Книга Рыцарь Шестопер - Федор Соколовский

Старик резко оживился:

— Ага! Значит, ты не отрицаешь свою первую смерть сравнительно недавно?

— Э-э! Так нечестно! Все мы когда-то умирали, и не раз, и не десять, а потом шли на перерождение, оказываясь душой в ином теле. Так что не надо меня пичкать теориями о великом бессмертии каждого из нас. Разговор идет о моей нынешней болезни, и больше ни о чем!

Выпалив это, Райкалин спохватился и пообещал себе впредь следить за каждым своим словом. Возможно, прозвучала лишь общая доктрина местной теологии, что все когда-то уже умирали, но уж слишком мистическим и неслучайным показалось совпадение. И если у волхва появились подозрения об истинном переселении души из иного мира в этот, тот постарается это выяснить.

А если не станет выяснять?..

Не стал, заговорил о болезни. Точнее, о состоянии пациента.

— Вчера вечером твою жизненную энергию кто-то выпил без остатка. Всю! До капельки! — Волхв сделал паузу, играя в гляделки с окаменевшим рыцарем. Потом продолжил несколько пафосным, торжественным тоном: — Ты каким-то чудом дожил до утра. И даже проснулся… Не скрою, такие чудеса случались в обозримой истории. Но! Ты должен был умереть при попытке встать на ноги. А что случилось на самом деле?.. Не отвечай, это я так, рассуждаю вслух… Ты отправился в путь, игнорируя состояние своего организма, а может, и вопреки ему. Такого я не припомню… Только и мне не все секреты мира известны. Но уж в пути ты просто обязан был скончаться от остановки сердца, кровоизлияния в мозг, разлития желчи или иной какой страшной напасти…

Гонта пожал плечами и развел руками в полном недоумении. И так несколько раз, словно спрашивая: «Как ты выжил?! Как спасся?!»

И Райкалин не выдержал:

— Как, как… Пил лекарство!

Волхв тотчас почти навис над ним своим тщедушным тельцем.

— Какое лекарство?!

— Мм… могу рассказать о его вкусе, — пообещал пациент. — Но только после того, как услышу объяснения: кто выпил мою жизненную энергию, как, почему, чем это мне грозит в будущем и как избежать подобного.

Гонта ехидно ухмыльнулся, отбросил руку больного и откинулся на спинку стула.

— Может, тебе еще рассказать, где спрятаны сокровища князя Балоша?!

— В первую очередь! — выпалил Василий. И охотно пояснил: — А то надоела бедность, сил просто нет.

— Вона как… — задумался великий светлый волхв. — Жадность тебя одолевает?

— Почему бы и нет? Как говорится, идеи нам близки — жадным лучшие куски! Вы вон тоже, на ровном месте с бедных рыцарей по шесть золотых драли, наживаясь на их ранениях и болячках. Так почему бы и мне не помечтать о богатстве?

— Да ладно, укажу место, — загрустил притворно дед. — Самое что ни на есть точное хочешь? Тракт, ведущий от Вищина к столице, знаешь? — Получив кивок, не скрывая ехидства, сообщил: — Вот там и ищи!

— Спасибо! Разбогатею, обязательно отблагодарю за оригинальную подсказку. Ну а теперь попрошу подробности обо мне.

— Ладно, за описание лекарства все расскажу, — согласился Гонта. — Слушай…

Довольно подробно, как талантливый профессор перед студентами, он поведал, что к чему. Жизненную энергию могли выпить только представители особых категорий колдунов, которые не столько стояли выше по своей силе, чем волхвы, власнечи или ведьмы широкого профиля, сколько имели очень узкую специализацию. К этим представителям относились черные арапы — власнечи из Африки, называемые фарти. Очень редкие друиды из бриттов, называемые ярые. А также ведьмы исключительно женского пола, которых в славянском мире и в империи бриттов называют вампирами.

Удивившийся Василий не постеснялся прервать лекцию, заметив, что, по его мнению, вампиры — это человекоподобные существа, пьющие кровь у своих жертв. На что получил презрительное:

— Фу! Где ты только нахватался таких глупостей? Такое лишь в сказках можно услышать, и то там говорится о нетопырях.

Иначе говоря, в данном мире название подобное имелось, от сути далеко не отходило, а вот в том, что касалось поглощаемой материи, разница была огромная. Правда, не для самой жертвы. Той после прямого контакта с фарти, с ярым или с вампиром так или иначе наступал каюк.

Поглощение жизненной энергии происходило посредством двойного прикосновения. Вначале жертва должна была добровольно коснуться вампира, потом и сам вампир касался открытого участка тела жертвы. При этом он получал мощный импульс невероятный силы, который ему давал возможности двое, а то и трое суток действовать в экстремальном режиме. Без сна, без пищи и даже без воды. Еще и мускульная сила при этом возрастала вдвое, а может быть, и втрое — точных данных не было.

На вопрос «как?» ответ был прост:

— Если это не было сделано во сне, под полным гипнозом, то ты и сам знаешь, как все случилось. Почему? Тоже сам ищи ответ. Скорей всего месть, попытка устранения, борьба за наследство, ревность, несчастная любовь… и так далее. Думай. А что касается твоего будущего…

О подобных случаях волхв не знал и даже не слышал. Поэтому он очень настойчиво стал упрашивать рыцаря на какое-то время стать объектом постоянных исследований и ежедневного осмотра. Тогда и появится четкая рекомендация: как избежать подобного в дальнейшем. Судя по предварительным выводам, рыцарю повезло оказаться на пересечении воздействия неких иных колдовских сил. Подобное стечение обстоятельств бывало крайне редко, а те, кто за ними наблюдал и исследовал, не спешили поделиться раскрытыми тайнами.

Иначе говоря, с научной точки зрения Шестопер оказался бесценным объектом для исследований. И Гонта сулил любые мыслимые и немыслимые блага, чтобы чудом избежавший смерти оказался под его бдительным присмотром хотя бы парочку ближайших недель. Он обещал выбить освобождение как от рейдов по лесам, кишащих татями и дезертирами, так и от дежурств в самой крепости и от сопровождения знати в столицу и обратно (свободных рыцарей частенько отряжали для подобного эскорта).

Предложение волхва заинтересовало Василия. Было бы очень здорово посидеть в одном месте, выучить местную грамоту и счет, освоиться в истории и географии, да и с личной физической подготовкой толком разобраться. А проводя все дни в седле, о подобном самообразовании или совершенствовании и мечтать не стоило.

Можно было соглашаться сразу. Но не глупо ли это, поддаться на уговоры, ничего не выторговав для себя взамен? Опыт прожитых лет, хозяйственная жилка, недавние лишения и громадный всеядный хомяк в сознании не позволили брякнуть банальное «Да!» или «Да ладно, мне не жалко!». Это если игнорировать вопли на всю Ивановскую вышеупомянутого хомяка: «Золота! Много золота проси!»

Увы, не все измеряется в денежном эквиваленте. И недаром прозвучал вопрос о жадности. Поэтому Райкалин начал издалека:

— Весь мой отряд рыцарей под командованием баннерета Варширока погиб. Месть, конечно, состоялась, но боюсь, что новые товарищи по отряду не поймут моего желания остаться в городе.