Книга Правила большой игры - Алекс Орлов

Девушка, с которой был Рон, стонала и вовсе натурально.

«Молодцы», – мысленно похвалил администраторш Джек. Он чувствовал, как от ритмичных движений у него сползают штаны – картинка со стороны двери должна получиться что надо.

А шум и короткие резкие команды были все ближе. О чем они говорят? Не разобрать. Прислушиваясь к доносившимся из коридора звукам, Джек пытался определить количество противников. С четверыми можно было затеять драку, даже с пятью, но если больше…

Наконец дверь распахнулась, из коридора потянуло сквозняком.

– Хорошо работают… – усмехнулся кто-то. Джек даже ускорился, а его дама, поняв, что момент ответственный, начала стонать громче.

Партнерша Барнаби и вовсе стала извиваться, а сам он, войдя в роль, зарычал. Дверь закрылась, Джек, чуть сбавив темп, еще около минуты прислушивался, затем сказал:

– Они ушли…

Он вскочил со своей партнерши и стал застегивать штаны.

– Шабаш, Рон, они ушли! Заканчивай!

Однако Рон как будто не слышал и продолжал рычать, а его партнерша уже закатывала глаза, и ее стоны стали переходить в рыдания.

– Рон! Я же сказал: только изображать!

– Сделайте что-нибудь, мистер, он ее затрахает, попросила вторая администраторша, одевшаяся столь же быстро, как до этого раздевалась.

– Рон, нам пора уходить!

– Нет… пусть остается… – слабо произнесла партнерша Барнаби.

Джеку пришлось стащить напарника за ногу. Тот шлепнулся на ковер и, перевернувшись, уставился на Джека непонимающим взглядом.

– Уходим, Рон!

– Понял… лейтенант…

Барнаби поднялся, застегнул брюки, схватил со стола чашку и сделал несколько глотков.

– Вот. – Джек бросил на стол две сотенные. – Вы нам очень помогли.

Администраторши ничего не ответили, и Джек с Роном выскользнули в коридор.

44

С самого начала операции Сутулый заподозрил неладное. Слишком много фургонов, блики оптики на крышах, уж кому, как не ему – старому солдату, замечать такое.

– Я должен поговорить с сеньором Марино, – сказал он, возвратившись из холла гостиницы.

– Зачем это? – скривился один из «полковников» семьи, по имени Пирелли. Он считал себя достаточно компетентным начальником, чтобы самому руководить операцией, однако зачем-то ему навязали этого пацо – чужака.

– Кроме нас, здесь еще одна или две команды. Я должен предупредить сеньора Марино.

– С чего ты взял? – усмехнулся Пирелли и послал своего племянника Пепе, чтобы тот выяснил, есть ли поблизости конкуренты.

– Ты уясни главное, пацо, мы самая сильная семья в городе и на всем побережье, никто не посмеет перейти нам дорогу, иначе война.

Вскоре Пепе вернулся.

– Вот, – сказал он, бросив на колени Сутулому подтаявшее мороженое. – Купил в фургоне. Мороженое там и никаких бригад… пацо…

Другие бойцы засмеялись.

– И все же я хочу поговорить с сеньором, – гнул свое Сутулый, переложив мороженое на сиденье, куда время от времени присаживался Пирелли.

– Успокойся, пацо, наши люди наблюдают за окнами из магазина. Скоро они вернутся и расскажут все, что узнали.

– Нужно следить не только за окнами, но и за тем, что происходит вокруг гостиницы. Здесь могут оказаться копы.

– Откуда здесь быть копам? Пепе, ты видел здесь копов?

– Нет, дядя, разве что один из них торгует мороженым.

Вся команда радостно заржала. Сутулый подождал, когда они успокоятся, и сказал:

– Ладно, тогда я снимаю с себя всю ответственность и вообще – ухожу от вас.

Как это? – поднял брови Пирелли.

– Очень просто – у меня есть и другие дела.

И Сутулый сделал вид, что хочет встать.

– Сидеть! – рявкнул на него Пирелли, в фургоне защелкали затворы. Все бойцы уставились на пацо немигающими глазами, только и ожидая команды, чтобы разорвать чужака. Однако главного Сутулый добился – теперь Пирелли был обязан связаться с сеньором Марино. Убить Сутулого просто так он не имел права.

Сеньор Марино долго разговаривать с ним не стал, бросив коротко:

– Дай мне его…

– Сэр, это я настоял на разговоре с вами.

– Я это понял. – Старик вздохнул. – Что случилось?

– Сэр, кроме нас, возле гостиницы крутятся еще какие-то типы. Они маскируются под торговцев, под работников коммунальных служб, но это копы.

– Откуда там копы?

– Не знаю, сэр, но вы были первый, с кем я говорил об этом деле.

Сеньор Марино помолчал.

– Тревис, ты хочешь сказать, что кто-то из моих людей стучит?

– Не знаю, сэр. Есть разные случаи, вы ведь понимаете. Но похоже на то. Мне даже кажется, что, помимо копов, здесь есть кто-то еще…

– Кто там может быть?

– Заинтересованных организаций много, причем заинтересованных куда больше, чем мы.

– Ты хочешь свернуть операцию?

– Ни в коем случае. Я только хотел ввести вас в курс дела.

– Ты считаешь, что сможешь что-то сделать в та кой ситуации?

– Я не обещаю, но попытаться можно – не хочется упускать такую возможность.

– Хорошо, Тревис действуй.

Когда стемнело, Сутулый еще несколько раз выходил из фургона и окончательно убедился, что конкурентных команд больше чем одна. Команды эти были довольно многочисленными – кондиционеры их фургонов работали без перерывов.

О том, чтобы соперничать с ними в честном бою, не могло быть и речи, поэтому Сутулый решил подождать начала драки. Он был уверен, что Джек и Рон не позволят копам схватить себя, уж он-то знал этих двоих достаточно хорошо. Чтобы использовать свой единственный шанс, Сутулый решил затаиться неподалеку и подождать, пока пара ветеранов попытается уйти от погони. Вот тогда, вовремя перекрыв им дорогу, можно отпраздновать победу.

– Что скажешь, пацо? – Пепе не нравилось, что

Сутулый одним звонком сеньору Марино восстановил свой статус начальника.

– Скажу, чтобы ты заткнулся…

– Что?! Да я тебя!

Пепе кинулся на обидчика. Его никто не удерживал – на Сутулого была зла вся команда, но и Пепе был просто наглый щенок и ничего из себя не представлял. Сутулый, не вставая со скамьи, схватил его за горло и, прижав к полу, пробурчал:

– Еще раз дернешься – сверну шею…

И отбросил Пепе, словно тряпку.

Неожиданно к фургону подошли двое в темной маскировочной одежде. Один из них постучал в дверцу и негромко позвал: