Книга Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли - Петр Сорокин

Деревня «на усть Ижеры на Неве», состоявшая из трех дворов, располагалась где-то у самого устья. «А в ней Тёмкин двор большой; а христиан: Лучка Васков, Васко Сонкин; сеют яри три коробьи, а сена косят пять копен, обжа. А старой доход боран, бочка пива, а из хлеба четверть. А новой доход боран, бочка пива, а из хлеба четверть, и за ключничь доход. Да за Тёмкою ж тоня[45] Олхова на реце на Неве пониже устия Ижерскаго по половинам с Куземкою, да с Андрейком с Бровцыными».

Другая деревня, «Карино на Неве на устьи Ижеры реки», была однодворкой. В ней жили «Васко да Смеико Афонасовы; сеют яри четыре коробьи, а сена косят 10 копен, обжа. А стараго дохода боран, а из хлеба четверть; а ключнику две деньги, две горсти льну, четвертка ячменю, ведро пива». Где-то вблизи этого места находилась и однодворная «деревня Линно на реке Ижоре» [ВМОИДР 1851, с. 355–356]. Слово «линно» широко распространо в финских языках и обозначало укрепленный пункт – городище. Большинство сохранившихся в настоящее время городищ Финляндии и Карелии имеют в названии эту составляющую. Можно предположить, что и здесь, на участке между погостом и устьем Ижоры, существовало древнее ижорское городище, утратившее к этому времени свое оборонительное значение. Память о нем сохранилась только в топонимике – названии расположенной на его месте деревни. Городище могло располагаться на одном из мысов возвышенного берега Ижоры, образуемых притоками и оврагами.

Вся волость, находившаяся в поместном владении Ивана Тёмки Ростовского, включала: «по старому письму» (прежней переписи, составленной в конце 1470-х – начале 1490-х гг.) – 31 деревню, в которых было 43 двора, людей 78 человек[46], 42 обжи земли и 14 сох. «А старого доходу и с ключником пол третья рубля и пол третьи гривны и пол третьи деньги; а мелкого доходу девятнадцать баранов, двадцать бочек пива и четыре ведра; да пятеронатцатеро куров, да тридцать и три ставцы[47] масла, двадцать и два острамка сена, десять пятков и два горсти льну, шестнадцать сажень дров; а из хлеба с четырех обеж треть, а с тридцати четырех обеж четверть, да за третью и за четвертию хлеба пол осьмы коробьи с получетверткою ячьмени, четвертка овса». Две обжи в волости были оброчные, а две обжи князь Иван «пашеть на себя».

По «новому письму» (1500 г.) в волости было 30 деревень, помимо трех, находившихся в общем владении, дворов в них «с большим двором со княжим с Ивановым» – 68, а людей в них «со княже с Ивановыми шестью человеки, опричь самого Князя Ивана», – 94. Количество обеж составляло – 42, 5 сох – 14 сорок в полтретьи обжи, а сох – четырнадцать с полутретью. «А нового доходу и с ключником[48] деньгами пол шеста рубля в две гривны и пять денег, а мелкого доходу осмьнадцать боранов, двадцать и пол третьи бочки и полтора ведра пива, девятеронатцатеро куров, бочка сигов, тридцать ставцов и пол пята ставца масла, двенадцать пятков и три горсти льну, двенадцать и пол четверта острамка[49] сена, пятнадцать саженей дров; а из хлеба с обжи половье, а с полу обжи треть, а с тридцати и с осьми обеж четверть, да за половьем и за третью и за четвертию хлеба девять коробей без четвертки ячьмени, полкоробьи овса» [ВМОИДР 1851, с. 360]. В книге зафиксировано количество деревень, дворов в них, возделываемых земель, активных людей, обложенных податями и выполнявших какие-то работы, доходы, получаемые с волости в денежном и натуральном выражении.

