Книга Торжество любви - Саманта Джеймс

— Что это? Слезы? Я тебе сделал больно?

— Нет, — прошептала она и судорожно глотнула. Лгать Сабрина не умела.

Лицо Иена стало чернее прилетевшей с восточным ветром тучи.

— Тогда к чему эти слезы? Губы Сабрины задрожали.

— Как ты не понимаешь? На твоем месте должен был оказаться Джеми. Должен был оказаться Джеми…

— Замолчи! — взревел Иен. — Я лишил тебя девственности так нежно, как не смог бы ни один мужчина! А ты мне платишь тем, что говоришь о другом в то время как на тебе еще свежо исторгнутое мною семя. Я тебе запрещаю, Сабрина! Запрещаю!

Он вскочил с кровати, не обращая внимания на свою наготу.

— Оставайся одна со своими мечтаниями, оставайся одна в темноте! — Его губы дергались. — Ты ведь этого хотела?

Оцепеневшая Сабрина наблюдала, как он собирает разбросанную по полу одежду и ищет что-нибудь, чтобы прикрыть обнаженное тело. Но вот он распрямился.

— Иен… Иен, подожди!

Но муж не остановился. Через секунду дверь хлопнула с такой силой, что казалось, содрогнулись стены.

Сабрина рухнула на постель и залилась горючими слезами.

Глава 13

Иен накинул на плечи плед и, потянув его, попытался прикрыть спину. В этот момент он почувствовал укол в кожу и в ноздри ударил резкий, неприятный запах. Черт возьми, ему уже не спать в эту ночь! Иен скривился и повернулся на другой бок. Терпение лопнуло, и в груди закипела ярость. Он скрипнул зубами. Будь она проклята, эта смазливая ведьма, которую он сделал женой!

Не так он представлял первую ночь с ней! Рассчитывал часами ублажать Сабрину и взамен получить достойное наслаждение собственной плоти. Но вместо этого оказался здесь, в конюшне. А она наверняка празднует победу: выставила мужа из собственной спальни! Единственным утешением было то, что ни одна живая душа не видела его бегства, ни одна живая душа не стала свидетелем оскорбления его мужского достоинства и гордости.

Наконец он со вздохом сел и тупо уставился в темноту. Ночью в конюшне заметно похолодало, и словно под влиянием свежего воздуха, остыл и его гнев. Но осталась обида, от которой Иен не в силах был избавиться.

Он чувствовал себя преданным. Так нежно и заботливо обошелся с невестой. До сих пор ощущал ее дрожащие губы в минуту поцелуя, вспоминал, как выгибалось тело, когда она ему так сладостно сдалась. А Сабрина в это время думала о другом… об этом Джеми… Джеми, будь он трижды проклят!

Мысли Иена перенеслись в замок, в комнату, где теперь спала Сабрина. Мак-Грегора так и подмывало вернуться к жене. Доказать, что, хотя ее губы нашептывали о другом, тело страстно жаждало именно его. Решимость так и поступить зрела в его голове.

— Ах, Сабрина, — пробормотал он вслух, — тебе кажется, что ты избавилась от меня. Не обольщайся, девочка, это вовсе не так. Тешься пока победой: сегодня последняя ночь, когда я позволю тебе спать одной. Единственная.

Приняв решение, Иен наконец уснул.

Бледные лучи просочились сквозь ставни и разбудили Сабрину сразу после рассвета. Большую часть ночи она металась в постели, ворочаясь с боку на бок, а спала едва ли несколько минут. Никогда в жизни не чувствовала она себя так одиноко и только теперь оценила последние ночи, когда рядом был Иен и она могла не обращать внимания на подступающие со всех сторон пугающие тени.

А теперь… теперь! Хотя она всеми силами гнала память, тем не менее не могла не переживать заново вечерние игры с мужем. Она вновь ощущала руки Иена, неистово ласкающие ее тело, губы, касающиеся сосков, которые до сих пор болезненно напряжены, щекочущий шепот на коже щеки…

Но больше всего ей не давало покоя воспоминание о том, как его огромный орган раздвигал ее плоть, переполнял ее всю. Сабрина подтянула ноги к груди и от нахлынувшего на нее стыда зарылась лицом в подушку.

Послышался негромкий стук, дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Мэри.

— Не желаете принять ванну, мэм?

Сабрина подняла голову и откинула с лица спутавшиеся пряди волос. Первым ее желанием было отказаться. Но нельзя же вечно прятаться в спальне. К тому же это было совершенно на нее не похоже.

Нет, она не доставит мужу такого удовольствия. Сабрина улыбнулась служанке:

— Спасибо, Мэри. С удовольствием.

Вскоре ванна была готова. Сабрина отпустила служанку, сказав, что не нуждается в помощи. Погружаясь в горячую воду, она неожиданно вздрогнула, когда ее непривычно обожгло между ног. Ощущение мужа еще сильно ею владело, и она с яростью принялась растирать тело, чтобы смыть его запах, будто таким образом можно было избавиться от самого Иена. Мысль устремилась к предстоящей ночи. Придет ли он снова теперь, когда она стала его истинной женой? Наверняка нет. Ведь он уже исполнил свой супружеский долг.

«Ты будешь делить со мной постель сегодня и все последующие ночи», — вспомнила она слова мужа.

В голове Сабрины зазвучал суровый предостерегающий голос. «Иен — твой муж, — напоминал он, — и может лечь с тобой в постель, когда пожелает, даже если это тебе не нравится».

«Но тебе это нравится», — вторил другой голос.

Ее рука замерла. Горло странно перехватило. Иен был прав. Он так заботливо с ней обошелся: не спешил и был нежен, а когда боль первого обладания прошла, вознес ее на вершину восторга.

Сабрина внутренне содрогнулась. Радовался ли Иен своей победе, смеялся ли над ней? Она корила слабость своей плоти, которая до смешного легко сдалась.

Вода уже остыла, когда она вылезла из ванны. Пора встряхнуться и встретить день… а вместе с ним и мужа.

Спускаясь по лестнице, Сабрина не представляла, что ждет ее в парадном зале. Но то, что она увидела, было сверх всяких ожиданий.

В каждом углу в ярких утренних лучах серебрилась паутина. От разбросанного по полу тростника исходил застоялый запах, повсюду было невообразимо грязно. Несколько лавок оказалось перевернуто. У камина вповалку храпели воины, и Сабрина удивилась, как не обгорели их уши.

Остатки вчерашней трапезы никто не удосужился убрать со столов, и прямо на глазах у Сабрины собака встала на задние лапы, схватила кусок оленины, улеглась на брюхо и, зажав мясо между передними лапами, принялась есть.

А когда по залу, раскидывая пятачком тростник, прошествовал поросенок, Сабрина так сильно была ошеломлена, что пришла в себя только тогда, когда животное остановилось и справило нужду прямо в помещении. Сабрина поклялась проследить, чтобы бесенок непременно превратился в их следующий ужин. Повсюду витал запах крепкого эля. и удивляться этому вовсе не приходилось.

Никто с Сабриной не поздоровался, и она решила, что праздник продолжался до самого утра.

На полу боролись два крепыша, а из угла доносились раскаты хохота. Подбадриваемые возгласами, борцы все перекатывались и перекатывались, пока на их пути не оказалась одетая в светло-голубое шерстяное платье хрупкая женщина. Борцы взглянули вверх и натолкнулись на пристальный взгляд зеленоватых глаз. Оба враз замерли, и наконец один пихнул другого под ребра локтем.