Книга Адриан Моул. Дикие годы - Сью Таунсенд

Они сбежали по склону холма. Мать Спарга Крун наблюдала, как ее сын и его женщина бегут к огню. Она хрюкнула отцу Спарга Лунту, и тот подошел к дверям хижины. Глаза его сузились. Спарга он ненавидел.

Крун бросила побольше корешков в огонь: она не ожидала гостей к обеду. Как типично для моего сына, подумала она, объявляться неожиданно, да еще и в компании бабы с распухшим брюхом. Она надеялась, что корешков хватит на всех.

Она была рада, что слов еще не нашли. Она терпеть не могла светской трепотни.

Спарг уже стоял перед ней. Она обнюхала его подмышку, что было обычаем, когда кронкит возвращался из дальнего странствия. Барф держалась поодаль, наблюдая за церемонией. У нее текли слюнки. Запах горящих кореньев распалял ей аппетит.

Поскольку слов еще не нашли, мать с сыном не могли обменяться никакими новостями.

Джейк откинулся от компьютерного терминала со вздохом удовлетворения. Хорошо, подумал он, чертовски хорошо. Самое время для еще одного доисторического романа без диалогов.

Вторник, 21 января

Письмо от Берта Бакстера. Практически нечитабельное.

Дорогой парнишка,

Я уже, кажется, давно тебя не видал. Когда приедешь в Лестер? У меня тут есть кой-чего сделать. Прости за почерк. У меня трясучка.

Твой,

Бертрам Бакстер

P.S. Захвати ножницы для ног.

Сегодня вечером серьезно поссорился с Бьянкой. Она обвинила меня в том, что я:

а) никогда не хочу никуда ходить

б) чересчур много читаю

в) чересчур много пишу

г) презрительно отношусь к британскому индустриальному наследию

д) пержу в постели

Понедельник, 27 января

Наконец-то помирившись, сегодня вечером ходили в Национальный Кинотеатр смотреть фильм о японской женщине, которая отрезает своему возлюбленному пенис[55]. Весь остаток фильма я просидел, плотно сжав ноги, а в паузах нервно поглядывал на Бьянку, которая не отрывалась от экрана и улыбалась.

Волосы у меня отрасли достаточно для того, чтобы собирать в хвостик. Журнал «Лицо» сообщает мне, что мужские хвостики выходят из моды. Но сейчас — мой последний шанс его примерить. Вот поэтому я его и заведу. Дикар хлестался, что свой хвостик он носит уже пять лет.

Бьянка купила подержанную электрическую пишущую машинку и перепечатывает «Гляди-ка!». Она уже подарила мне семьдесят восемь красиво отпечатанных страниц. Поразительно, насколько роман улучшается, стоит только его напечатать. Нужно было последовать совету мистера Джона Тайдмана несколько лет назад.

Среда, 29 января

За прошлый год количество гетеросексуальных случаев СПИДа в Соединенном Королестве выросло на пятьдесят процентов. Я сообщил эту информацию Бьянке, когда мы сегодня вечером шли пешком в «Дикари». Она притихла.

Поздно вечером пришлось ждать под дверью туалета целую вечность, чтобы почистить зубы. В конце концов, оттуда вылез Норман и извинился за несколько подпалин на раме зеркала. Его ведь уже предупреждали , чтобы не репетировал в туалете.

Вернувшись в комнату, я застал Бьянку за чтением брошюры, написаной Трестом Теренса Хиггинса.

Я легкомысленно спросил:

— А кто такой Теренс Хиггинс, когда он возвращается из треста домой?

Бьянка тихо ответила:

— Он уже умер. — Брошюра оказалась о СПИДе.

Наконец, она разрыдалась и призналась, что в 1990 году у нее был роман с человеком по имени Брайан Боксер, который, в свою очередь, признался ей, что в 1979 году у него был роман с бисексуалкой по имени Диана Трипп. Позвоню в Трест Теренса Хиггинса утром и попрошу помощи.

Суббота, 1 февраля

Первые двадцать две главы романа «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины» теперь — стопка из 197 страниц аккуратной машинописи. Я не могу удержаться, постоянно беру ее в руки и хожу с нею по комнате. Мне не по карману ее фотокопировать — по крайней мере, по десять пенсов за лист. Кто из моих знакомых в Лондоне имеет доступ к ксероксу?

Кв. 6

«Кондитерская Бренды»

Олд-Комптон-стрит

Лондон

Дорогой Джон,

Я внял Вашему совету и отредактировал «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины». Кроме этого, я воспользовался услугами профессиональной машинистки, и Вы наверняка с удовольствием увидите, что моя рукопись в настоящее время состоит из двадцати двух глав в машинописном формате. Я полагаю, что по завершении работы «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины» станет в высшей степени подходящим чтением вслух по радио, возможно — как часть Вашего цикла «Классические Сериалы».

Как Вы можете заметить, к сему я прилагаю свою рукопись и вверяю ее Вашему попечению. Тем не менее, мне по-прежнему необходимо внести в нее несколько малозначительных исправлений. Не слишком ли Вас затруднит снять фотокопии со ста девяноста семи страниц и отправить один экземпляр мне по вышеуказанному адресу?

Заранее Вам благодарен,

Ваш, как всегда,

Адриан Моул

Вторник, 4 февраля

Сегодня утром сходил в Дом Радио. Пока я сражался с массивной металлической дверью, на меня накинулась стая охотников за автографами. Я полез в карман куртки за фломастером, но не успел вытащить его — они окружили Алана Фримана, престарелого диск-жокея. Я протолкался сквозь них и под пристальными взорами суровых на вид охранников вступил в священный вестибюль Британской Вещательной Корпорации. Я подошел к конторке и встал в короткую очередь.

За четыре минуты я увидел полный ассортимент знаменитостей: Делия Смит, Роберт Робинсон, Иэн Хислоп, Боб Гелдоф, Энни Леннокс[56], Рой Хэттерсли и т.д. и т.п. Большинство из здания провожала молодая особа по имени Кэролайн.

В конечном итоге, секретарша спросила:

— Я могу вам помочь? — и я ответил:

— Да. Не будете ли вы любезны проследить, чтобы этот пакет получил мистер Джон Тайдман? Это весьма срочно.

Она накарябала что-то на большом упаковочном конверте, содержавшем мое письмо и рукопись «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины», и швырнула его в проволочную корзину.

Я поблагодарил ее, повернулся к выходу и столкнулся с Виктором Мелдрю, который играет ворчливого балбеса в постановке «Одной ногой в могиле»! Я извинился, а он ответил: «Как это мило». В жизни он гораздо выше, чем выглядит по телевизору. Вернувшись домой, я сообщил Бьянке, что поболтал с Виктором Мелдрю. Мне кажется, это произвело на нее впечатление.