Начиная с 1501 г. князь Иван Тёмка Ростовский командовал передовым полком в новгородском войске. Во время русско-литовской войны в 1514 г. он участвовал в походе великого князя Василия Ивановича на Смоленск. Город был взят, и русское наступление вглубь территории Великого княжества Литовского продолжилось. Войска противников столкнулись на Днепре под Оршей. Как свидетельствует Псковская III летопись: «…бысть побоище великое под Оршею, и возопиша жены оршанки на трубы московския, и слышаше быти стуку и грому велику между москвичами и литвою, и вдаришися бояре и князи русские, с дивными удальцами русскими; на сильную рать литовскую; и грянули копии; и гремят мечи булатные о шеломы литовские на поли оршанском» [ПСРЛ 2000; т. 5; вып. 2; с. 260]. Иван Тёмка вместе с Никитой Оболенским командовали передовым полком в русском войске. Дворяне из Водской пятины сражались в полку правой руки под командой князя Михаила Булгакова.

Бой начался атакой этого полка на левый фланг польско-литовского войска. Поначалу русские потеснили неприятеля и нанесли ему ощутимый урощ но потом в бой вступили польские гусары и атака захлебнулась. После чего Челядиин; командовавший русским войском; ввел в бой главные силы. Передовой полк под командой князя Ивана Тёмки Ростовского напал на пехоту противника (рис. 73, см. с. IX вклейки). Полк левой руки князя Ивана Пронского атаковал его правый фланг. Противник; изобразив ложное отступление; заманил русских в засаду под артиллерийский обстрел; который послужил сигналом для перехода польско-литовского войска в наступление. «… Место пришло тесно и побиша Великого князя людей из лесов и убиша из пушки воеводу в передовом полку князя Ивана Ивановича Тёмку Ростовского» [Экземплярский 1891; с. 125–129]. Несмотря на примерное равенство сил противников; русское войско потерпело поражение из-за отсутствия единого командования.

Селения Ореховецкого уезда

Соседями Ивана Тёмки по земельным владениям были его родственники – другие ростовские князья; Андрей и Иван сыновья Александровы Хохолковы. Иван Александрович Буйнос; правнук Андрея Александровича Ростовского; принадлежал к роду Ивана Брюхатого; брата Ивана Яна. Иван имел двор в Сельце Волчья гора на Мазале, владения его были в Ижерском и соседнем Дудоровском погостах. Ему принадлежали деревни по рекам Ижоре и Славянке и южному побережью Невы: Койкоска, Нижний Омут, Каргуево, На носу на Коле, на Лезья. Он же владел деревней «Бубуево за рекою за Невою противу устия Ижорского» [ВМОИДР 1851, с. 361–367].

Брат Ивана Буйноса, Андрей Александрович, также владел многими поселениями в Спасо-Городенском и Ижорском погостах, включая деревни у устья Охты, городок на Словенке, селение на Васильевском острове. Большой двор князя Андрея размещался в деревне Дворец на реке Тосне [ВМОИДР 1851, с. 372–373].

Еще одна соседняя волость великого князя – «Федоровская Яковля сына Селезнева» – была закреплена в совместном владении за тремя братьями: «Федком да за Куземкою, да за Ондрейком за Михайловскими детьми Бровцына». Все они имели дворы в разных деревнях. Федко – в Галтееве острове у Николы Святого, где-то близко к центру погоста, Куземка – в деревне Мегре, а Андрейко – в деревне Лужа. Они же совместно владели тремя деревнями у устья Ижоры. Их общая усадьба располагалась в деревне «на устъ Ижеры реки на Неве», возможно, той же, где был двор князя Ивана Тёмки. В книге говорится: «… А в ней Бровцыных двор большой, Олександро Онашкин; сеет яри пять кор о б ей, а сена косит пятнадцать копен, обжа. А старого дохода шло половье из хлеба. А нового дохода гривна, а из хлеба четверть; то и за ключничь доход. Да Бровцыных же тоня Ольхавая на Неве ниж устья Ижерского по половинам и со Князем с Иваном с Тёмкою» [ВМОИДР 1851, с. 414]. Данная приписка показывает вероятное расположение их деревни на Неве ниже устья реки Ижоры, то есть на ее левом берегу. Это место на Неве отличается медленным течением, что, вероятно, было удобно для рыболовства и устройства здесь тони.