! О сужении социальной базы речи идти не могло, она и так была уже некуда – кулаков, согласно данным того же автора, было не больше 5 % населения, а контингент комбедов, даже при неправильном толковании этого слова и в самых богатых уездах самых богатых губерний – не менее 25 %, а в среднем больше 50 %.

Это не говоря о том, что с местной властью, во время войны встающей в контры правительству, в любом нормальном государстве расправились бы скоро и сурово. Извините, то, что большевики называли диктатурой, на деле являлось демократией суперплюс: три совершенно демократические структуры – Советы, комбеды и партия – поочередно использовались для приведения друг друга в чувство.

«Комбеды, опираясь на вооруженную силу продотрядов, разрушали вековой уклад крестьянской жизни, внедряли силовой принцип решения неотложных вопросов на основе пресловутой уравнительности. Комбеды превращались в военную форму диктатуры коммунистов в деревне».

Любопытное наблюдение! Вековой уклад крестьянской жизни – это община, которая как раз и строилась на принципах уравнительности. Разрушать ее начал Столыпин, именно его реформы укрепили класс сельской буржуазии, который называли кулаками, вывели его за пределы общины. А большевики, нанося удар по кулаку, не разрушали, а, наоборот, возрождали этот самый вековой уклад, ликвидируя последствия реформы, – потому-то они и преуспели в своем расколе села. Другое дело, что аграрный сектор этот путь заводил в тупик, но ни о каком разрушении устоев не было и речи.

В чем причина того, что серьезный ученый столь явно не дружит с собственными фактами? Неужели такова зашоренность сознания? Или же эти выводы – просто ритуальная фраза, вроде того, как несколько раньше ссылались на очередной съезд КПСС? Иначе не поймут: как же вы так, матушка, такую монографию отгрохали, а большевиков ни разу не пнули? Нехорошо сие, ненаучно…

* * *

Ну а что касается Гражданской войны – так товарищ Свердлов немного отстал от хода событий. Гражданская война в деревне уже год как шла, большевики лишь опустили железный кулак на чашу весов – а кто может запретить власти действовать силой? Особенно тогда, когда ее слова нарочито игнорируются.

Впрочем, и в самой партии, и вне ее, как водится, имели место голоса «против». Еще на обсуждении доклада Цюрупы выступил Рыков, который назвал насилие в области экономической политики безумием и предложил применить экономические меры. За неимением лучшего именно Рыкова сейчас сажают на белого коня и вывозят на сцену как альтернативу злобному большевистскому правительству. Какие же меры он предлагал?

Например, изменить систему оплаты за сдаваемый хлеб, установить премии, привлечь к делу добывания продовольствия кооперацию и частные торговые компании. С точки зрения теории – все правильно. Но если попробовать применить эти принципы к ближайшему рыночку у станции метро, сразу станет ясно, в чем подвох. Добиться успеха на этом пути, не установив закупочные цены выше спекулянтских, невозможно в принципе – конкуренция-с… А значит, государство должно вступить в экономическое соревнование со спекулянтами и тратить на удовлетворение аппетитов торговцев хлебом большую часть своего бюджета[87]. Ничего не скажешь – разумно! Именно такая политика в конечном итоге привела к краху Российскую империю – если бы накануне войны и во время оной не потакали спекулянтам, то все могло бы сложиться по-иному[88].