Книга Жду, надеюсь, люблю… - Ирина Лобановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот день Марине позвонила перепуганная сестра. Сначала даже не могла связать двух слов от ужаса.
И Марина мгновенно впала в панику — вспомнила и Славкино хулиганство в школе, и его пьянство, и тот жуткий подземный переход… Свое мучительное ожидание под дверью операционной — почему-то той ночью ее пустили в больницу… Потом кровавые бинты на лице Славы…
— Что еще случилось?! — крикнула она.
— Он влюбился! — заплакала сестра. Марину тотчас отпустило.
— Ну и что? — неуверенно, несмело спросила она. — Почему ты плачешь?… Арка?…
Славка увидел ее из окна и со смехом показал тетке:
— Арина, смотри — крестная мать в нашем дворе!
Тетка выглянула и расхохоталась:
— А что? Похоже!
По двору шествовала очень живописная, запоминающаяся группа — впереди пышная молодая дама с рыжим хвостиком, в белом брючном костюме, сверху наброшена черная кожаная куртка. За ней гуськом шагали шестеро парней в одинаковых черных косухах.
Славка смотрел, хохотал и опять смотрел. А потом вдруг странно притих. Арина покосилась на него, но промолчала. Она, как и сестра, привыкла, что со стороны женщин опасаться пока нечего. Но оказалось, что есть чего…
Почему за ней всегда тянется столько парней? — думал Слава.
Просветил дядька Макар.
— Ну, вы у меня люди несведущие, — посмеялся он. — А это новая соседка наша. Живет по скользящему графику. Если смотреть правде в глаза, то работает в фирме «Самые лучшие киски Москвы». Ну, или под другим названием. Не важно. Суть от вывески не меняется. У лапочки есть муж и двухлетний ребенок.
— А муж знает о ее профессии? — поинтересовался Слава.
— У меня есть разные версии насчет этого, — разговорился дядька. Он, как все без исключения мужчины, обожал потолковать по поводу клубнички. — Числом всего четыре, в зависимости от того, знает он или не знает о ее «работе». Первая — он отморозок, может, вообще даже говорит: «Иди поторгуй собой — денег в дом принесешь!» Вторая — если до сих пор ничего не знает, то полнейший лопух последней степени. Или тут другое — он умоляет, она не слушает. И последнее предположение — они поженились чисто по расчету, друг на друга им давно и настолько наплевать, что они попросту не знают, кто чем занимается вне дома.
— Круто! — сказала Арина и повернулась к племяннику. — Не пойму одного: почему тебя так волнует судьба этой рыжей девицы?
А он и сам сначала не понимал. Но потом… Потом подкараулил ее, когда она, в тот вечер одна, вернулась на такси от очередного клиента.
— Сколько? — выдохнул Славка прямо в ее круглое милое лицо.
Она мягко и нежно улыбнулась, как улыбаются ребенку.
— Ты столько все равно не найдешь. Откуда у тебя такие бабки?
— Найду! Ты скажи — сколько…
Слава был уверен: родные деньги для него отыщут любые. Чем бы дитя ни тешилось…
Только для начала пришлось пройти через очередной скандал.
— Там зараза! — орал дядька. — СПИД, сифилис, гонорея! Будем смотреть правде в глаза! Позор! И это мой племянник?!
— Славочка, что с тобой? — рыдала слабонервная тетка.
— Дай денег! — угрюмо чеканил племянник.
Марина выслушала сестру молча.
— Но это же… Арка… Да что ты психуешь? Это калифка на час…
— А если нет? — ревела сестра. — Если он влюбится в нее по-настоящему?! Ты недооцениваешь этих женщин! И деньги! Где мы возьмем такие?! Потом…
— Потом?! — не выдержала и взвилась Марина. — Никаких «потом» не будет!
Но она плохо знала своего старшего сына.
Первая встреча его потрясла, обескуражила, лишний раз подчеркнула его неумелость и незрелость.
— Весенняя ты сыроежка! — смеялась Люся. Так ее звали. — Знаешь, в сыром еще лесу, накануне летней жары такие растут — маленькие и смешные…
Он даже не обиделся на нее.
Никто не знал, что они виделись раз несколько. Деньги давал отец, которого вдруг подкупила чем-то эта история. Потом Люся согласилась разок увидеться просто так… Без оплаты…
— Сыроежка ты смешная…
А потом… Потом Славка вдруг встрепенулся: а что будет впереди? Да ничего там не будет… И взял себя в руки — железный Феликс, Штирлиц, Рихард Зорге…
Даже Люся удивилась:
— Что, бабки кончились? Ничего, ты подсобирай, я подожду. И никуда не денусь, тут вот буду, рядом, — хохотнула она.
Слава тоже улыбнулся в ответ:
— И я буду рядом. Так что встретимся. Встречались они довольно часто. Во дворе.
Улыбались друг другу. И расходились в разные стороны. Славка видел — она удивлена и раздосадована. Сыроежка выросла…
Родственники понемногу успокоились…
Выйдя из электрички, они решили вначале дойти до Нового Иерусалима, а потом свернуть в лес. Залаяла собака. И Слава непроизвольно вздрогнул.
— Ты что, собак боишься? — ехидно спросила Рита.
Слава честно кивнул. К нему тотчас приблизился блондин в очках математика с голосом жестким, как удар топора по мясу.
— А тебе не стыдно? Такой большой — и собак боишься?! — резко и раздраженно спросил он.
Что с ним? — удивился Слава. С чего взъелся-то?! И попытался в который раз обернуть дело в шутку.
— Ну, Петр Первый был смелым мужиком, господа, а вот тараканов, как известно, боялся!
Шутку никто не принял. Без всякой улыбки, в прежнем раздражении, блондин отчеканил, важно, торжественно, громко, будто читал по книге:
— Подражать Петру Первому именно по части его страхов, а не чего-то другого, думаю, нелогично!
Почему они все говорят так коряво, эти клубисты?
— А я никому не подражаю. Просто у меня есть сильные и слабые стороны, как у любого человека.
Слава недоумевал. Из-за чего сыр-бор?
— Но тогда, может, стоит показывать свои сильные стороны, а со слабыми бороться и не выпячивать их? — продолжал блондин тем же голосом, словно мясо рубил.
Славка снова начал заводиться. Хотелось бы посмотреть на этого типа, если бы его погрызли стаи собак, как недавно друга Славы, которому потом кололи в живот две недели уколы от бешенства!
— Молодой человек, вы что-то очень агрессивны. С чего вдруг? Зачем вы, простите, на меня выплескиваете вашу агрессию?
Тотчас торопливо вмешался Ваня:
— Да ладно, все нормально. Ты так его не воспринимай! На самом деле Гена — добрый и мягкий парень. А ты в охране служил. Так что прошел сквозь огонь и бандитские пули.
