Книга Призрак музыки - Александра Маринина

Коллеги, пытавшиеся бороться с «пиратством», старалисьустановить, кто забирал у Вяткина готовую продукцию и привозил ему «сырье», идля этого трясли всех соседей покойного наркомана: кто к нему приезжал, накаких машинах, может быть, номера запомнили? Первой и самой устойчивой версиейбыла прямая связь Вяткина с фирмой «Мелодия-Плюс», но это еще нужно былодоказать. Фирма, конечно же, от всего открещивалась, там тоже не дураки сидели.

– Если бы нам найти хотя бы по одной точечке соприкосновениямежду Дударевым и этими двумя фирмами, туристической и музыкальной, мы бы их вмомент раскрутили, – вздыхал Селуянов, глядя на огромное бумажное полотно,на котором Настя размечала квадратиками и стрелками связи всех интересующих ихобъектов.

Количество стрелок и квадратиков росло с каждым днем, носоприкасаться они пока что не торопились. Что же касается свидетелей, которыемогли бы рассказать хоть что-нибудь о посетителях квартиры Кости Вяткина, то ихчисло было катастрофически малым. Просто, можно сказать, ничтожным. Никто никемне интересовался, и никто ни о ком ничего не знал. Огромный многоподъездный имногоквартирный дом, в котором жил Вяткин, походил на муравейник, биткомнабитый отчужденными друг от друга людьми. Сергей Зарубин с тоской вспоминалтихие пятиэтажки у «Красных Ворот», где совсем недавно он проводил поквартирныеобходы сразу после убийства Елены Дударевой. По две квартиры на этаже, подесять на подъезд, все друг друга знают, одно удовольствие работать. А вновостройках всегда сплошное мучение, а не работа.

Единственным более или менее сносным источником информации оВяткине оказалась все та же тетя Клава, соседка, к которой Константин,почувствовав себя плохо, обратился с просьбой вызвать ему «Скорую». КлавдияНикифоровна оказалась дамой словоохотливой и о Косте рассказывала судовольствием. Правда, рассказывала она не совсем то, что хотелось бы.К примеру, никаких постоянных визитеров, которые приносили бы и уносили отКости целые ящики продукции, она не заметила.

– Они, верно, по ночам приходили, – высказала онасоображение. – Я иногда слышу, как по ночам у него дверь хлопает.А днем ничего такого не замечала.

Что ж, вполне могло быть и такое. По ночам мало кто бежит кокнам смотреть на подъехавшую машину, люди в основном спят. Хотя если этобывало не глубокой ночью, а очень поздним вечером, то имеет смысл поговорить свладельцами собак. Они гуляют, как правило, в одно и то же время и почти всегдазамечают, если кто-то с завидным постоянством грузит ящики у одного и того жеподъезда.

– С ящиками не видала, – безапелляционно заявилаКлавдия Никифоровна.

– А без ящиков? – на всякий случай спросилЗарубин, почти ни на что не надеясь.

– Без ящиков видала, а как же.

– Кого?

– Так разве ж я знаю, кто он? Представительный такоймужчина, подтянутый, выправка как у военного.

– Поподробнее расскажите о нем, пожалуйста, – попросилСергей, еще не смея верить своей удаче.

Неужели все так просто? Они ищут связь через третьих лиц, аГеоргий Николаевич Дударев является к Косте Вяткину собственной персоной.С ума сойти! Бабка его опознает – и с этого можно начинать раскруткуДударева по всему фронту. Не отвертится.

– Так чего подробнее… – Клавдия Никифоровна задумалась,прихлебывая чай из красивой фарфоровой чашки. – Высокий, значит, он такой,волосы темные, седины совсем мало. Красивый мужчина. Брови густые, напереносице почти срослись.

– Надо же, – льстиво похвалил ее Зарубин, – выдаже такую мелочь, как брови, запомнили. Вы очень внимательный свидетель,Клавдия Никифоровна. Еще что вспомните?

– Еще? Шрамик у него на щеке, рядом с ухом, вотздесь. – Она показала пухлым пальчиком на то место, где у нее виселакрупная серьга.

– Какой шрам? Круглый, длинный?

– Длинненький такой, вот столько примерно. – Тетя Клаваразвела большой и указательный пальцы на расстояние трех сантиметров.

– Во что он был одет?

– Да как все, я особо не всматривалась.

– Ну, Клавдия Никифоровна, не может такого быть, –снова подлизался к ней Сергей, – вы такие детали замечаете, а на одеждувнимания не обратили? Никогда не поверю. У вас прекрасное зрение ипревосходная память, вы меня просто покорили своей наблюдательностью.Давайте-ка опишем его одежду поподробнее.

Тетя Клава возвела глаза к потолку и стала старательновспоминать, во что был одет посетитель соседской квартиры. Брюки светло-серые,рубашка с короткими рукавами, кремовая. Больше ничего вспомнить не смогла, ноэто и понятно, в такую жару на человеке вряд ли будет надето что-то еще, а уждля того, чтобы обратить внимание на мужскую обувь, надо быть не рядовымсвидетелем, а специалистом. С женской обувью проще, она разнообразна пофасону и цвету, и очень часто свидетели вспоминают «серебряные босоножки нашпильке» или «красные туфельки». Мужская же обувка проще и однообразнее, и длятого, чтобы на нее кто-нибудь обратил внимание, нужно носить по меньшей мерековбойские сапоги с серебряными подковками или индейские мокасины с кистями ивышивкой.

– Когда приходил этот человек?

– Первый раз я его видела недели три назад, – деловитосообщила Клавдия Никифоровна.

– А что, был и второй раз?

– И второй был, и третий. Я потому его изапомнила, что несколько раз видела. Первый, значит, раз это недели три томуназад было, потом спустя неделю примерно.

– А третий?

– Да почти тогда же, когда и второй, на другой день.Я еще подумала, зачастил к Костику этот гость, а он и пропал. Больше неприходил.

Два визита примерно две недели тому назад, то есть накануневзрыва, в котором погибла жена Дударева. Рослый симпатичный мужчина лет сорокапяти с темными волосами, густыми бровями и шрамом возле уха. Это точный портретДударева. Нет, таких легких удач не бывает… Хотя почему они легкие? Разве безмалого две недели каторжного труда – это легко? Разве это слишком малая цена заудачу?

* * *

Настя уже собиралась уходить с работы, когда позвонилАлексей и предупредил, что несколько дней должен будет провести в Жуковском.Ему предстоит срочная работа, и времени ездить из Москвы и обратно не будет.

– Не сиди голодной, – строго сказал он. – Ешь хотьчто-нибудь кроме сырных шариков.

– Ты отстал от жизни, – пошутила Настя. – Сырныешарики давно исчезли из продажи. Но я приму во внимание твои научныерекомендации.

Что ж, домой можно не торопиться. Она подумала, что давнособиралась навестить Татьяну и Стасова, да все время никак не выберет. Можетбыть, сделать это сегодня вечером?

Она уже потянулась к телефонной трубке, чтобы позвонитьТатьяне, но аппарат зазвонил снова.

– Настасья, ты? – послышался веселый голос ПавлаДюжина, ее коллеги по работе у генерала Заточного.