Книга Доверься мне - Кэролайн Макспарен

— В следующий раз, когда ты придешь ко мне, — повторил он размеренно.

— Я никогда не смогу этого.

Он поднес ее руку к губам.

— Ты сможешь, если захочешь меня — нас — достаточно сильно. Я не ставлю на этом крест.

Глава 15

— Вообще, я детей не люблю, да и возиться с ними я не умею, — сказал Рэнди.

Он накапал сливок в чашку Джека Сэмьюэльса и протянул ему. Лиз Слотер у себя за столом смешивала йогурт с отрубями. На время беременности она ограничила кофеин. До родов было еще далеко, но ее живот рос не по дням, а по часам.

— Большинству деток, которых мы здесь встречаем, — Джек отхлебнул кофе, — до цивилизованности еще шагать и шагать. Лучше бы они воспитывались в волчьей стае. У волков хоть кодекс чести имеется.

— Половина этих ребят и до двадцати пяти лет не доживет, — вставила Лиз.

— Да они и сейчас как живые мертвецы, — добавил Джек. — На мой взгляд, нормальных детей и вовсе нет.

— Единственные дети, которых я близко наблюдал, — мои племянники, — сказал Рэнди. — Они шумные, избалованные, эгоистичные, за столом ведут себя как поросята, родителей ни в грош не ставят.

— Как и ты, — прокомментировал Джек.

— Я считаю моих стариков чудаками, но всегда вежлив с ними, когда мне приходится присутствовать на семейных торжествах.

— Которые ты до смерти не любишь, — подначила его Лиз.

— Но здесь я должен признаться, что Майло и Виола мне действительно нравятся. Они умненькие, хорошо говорят и прекрасно себя ведут.

— Образцы совершенства, — хмыкнул Джек.

— Черт с вами обоими. Я пошел на допрос.

Уходя из отдела, он услышал, как Лиз и Джек покатились со смеху.

А Рэнди пошел прочь.

— Что такого наделал Микки? — спросил профессор Лайман Петтигрю.

— А почему вы думаете, что он что-то наделал? — в свою очередь спросил Рэнди.

— Полиция не стала бы допрашивать руководителя отделения о Майкле Норкроссе без веской причины, тем более он здесь уже не работает.

Тучный, невысокий и седой человек, профессор Лайман Петтигрю откинулся назад и взял со старинного стола, заваленного бумагами, золотое перо. Стул под ним заскрипел, и Петтигрю поморщился.

Рэнди не ожидал, что кабинет декана отделения экономики в провинциальном колледже будет размером с боевой корабль, но его удивило то, что это крошечное помещение открывается прямо на центральный холл четвертого этажа уродливого кирпичного здания учебного корпуса. У него не было даже секретаря, чтобы предупредить о визитерах.

Книги по одной из стен кабинета были, в противоположность кабинету Прядки, тщательно расставлены, никаких скомканных бумаг на полу, ни единой семейной фотографии или цветка в горшке на секретере позади стола. Таблички с именем или дипломов на стене тоже не было. Такой кабинет, как у Петтигрю, мог принадлежать кому угодно.

— Полиция постоянно пересматривает старые, незавершенные дела, вроде этого, о нападении на Хелену Норкросс, — сказал Рэнди. — Чтобы проверить, не упустили ли мы чего-нибудь в первый раз. — Не переводя дыхания, он спросил: — А что там за история с его контрактом?

Профессор Петтигрю положил свое золотое перо. Он успел схватить его, пока оно не скатилось со стола, и теперь бережно спрятал перед собой в средний выдвижной ящик.

— Заключения комитета о продлении контрактов конфиденциальны. Вам нужно получить судебное предписание, чтобы их просмотреть. Что именно вы хотите узнать?

Рэнди покачал головой:

— Вы ведь можете дать мне общее представление, верно? Мне не нужно официального отчета. Я понимаю, что вы не обязаны документировать причины отказа продлить контракт, так ведь?

Профессор Петтигрю расслабился и улыбнулся. Рэнди обрадовался, что ему не придется самому просматривать все доклады комитета, поскольку его собеседник будет счастлив посплетничать о коллегах, тем более уже в заведении не работающих.

— После окончания пятилетнего срока контракта с вами его либо продлевают, либо нет, и учебное заведение приглашает кого-то нового. Вверх или вон.

— Жестоко.

— Контракт не гарантирует вам работу пожизненно, но в общем он действует до тех пор, пока вас, скажем, не застукают со студенточкой на лужайке под окном руководителя колледжа.

— А его застукали?

Профессор испуганно глянул на Рэнди:

— Да нет, бог с вами. Майкл никогда не делал ничего плохого. Точнее говоря, наоборот, он никогда не делал ничего выдающегося. Его студенты сдавали соответствующие требованиям, но уж никак не блестящие работы. Майкл не публиковал статей в профессиональных журналах и не представлял доклады на конференциях, не высказывал желания работать в факультетских комитетах или выполнять какую-либо общественную работу. Хелена — та все это делала, и даже больше. Откровенно говоря, он был чем-то вроде золотого мальчика, который думает, что может всего добиться собственным обаянием, и это ему довольно долго удавалось. Но всему есть предел. Я бы никогда не принял его на работу, если б знал, что он настолько ленив.

— Но почему же его все-таки взяли?

Петтигрю вдохнул и медленно выдохнул.

— Он был образован и интеллигентен. Его диссертация была блестящей, хотя я и подозреваю теперь, что большую ее часть написала Хелена. Я думаю, он бы смог сделать карьеру. Подозреваю также, что и Хелена, которая мне, между прочим, очень симпатична, смогла бы сделать… Хотя я редко ее вижу после этого нападения и развода. Пока Майкл был здесь, мы все виделись на общефакультетских мероприятиях.

Он замолк, а Рэнди не стал его торопить.

— Когда Майклу отказали в продлении контракта, — продолжил профессор Петтигрю, — думаю, никто не удивился, за исключением самого Майкла. Он был в бешенстве, потому что Хелене выдали грант и продлили контракт несколькими месяцами раньше. Возможно, он думал, что получит что-то в этом роде. Вместо этого в конце семестра он узнал, что остался без работы. А известно, что работу в сфере экономики найти не так легко.

— Он винил в этом Хелену? — спросил Рэнди.

— В действительности он обвинял меня. Сказал, что я предал его. Грозил подать апелляцию. — Петтигрю наморщил нос. — Глупец. Только позабавил бы комитет. — Запищали его часы, и он отключил их. — Через десять минут у меня занятия. Проводите меня вниз?

Когда профессор Петтигрю закрыл позади него дверь, Рэнди спросил:

— Вы запираете кабинет?

— Когда меня там нет.

— Запирайте с этого момента всегда. Что, если б я был снайпером, обиженным за неуд, который вы влепили в прошлом семестре?

Ученый остановился на полушаге и повернулся к Рэнди, пораженный: