Книга Симфония тьмы - Чингиз Абдуллаев

– Всего три концерта в Европе, – улыбнулсяЯкобсон.

«Почему он улыбается так интригующе-загадочно? Чтослучилось?» – снова подумал Дронго.

Вошли сразу четыре официанта и встали у высоких стульев,приглашая всех четверых гостей к столу. Барбара встала первой. Медленноподнялся Якобсон. Третьим встал Осинский, подходя к столу. Последним поднялсяДронго.

Осинский сидел, как обычно, напротив него. От Дронго неускользнуло то неуверенное движение к правому стулу, обычно занимаемомуБарбарой, куда хотел сесть композитор. Он сел за столик. Осинский ел, какобычно, молча, больше говорил Якобсон. И лишь Барбара по-прежнему бросала наДронго какие-то непонятные, загадочные взгляды. Уже принесли десерт и чай,когда официанты, собрав ненужную посуду со столика, молча построились в ряд,чтобы удалиться. Едва за последним из них закрылась дверь, как Осинскийпротянул руку к сахарнице, где лежал специально приготовленный заменительсахара – сусли, не повышающий уровня глюкозы в крови. И в этот момент Дронгосхватил его за руку, опрокинув на стол кофейник.

– Спокойно, – попросил Дронго. – У настоящегоОсинского на указательном пальце левой руки вчера была заусеница. Я заметил,когда он брал цветы. А у вас ее нет. Кроме того, вы перепутали место, кудадолжны были сесть. И ходите немного не так, как наш маэстро. Он обычно большесутулится. Вы не Осинский, мистер незнакомец. Даже в таком идеальном гриме,какой вам сделали сегодня.

Незнакомец улыбнулся, не пытаясь вырвать руку. Якобсоноткинулся на спинку стула и весело улыбнулся. Барбара торжествующе кивнулаголовой. Дронго выпустил руку лже-Осинского. И услышал слова Якобсона:

– Вы, как всегда, правы, мистер Саундерс. Согласитесь,что мы не можем рисковать жизнью самого маэстро. Именно поэтому нам пришлосьприбегнуть к помощи его двойника. Познакомьтесь, это Рэнди Александер. Онтеперь будет заменять нам Осинского. Если хотите, это тоже наживка. Наживка дляЯстреба.

Глава 20

Мысль о трюке с двойником Осинского пришла в голову Якобсонууже давно. Но в Париже он просто не мог рисковать. Здесь были важны личныевстречи Осинского, и ни при каких обстоятельствах нельзя было предъявлятьдвойника. И только теперь, когда парижские гастроли завершены, он решилсяподставить вместо Осинского двойника, чтобы избежать любой случайности.

Если искусно загримированному двойнику удавалось в течениедвадцати минут скрывать свою истинную сущность даже от такого выдающегосяаналитика, как Дронго, то другие могли и не разглядеть маэстро, тем более что вэтих городах, в отличие от Парижа, не планировались пресс-конференции самогоДжорджа Осинского или его встречи с кем-либо из знакомых людей. График былрасписан четко и жестко. Два дня в Бельгии, три дня в Голландии, два дня вГермании.

Самая большая неприятность для Дронго состояла в том, чтовесь график предстоящего турне Осинского по Европе был опубликован во многихфранцузских газетах. И его наверняка читал Ястреб. Сама затея с двойникомДронго очень не понравилась. В этом было нечто театральное, придуманное, итакой профессионал, как Шварцман, мог легко разгадать всю игру.

Теперь важны были даже не столько действия самого двойникаОсинского, сколько окружавших его людей. Если Ястреб почувствует какую-тонебрежность, какой-то просчет в действиях охраны, он моментально все поймет,сумев просчитать варианты. А скрывать от личных охранников Осинского сам фактего подмены практически невозможно. Тем более что об этом уже знали Хуан иМартин.

Дронго помнил, как однажды в Москве имел дело с другимчеловеком, подставленным ему вместо реально существовавшего лица. Это былаженщина, о существовании которой он знал, но которую никогда не видел, не былзнаком и не мог точно ее идентифицировать. Она не была двойником в прямомсмысле этого слова. Просто заменяла собой другого человека. Но здесь, в Париже,рядом с ним должен был действовать двойник всемирно известного композитора. Иэто было фактором, отныне усложнявшим все их действия. Хотя, с другой стороны,он понимал, почему Якобсон пошел на этот невероятный шаг. Он все-таки не оченьверил в свою собственную охрану и даже в такого специалиста, как Дронго.

Теперь, имея за спиной ненастоящего Осинского, Якобсон могрисковать, пытаясь привлечь внимание Ястреба и наконец выйти на него.

После ужина Дронго снова отправился к портье, вновь попросилразрешения воспользоваться компьютером отеля. Получив согласие, он вышел черезсеть Интернет на Интерпол. Очевидно, все нужные данные он получил, так какдовольно быстро поднялся к себе в номер, чтобы подготовиться к завтрашнемупереезду в Брюссель.

Уже ближе к полуночи в дверь осторожно постучали. Оннасторожился. Горничные уже успели побывать в его номере, приготовив постель иоставив привычную карточку с сообщением о завтрашней погоде. Вспомнив, что онне вернул оружие Брету, Дронго достал пистолет, осторожно подошел к двери, так,чтобы не оказаться прямо против дверного глазка. Стоявший за дверью вполне мограсстрелять его, даже находясь в коридоре.

– Кто там? – спросил он.

– Это я, – услышал он голос Барбары.

Спрятав оружие, он открыл дверь.

Барбара была в голубом платье, которое он еще не видел. Онауспела переодеться после ужина и даже изменить прическу, снова собрав и уложивволосы. Женщина выглядела привычно элегантно и красиво. Он обратил внимание наее обувь. Кажется, она начинает изменять американским модельерам, подумалДронго. Туфли были с инициалами Карла Лагерфельда, возглавлявшего всемирноизвестную фирму «Шанель». Впрочем, все правильно, подумал он, посторонившись ипропуская ее в номер. В отеле «Ритц» просто нельзя носить другой обуви. Этототель известен в первую очередь благодаря двум людям – Коко Шанель и ЭрнестуХемингуэю.

Барбара прошла в комнату. Он вошел следом за ней, незаметноубрав пистолет в шкаф.

– Я хочу с вами поговорить, – сказала Барбара,обернувшись к нему.

Он подвинул ей стул, подождал, пока она сядет, и лишь потомсел в кресло. Она молча смотрела на него. Потом спросила:

– Вас не удивил сегодняшний двойник?

– Какой ответ вы хотите от меня услышать? –спросил он.

– У вас есть разные варианты?

– Да. По обычной логике я должен был удивиться. Но я неудивлен. Я предполагал нечто подобное.

– Можно спросить, почему?

– Все связанное с Осинским и со мной, что происходит впоследние дни, показывает, что нашему другу Якобсону очень нужен Ястреб. Оннужен так сильно, что ему даже стало изменять чувство меры. Если здесь нетсамого Осинского, то что я тогда здесь делаю?

– Вы хотите сказать, что вас используют как приманку?

– Разумеется. И меня, и этого двойника. Якобсону нужентолько один человек – Ястреб. Вернее, даже не он, а те, кто стоит за его спиной.Он так нужен Фонду нашего менеджера, что ради этого они готовы подставить подпули всю нашу компанию: меня, вас, троих охранников, этого двойника и даже, какни странно, себя. Значит, для Фонда важнее всего узнать, кто именно нанялЯстреба и почему.