Книга Королевский гамбит - Джон Мэддокс Робертс

— Приветствую тебя, Метелл Младший, — произнес он.

Это был красивый мужчина с квадратным лицом и великолепной осанкой. Правда, в тоге он всегда чувствовал себя неуютно. Гораздо больше ему шли воинские доспехи.

— Консул, — отозвался я, выпрямившись у кровати Павла. — Не ожидал увидеть тебя здесь, на месте преступления.

Помпей бросил беглый взгляд на покойника.

— Смерть такого богатого человека, как он, ставит под удар всю римскую экономику. На улице собралась большая толпа. Теперь они увидели меня и успокоятся. Народ — как перепуганные малые дети. Стоит им увидеть прославленного полководца, и они будут думать, что отныне все будет в порядке.

Его слова были не лишены здравого смысла.

— Неужели смерть Павла вызвала столько шума?

— Когда я проходил через Форум, торговцы рабами расспрашивали друг друга насчет цен на их товар. Ведь у покойного были тысячи рабов. Если их начнут продавать, то цены на них резко снизятся. Однако пока никто не может точно сказать, сколько принадлежало ему земли, скота, кораблей и всякого груза. Мне известно только, что он владел несколькими рудниками в Испании, да и то через подставных лиц.

Еще бы ему было это неизвестно! Ведь самому Помпею принадлежала львиная доля таких рудников. Он бросил взгляд на Асклепиода.

— Не поздновато для врачебной помощи? — осведомился Помпей.

— Он здесь не для того, чтобы лечить, — пояснил я, — а затем, чтобы осмотреть тело. Доктор Асклепиод — большой знаток по части разного рода ранений. Полагаю, его заключение может оказать помощь следствию.

Помпей удивленно поднял брови.

— Это что-то новенькое. Что ж, продолжайте работать.

Он уже собрался уходить, но потом вдруг обернулся, сказав:

— Впрочем, я бы не стал тратить на это время. Самая серьезная задача сейчас предстоит квесторам и преторам. Они должны разобраться со всем его имуществом. Убийство же никакой сложности не представляет. Ясно как день, что его прикончил евнух. Мой тебе совет — остановись на этом.

— Хорошо, остановлюсь, — заверил его я. — Но только когда буду уверен, что пойман настоящий убийца.

— Что ж, поступай как знаешь.

Он посмотрел на меня отнюдь не враждебно, и слова его прозвучали вовсе не громко. Однако сказаны они были таким тоном, что меня тотчас пробрал озноб. Когда Помпей вышел, в спальне воцарилась гробовая тишина.

ГЛАВА 7

— Никак не могу распутать этот узел, — жаловался я Асклепиоду, сидя в его просторных апартаментах, расположенных в школе Статилия.

Прежде мне ни разу не доводилось бывать дома у врачевателя, но я подозревал, что убранство его жилища будет под стать вкусам и интересам хозяина. В самом деле, его комната была увешана и уставлена всякого рода оружием. К некоторым из экспонатов были прикреплены свитки с описанием ран, которые ими могут быть нанесены.

— Ты о ком? О том человеке, которого задушили?

— Не совсем. На сегодняшний день произошло три убийства, один взлом и одна кража. Все они неким образом связаны друг с другом. К тому же еще нужно принимать во внимание случившийся пожар. Для меня пока несомненно одно: Парамеда убил Синистр. Но кто же тогда задушил Синистра? Мне не верится, что это сделал убийца Сергия Павла. Не следует ли из всего этого, что преступников было трое? И остается еще один вопрос. Кто забрался ко мне в дом, стукнул меня по голове и выкрал медальон? Макрон считает, что, скорей всего, это сделал мальчишка и, судя по всему, иноземец.

Прохаживаясь взад-вперед по комнате, я подошел к окну. Снизу доносился лязг оружия, крики и звуки тяжелого дыхания гладиаторов, отрабатывающих приемы бойцовского мастерства.

— Да, сложная задача. — Асклепиод вертел в руках серебряный стиль. — Но почему ты не допускаешь, что это был тот же человек, что убил Павла и Синистра?

Я сел на красивое ложе и, подперши подбородок кулаком, сказал:

— Ты же сам был в спальне Павла. И видел, какого размера там окно. Я не верю, что хозяина убил евнух. И весьма сомневаюсь, что тот впустил кого-то в комнату, зная, что этим ставит себя под удар. Нам остается предполагать, что убийца проник через окно. Это мог сделать тот же мальчишка, который забрался ко мне в дом. По крайней мере, пока все сходится. В конце концов, не такая уж трудная задача — задушить в постели спящего пьяного толстяка.

— Да, — подтвердил Асклепиод, — я с тобой вполне согласен.

Я заметил у него на голове ту самую серебряную повязку, которую подарил ему в последнюю нашу встречу, и напомнил себе о том, что нужно выбрать для него еще один подарок.

— Но мальчишка не мог задушить Синистра, — продолжал я делиться своими размышлениями. — Крупного и сильного мужчину, бывшего гладиатора. Значит, убийц, по-видимому, двое. И оба должны мастерски владеть удавкой.

Асклепиод отложил в сторону стиль и, просияв покровительственной улыбкой знатока, спросил:

— С чего ты взял, что задушить Синистра мог только человек, обладающий недюжинной физической силой?

Его вопрос заставил меня встрепенуться:

— Но разве… разве это не очевидно?

Врачеватель покачал головой.

— Душить петлей и руками — отнюдь не одно и то же. Если позволишь, я тебе сейчас это докажу.

Встав, он подошел к стене и снял с гвоздя небольшой лук. Тот оказался не натянут: прочная на вид тетива была прикреплена только к одному концу дуги. Отцепив ее от лука, грек подошел ко мне, расправляя руками будущую удавку.

— Вот общепринятый способ ее применения. — Он закрепил концы тетивы на кистях. — Хотя ты значительно крупней и сильней меня, тем не менее…

Он подошел ко мне сзади. Его руки мелькнули у меня перед лицом, и в следующий миг тетива врезалась мне в шею. Даже несмотря на то, что это не было полной неожиданностью, меня охватила внезапная паника. Ни одно ощущение по своему парализующему разум действию не может сравниться с тем, которое испытываешь, когда тебя лишают воздуха, препятствуя дыханию. Я безотчетно потянулся назад, при этом грек крепко прижался к моей спине. Мне удалось вцепиться лишь в его одежду, но все мои попытки ухватиться за тело, чтобы освободиться от него, оказались тщетны. Тогда я направил свои усилия к тому, чтобы, извернувшись, придавить его своим весом к стене, но в это мгновение весь кошмар прекратился так же внезапно, как и начался.

— Теперь ты понял? — произнес он, когда я сел, жадно и судорожно глотая воздух. — Совсем не обязательно обладать большой силой, чтобы задушить человека могучего телосложения. Нужно меньше минуты, чтобы лишить жертву сознания. А через пять или шесть минут наступает смерть.

— Но почему Синистр не прижал мальчишку к стене? — спросил я, когда мне удалось восстановить дыхание.

— Возможно, потому, что был не в состоянии что-либо соображать. А может, ему просто не хватило на это ума. Хотя мне лично видится здесь иная причина. — Его пальцы проворно заскользили по струне, завязывая узел. — Помнишь, я указал тебе на пятнышко на шее Павла?