Книга Воровка. Королевы бандитской Одессы - Ольга Вяземская

— Нет, совершенно незаконно. Однако, слово специалиста, некоторых якобы здоровых людей надлежит не просто удерживать силой, а сразу заточить в подземелье… Как аббата Фариа, к примеру. И пусть роет себе выход. Общество только выиграет от такого, хоть и незаконного, заточения. Сколько судеб такие нездоровые люди искалечили, сколько семей разбилось, сколько детей стонут под игом свирепых отцов-самодуров… Хотя они вовсе не самодуры, а просто тяжело, даже безнадежно больные люди.

Собеседник покивал. Как все здоровые люди, больных он побаивался… Тем более больных психически.

Господин Ленц, правда, не упомянул, что безутешная баронесса присовокупила еще некоторую сумму — за понимание и терпение, как выразилась она сама. Да еще и назвала доктора «самым выдающимся психиатром империи». Хотя, вероятно, в чем-то она была права.

* * *

Итак, это было седьмое июля. Одесса изнывала от зноя. Даже клочок тени казался настоящей землей обетованной. Богатые горожане предпочли переехать в поселок Аркадия и наслаждаться прохладными морскими ветрами. Одесситы победнее, вынужденные даже в зной зарабатывать на хлеб насущный, молча им завидовали и при любой возможности отправлялись ближе к морю. К вечеру жара чуть спадала, и тогда на улицах появлялись разнообразные экипажи, нарядно одетая публика, праздные гуляющие и целеустремленно спешащие горожане.

Ближе к шести вечера в главном магазине ювелирной империи Карла фон Меля, что на улице Дерибасовской, появилась изящная дама, одетая с отменным вкусом. Сам хозяин, господин барон, любил на час-другой появиться в магазине и даже постоять за прилавком, обслуживая взыскательнейшую публику. Ибо иная в главный магазин его империи не заходила. Господа попроще, с запросами попроще и кошельками потоньше, посещали другие торговые заведения этого ювелирного мира — так устроил еще дед нынешнего хозяина.

Итак, в магазин со сверкающими витринами вошла изящная дама, одетая с известным шиком. Барон увидел ее от двери (он уже собирался уходить, но сразу же раздумал) и встал за прилавок возле самых красивых колец. Однако дама окинула все великолепие золота и сверкающих камней скучающим взглядом и отошла к другой витрине, проговорив:

— Ярковато…

Возле витрины с брошами и серьгами она задержалась чуть дольше, но тоже отошла от нее, заметив вполголоса:

— Пестровато…

Примерно такой же нелестной характеристики удостоилась витрина с колье и кулонами. (Сей аксессуар, появившийся совсем недавно и потому пользующийся бешеным успехом, был совсем недорог. И, конечно, не должен был бы появляться в самом дорогом магазине, однако и о моде следовало подумать…)

— Изволите искать нечто особенное? — Барон фон Мель был сама доброжелательность.

Дама обернулась на его голос.

— О да. Мне нужен хозяин этого прекрасного магазина, господин фон Мель.

— Я к вашим услугам, сударыня.

Дама улыбнулась еще радостнее и шире.

— Сударь, мне рекомендовала ваши прекрасные магазины баронесса фон Фальц-Фейн.

— Лестно, что баронесса запомнила ту крошечную услугу, которую я ей оказал.

— Она не просто запомнила. Она мне так и сказала: если вам, то есть мне, захочется приобрести необыкновенное украшение, существующее в единственном экземпляре, то немедленно отправляйтесь к фон Мелю. Баронесса уверила, что только вы, с вашим бесподобным вкусом, сможете подобрать нечто необыкновенное.

Барон улыбнулся несколько покровительственно — тогда ему повезло. В магазине уже не один год пылилась брошь с интересным, но и не самым дорогим камнем — шпинелью. Сделана она была руками парижских ювелиров и потому выглядела совсем неплохо. Однако покупатель долго не находился. Баронесса фон Фальц-Фейн вошла в магазин именно тогда, когда шпинель вдруг буквально ворвалась в моду. Фон Мель не стал просить за брошь безумных денег. И продал ее восторженной покупательнице, которая заявила, что мечтала о шпинели чуть ли не с рождения.

— Да, баронессу мне удалось порадовать. Но чем же я могу быть вам полезен?

Дама по-приятельски протянула руку для поцелуя.

— Я Виктория Ленц, жена доктора Ленца. Помочь нам с мужем можете только вы.

— Весьма приятно, — барон коснулся губами нежной ручки. — Помочь?

— Да, сударь, именно помочь. Дело в том, что мы поженились десять лет назад. Вильгельм тогда был совсем небогат. Но когда есть чувство, все кажется пустяком… Полагаю, вы меня отлично понимаете…

Фон Мель кивнул — он отлично понимал покупательницу. И пусть сам отродясь «небогатым» не был, но что такое подлинное чувство, знал отлично. Собственно, он был женат уже в четвертый раз, а за его похождениями не следил разве что нелюбопытный.

— …Так вот, буквально неделю назад пришла весть о том, что Вильгельм получил невероятное, огромное наследство. И пусть это не самая радостная весть, ведь тетушка-то Адель, милая и добрая, умерла, однако мы с Вильгельмом счастливы. Теперь он сможет поставить науку на широкую ногу…

«Разумно… Отличное вложение. Куда там каким-то банкам или ростовщикам…»

— Так о чем это я? Да-да… Наследство. Вильгельм настрого мне приказал выбрать по случаю годовщины нашей свадьбы необыкновенный, сказочный, удивительный подарок. Так и сказал: «Вики, отправляйся в самый роскошный ювелирный и выбери самый прекрасный и самый дорогой гарнитур. Не думай о цене — пусть тебя волнует только красота. Наконец я смогу делать тебе подарки, каковых ты достойна больше всех остальных женщин в мире…»

— Прекрасный муж. Эти слова делают ему честь…

— Да, мой Вилли такой. Отрадно, что за заботами о пациентах он не забывает о семейных узах и праздниках.

— Это весьма трогательно. Итак, гарнитур… Желаете только бриллианты? Или, возможно, иные камни?

— Увы, господин фон Мель, я в драгоценностях не сильна. Раньше-то почти с хлеба на воду перебивались… Во всем доверюсь вашему безукоризненному вкусу.

Барон окинул взглядом покупательницу. Ее фигура, манеры, одежда — все говорило о том, что не совсем с хлеба и уж точно не на воду… «Прибедняетесь, сударыня… Ну да уж будь по-вашему. Покупатель всегда прав. И всегда правдив…»

— Прошу вас, госпожа Ленц, присядьте…

Один за другим перед глазами жены доктора стали появляться сверкающие холодным бриллиантовым блеском гарнитуры. Дама восторженно вздыхала, рассматривала в лорнет, но каждый раз находила в украшениях изъян — то браслет свободноват, то кольцо великовато.

Фон Мель безмолвно подносил одну палетку за другой, но покупательница выбора так и не делала.

— Однако вижу, что баронесса фон Фальц-Фейн несколько… приукрасила действительность, — наконец надула губки жена доктора.

Изрядно уставший барон уже готов был согласиться, что в его магазине нет ничего, достойного прекрасной покупательницы, но тут она задала странный на первый взгляд вопрос: