Книга Трое сыщиков, не считая женщины - Фридрих Незнанский

Глава 17 ПОКА НЕ ПРОЗВЕНЕЛ ЗВОНОК

Плетнев уже и думать забыл, когда настолько безмятежно проводил время, как в прошедший четверг.

Они встретились возле памятника Тимирязеву. Антон предлагал Кате заехать за ней на машине, но она сказала, что в такое время ей проще добраться на метро. Действительно, он с Неглинки ехал очень долго, вдобавок машину удалось поставить далеко от бульвара. Ближе — или стоянка запрещена, или места свободного не нашлось. Такую ситуацию Антон предвидел. Зато после концерта не придется маяться в общественном транспорте. Помнил, что Кате, она жила в Измайлове, от метро нужно еще ехать на автобусе.

Встретившись, они пошли в маленькое французское кафе, про которое говорила Катя. Оказалось, оно кондитерское, кроме кофе и пирожных, почти ничего нет.

— Ты, наверное, голодная. Пойдем куда-нибудь, где кормят нормально? — предложил он.

— Не голодная, я на работе перекусила, — запротестовала Метелицына. — И потом, здесь так уютно. Неужели тебе не нравится?

Нет, ему тут нравилось — чисто, красиво, на стенах цветные снимки с видами Парижа. В прошлом году Катя ездила по туристической путевке во Францию, до сих пор находилась под впечатлением и много рассказывала.

Концерт обоим понравился. А началось все с удачной случайности. Их места на балконе оказались в аварийной зоне, и билетерша пересадила на другие, совсем близко от сцены. «У тебя легкая рука, — смеялась Катя, — раньше я никогда так хорошо не сидела».

После концерта он уже не жалел, что приехал на машине. Вдобавок, стоило им дойти до нее, как начался дождь, а зонтов у них не было. Всю дорогу они без умолку разговаривали, и Плетневу казалось странным, что когда-то он мог так равнодушно отнестись к этой обаятельной женщине. Подумал, что она, наверное, запомнила это и снова ожидает от него подвоха, будет держаться с ним настороженно.

В последнее время у Антона вообще стала проявляться несвойственная ему раньше мнительность. В первую очередь это относилось к работе. Например, ему без всяких на то причин казалось, будто он существенно отстает в расследовании от своих товарищей. Щеткин уже успел съездить к одному, к другому. Александр Борисович тоже, наверное, не сидит сложа руки, мотается по провинции. У него же совсем ничтожные результаты — только встретился и поговорил с юристом.

— Его еще разыскать нужно было, — успокоил Антона Петр, когда тот заехал к нему в угрозыск. — Ты нужные телефоны узнал? Узнал. Координаты фирмы нашел? Нашел. Поэтому не комплексуй, сделал не меньше остальных, если не больше. — Разом помрачневший Щеткин закурил. — У меня, кстати, положение сложнее.

— Почему?

— Ну как же! Гайворонский погиб, свое алиби доказать не сможет. Вот и гадай теперь, имеет он отношение к покушению на генерала или не имеет.

— Знакомых у него много?

— Хватает. Общительный был человек, а главное, легкий на подъем. Помимо того что сцепщиком работал, часто ездил по каким-то делам, мать и жена толком не знают. Смысл такой, что подрабатывал, крутился, как многие. Деньги приносил, а подробностей не знают. Иногда на машине «бомбил», остался от него старенький «жигуленок». То есть круг знакомств обширный, только зачастую знакомства случайные. Не знаешь, где искать его хороших знакомых. Таких, которые про него много знали.

— Ты на работе у него был?

— Заезжал, конечно. Они все только подтвердили, что мать говорила.

— Раз много знакомых, значит, их найти несложно. Или ты хочешь сказать, что связи какие-то мимолетные?

— Вот-вот, в самую точку. Наверное, придется мне плясать от Вертайло, каким образом тот был с ним связан. Ну да ладно. — Петр встал, потянулся и принялся ходить из угла в угол. — Разберусь. Ты лучше о своих планах скажи.

Плетнев подробнее рассказал о разговоре с юристом. Услышав про ремонт школы, Петр заметно оживился:

— А ты, Антон, спросил его, с какой такой сырости в уставе «Семицветика» написана ремонтно-строительная деятельность?

— Чего не спросил, того не спросил, — со вздохом признался Плетнев. — Правда, Мурашкин сам сказал мне, что фирма выделила деньги на отделочные работы.

— То есть кому-то выделила? Не себе? Вот оно как! Вместо того чтобы самим заниматься, на сторону отправляют. Что-то тут нечисто, Антон. Нужно узнать в этой школе, кто делал ремонт и в какую сумму обошлась фирмачам их хваленая благотворительность. Улавливаешь мысль?

— Только не улавливаю, чем это поможет раскрыть покушение на Свентицкого?

— Сперва пронюхай нюансы про ремонт. Дальше видно будет. Только, бога ради, не выясняй адрес школы у юриста или у жены Вересаева — спугнешь. Я узнаю по своим каналам, с этим проблем не будет.

— Вообще-то Владимир Иосифович сказал, школа номер три.

— Маленький номер для Москвы, — покачал головой Щеткин. — Я привык, что все номера трехзначные или даже четырехзначные.

— Но ведь нумерация начинается с маленьких. Значит, они тоже должны существовать в природе, — улыбнулся Плетнев.

— Точно, братан. Тут с тобой спорить трудно.

Он попросил выяснить секретаршу отдела, и вскоре та продиктовала адрес и телефон. Школа находилась на Профсоюзной улице, в Черемушках.

Антон позвонил, однако никто не отозвался.

— Это, наверное, кабинет директора. А сейчас каникулы, что ему делать в кабинете?

— Но в помещении школы он вполне может находиться. Каникулы кончаются через две недели. Учеников еще нет, а сотрудники наверняка уже там. Подъезжай, разберешься на месте что к чему.

…Это было стандартное школьное здание шестидесятых годов — четырехэтажное, с белыми овалами барельефов литературных классиков над входом. Отвечая на вопрос Плетнева, охранник сообщил, что учителя после отпуска уже появились. Правда, в данный момент директора Ольги Павловны и завуча Анны Сергеевны нет. Сейчас есть только учитель физики Ованес Амбарцумович. С мужчиной поговорить даже лучше, подумал Антон, и попросил позвать его. Охранник отошел и быстро вернулся с невысоким худощавым мужчиной лет пятидесяти. Когда Плетнев представился, физик пригласил его пройти в учительскую.

Они уселись за столиком друг против друга.

— Вы давно здесь работаете? — спросил Антон.

— Как ни странно, да. Девять лет. Я тут один из долгожителей, — улыбнулся Ованес Амбарцумович.

— Знали такого ученика — Дмитрия Вересаева?

— Ну, нет. Он же лет двадцать назад кончил школу.

— Тем не менее фамилию его слышать приходилось?

— Да, поскольку он занимается благотворительной деятельностью. Не так уж много у нас спонсоров, чтобы про них не слышать.

Плетнев был уже доволен тем, что попал по адресу. Значит, юрист сказал правду.

— Насколько я понял, ваша школа была отремонтирована на средства Вересаева?