Книга Дорога ветров - Диана Уинн Джонс

Он ослеп от ужаса, словно убежал от самого себя, и внутри его головы осталась одна пустота. Митт понимал, что так не пойдет. Йинен не справится без него. Он подхватил охапку мокрой парусины и проковылял с ней к люку. После того, как он запихнул парус внутрь, закрыл крышку и одним ударом загнал защелку на место, ему показалось, что от прежнего бесстрашного Митта уже совсем ничего не осталось. Ему еще никогда не приходилось командовать судном. Ему хотелось заскулить из-за того, что рядом нет Сириоля.

Они с Йиненом поползли обратно по отчаянно раскачивающейся крыше каюты. Увидев их приближение, Хильди начала отвязывать гик, как распорядился Митт. Она понимала, что они с Йиненом были идиотами: сидели под брезентом и позволили шторму подобраться вплотную к яхте. Он решила, что больше не повторит ошибки и будет соображать и действовать как следует. Ей не хотелось, чтобы люди вроде Митта считали ее дурой. Но она не представляла себе, насколько яростным стал ветер. И она распустила главный узел.

Ветер вырвал гик у нее из рук. Парус резко отбросило в сторону, так что «Дорога ветров» встала к следующему громадному валу бортом. Гик пронесся над каютой и с силой ударил Йинена по голове. Мальчик потерял сознание — и его потащило к борту.

14

Хильди отчаянно закричала. Митт рванулся за Йиненом и обеими руками сумел ухватить его за лодыжку. На них с грохотом обрушилась вода, жесткая и тяжелая, а потом отхлынула, потащив Йинена и Митта, который держал его, вниз по накренившейся крыше надстройки. Митт не мог объяснить, каким чудом им удалось уцелеть. И Хильди тоже не поняла, как это получилось. Она чувствовала, что «Дорога ветров» пулей несется на гребне волны, резко кренясь набок. Но девочке было совершенно непонятно, как она смогла одной рукой удержать вырывающийся румпель, а другой — шкот.

— О боги! Прости! — крикнула она Митту, увидев, как он, вымокший и испуганный, соскальзывает с надстройки и стаскивает за собой Йинена.

— Больше так не делай! — крикнул ей Митт. Теперь «Дорога ветров» неслась вниз, и он воспользовался этим, чтобы затащить Йинена в каюту. К его глубочайшему облегчению, Йинен был жив: он шевелился и что-то жалобно бормотал. Но Митт не мог с ним оставаться. Он поспешно подоткнул под него одеяло, чтобы Йинен не катился по полу.

— Не двигайся! — проорал он, хотя в каюте было почти тихо.— Тебя порядком стукнуло.

Тошнотворно подрагивая, «Дорога ветров» снова начала карабкаться вверх. Митт бросился по наклонной палубе к скамье рулевого и вырвал румпель из слабых рук Хильди. Гроза гремела, пытаться перекричать ее было бесполезно.

Митт обнаружил, что успел как раз вовремя.

Яростный осенний шторм ревел, выл и бесновался вокруг них. «Дорога ветров» шла почти бортом в ложбине между двумя вздымающимися стенами воды — ее подхватил отлив от предыдущей волны. Что еще хуже, в таком положении вода почти наполовину закрывала ее от бушующего ветра. Парус стремительно заваливался набок, грозя опрокинуть судно. Орудуя непослушным румпелем, Митт закричал Хильди и замахал рукой, требуя, чтобы она тянула шкот и держала парус. Ему показалось, что полжизни прошло, прежде чем она поняла его и визжащий на блоках шкот не оказался у нее в руках. Лицо у нее по-прежнему оставалось глупым и недоумевающим, но у Митта не было на нее времени. Он мог только благодарить Старину Аммета, что с той поры, когда он, Митт, в последний раз ходил под парусом, он вырос и стал сильнее. Управлять «Дорогой ветров» было очень трудно. Яхта никак не желала поворачивать. Они по-крабьи ползли на огромный водяной холм, все выше и выше, а потом зависли, почти завалившись набок, прямо под ревущим гребнем волны. «Дорога ветров» явно была склонна к самоубийству. Митт почувствовал, как она начинает опрокидываться, и рванул непослушный румпель.

И в тот момент, когда он это сделал, на них обрушилась вся сила шторма. Митт с Хильди завопили в один голос — крик вырывался у них против воли, они ничего не могли с этим поделать. Ветер налетел с ревом и грохотом. Шкот рванулся из пальцев Хильди, чуть не вывихнув ей оба плеча. Огромные массы воды поднялись и обрушились на нос, ударили в надстройку, промчались над Хильди и Миттом, не только насквозь промочив юных мореплавателей, но и отлупив их, а потом с шипеньем отхлынули, оставив после себя клочья пены.

Потрясенный Митт даже не очень-то удивился, когда увидел на носу яхты мужчину с развевающимися на ветру волосами. Тот, видно, понял опасность и подался к волне, словно таща за собой «Дорогу ветров». Яхте не хотелось двигаться, но Митту показалось, что мужчина силой бросил ее вперед. На миг Митт увидел его совершенно ясно: волосы у него были такими же белыми, как и рычащая пена, и он руками отгонял коней, которые носились под волнами и пытались затоптать «Дорогу ветров». А потом яхта перевалила за гребень и понеслась вниз по следующему водяному склону, и Митту пришлось прилагать все силы, чтобы не давать ей вильнуть. Рядом с ним, к его великому облегчению, Хильди пыталась удержать шкот, который снова стал с грохотом втягиваться, когда «Дорога ветров» нырнула вниз.

Митту не удалось удержать судно на прямом курсе.

«Дорога ветров» соскользнула с волны и. пошла боком, твердо намереваясь больше не подниматься. Но мужчина стоял там, у покрытой пеной поверхности черной скользящей воды, и тащил, тащил за собой «Дорогу ветров». Митту хотелось его поблагодарить, но к этому времени яхта снова начала свой тошнотворный подъем, чтобы лечь на борт на следующем гребне.

Так они и плыли. Они метались между гибелью и гибелью так часто, что уже потеряли счет тому, сколько это длится. Мир кипел и ревел, «Дорога ветров» содрогалась и ударялась так, что ее всю трясло. Митта и Хильди вода шлепала постоянно, так что они почти перестали замечать ее удары. Вода затекала в каюту и омывала Йинена. Брезент плавал в луже под ногами, но у Хильди и Митта не было времени, чтобы от него избавиться. Все силы Хильди уходили на то, чтобы удержать шкот, который то разматывался, то натягивался, а Митт сражался с румпелем, наблюдал за порывами «Дороги ветров» покончить с собой и за жестами человека на носу яхты, когда на них раз за разом набрасывался шквал.

Они с Хильди уже привыкли видеть незнакомца там, на носу,— он был либо серым от проливного дождя, либо более светлым на фоне черной стены воды. Это зрелище вселяло в их души надежду. Но их обоих пугали кони. Это были прекрасные серые скакуны: они мчались галопом, изгибали шеи под развевающимися гривами, взбегали по склонам волн, резвились и становились на дыбы на гребнях. У Митта с Хильди не было времени, чтобы как следует их рассмотреть, но уголком глаза они постоянно их замечали. Они понимали, что у них видения. Матросы рассказывали о конях, которые резвятся вокруг обреченных кораблей, ликуя в предвкушении гибели смертных. Митт и Хильди предпочли бы их не видеть. Они старались смотреть вперед, откуда приближалась очередная опасность. Однако кони продолжали скакать по обе стороны от их корабля, хотя впереди были только кипящая пена, содрогающиеся морские валы, и порой мелькал человек со светлыми развевающимися волосами.

«Вот он-то точно не вредит нам!» — думал Митт.