Книга Живые тени ваянг - Стеллa Странник

Экипаж двинулся в сторону новых построек. Они виднелись за кокосовыми пальмами, которые своими вековыми корнями держали побережье, не давая ему крошиться и растворяться в Индийском океане.

— Видите, как быстро разрастается Батавия? — Доменик Бонсель чувствовал себя в роли проводника. — Всего-то и пролетело семьдесят лет с небольшим, а вон какую крепость поставили! А сколько домов? Сейчас здесь живут где-то семьдесят тысяч человек.

— А что это за поля подступают почти вплотную к крепости? — спросила Катарина.

— Вот эти низкие зеленые — рисовые. А там, дальше — деревья, мускатный орех. Это уже недавнее наше новшество. Раньше жили обособленно, ворота крепости держали на замке, а сейчас решили: что бестолку простаивают земли вокруг крепости? Вот и разбили плантации…

Катарина удивилась:

— Так сколько ж нужно людей, чтобы и в городе работали, и на плантациях!

— Людей всегда хватает! А если еще нужны — наши солдаты пригонят их с других островов…

— Доменик, я сегодня отдохну с дороги, а на службу уж завтра приду с утра, хорошо? — вставил в образовавшуюся паузу даже и не вопрос, а утверждение, Альберт Блэнк. — Надеюсь, за мое отсутствие вы не перевели штаб-квартиру в другое место?

— Ну что ты, Альберт, конечно, нет… Строится Батавия, да… но не так уж быстро, чтобы менять штаб-квартиры как перчатки. Кстати, с повышением тебя, что-то я и не поздравил… Надеюсь, новая служба придется по душе.

— Спасибо, Доменик, я тоже так думаю.

Дом был светлым и просторным, с двух сторон к нему подступал молодой сад, с третьей — зеленые лужайки и несколько цветочных клумб, а с четвертой было широкое парадное крыльцо, к которому вела посыпанная мелкими камнями дорожка. А перед ней — высокие ворота из тяжелого дерева, закрывающиеся на задвижку с внутренней стороны и на замок — с наружной. Катарина прошла в спальню и присела на широкую кровать, застеленную бордовым бархатным покрывалом. Рядом с ней стоял даже шкаф для одежды. Все здесь было подготовлено к тому, чтобы вошли в него люди вот так, как они — с несколькими баулами личных вещей, и начали жить.

— Альберт, а где здесь можно помыться?

— Не удивляйся, здесь никто не утруждает себя подогревом воды. Ее заливают в емкость, что стоит на крыше, и там она нагревается. Правда, когда на улице попрохладнее, то и вода не такая теплая… Многие женщины купаются в канале, здесь они протекают по всему городу… Привыкнешь со временем…

— А каналы какие? Как в Амстердаме?

— Да, точно такие! А у нас с тобой даже есть ванная комната. Пойдем, покажу…

Катарина с интересом разглядывала дом, сад, а потом и местные примечательности. Их удалось увидеть ей во время поездок с Альбертом: первый раз — на день рождения Ден Брабера Крезье, и второй — на прием, устроенный в честь приезда именитых гостей с соседнего острова. Кажется, один из них был англичанином, значит, из Английской Ост-Индской компании.

Самыми главными примечательностями считались Пенангские ворота[165]и сама крепость, обнесенная каменной стеной и рвом, а также совершенно новая португальская церковь, как напоминание о том, что эти люди тоже здесь побывали. Но особенно понравился Катарине Собор Гереджа[166]. Почти рядом с главной площадью Таман Фатахиллах[167]поднимались в небо несколько высоких башен, за которыми стояло основное строение. Если стоять перед парадным входом, то видны две башни, а за ними — большое круглое окно, похожее на открытый глаз. А если посмотреть на собор сбоку, то открывается вид на несколько башен, словно затягивающих основное здание в кольчугу, и видны боковые прямоугольные окна. У резных деревянных дверей собора стояла статуя Девы Марии, и потому многие называли этот храм Церковью святой Марии.

Катарина стала приходить в Собор Гереджа как можно чаще. Он был недалеко от дома, так что можно было пройтись и без экипажа. Приятно было прогуляться по мощеной булыжником площади, особенно после дождя, когда чистые камни блестят под солнцем.

Многое в Батавии напоминало Амстердам: архитектура построек, такие же, как на родине, каналы. И верно говорил Альберт, в этих каналах действительно купались женщины. Правда, их пока еще было совсем мало в крепости, ведь далеко не все европейцы могли себе позволить привезти супругу: во-первых, это накладно по деньгам, а во-вторых — ее здоровье и даже жизнь подвергались большому риску.

За ворота крепости выходить нельзя: мало ли что взбредет в голову туземцам. Вот, например, несколько раз по ночам раздавалась барабанная дробь, это небольшие отряды яванцев били в барабаны недалеко от крепостной стены. Что они хотели этим сказать? Может быть, напоминали о себе? Или угрожали в случае жестокого обращения со своими сородичами? Но спать в такие ночи невозможно.

Закупка продуктов тоже была непростой процедурой: специальные посыльные доставляли их на территорию крепости за особое вознаграждение, потому как были из числа местных — европейцам лучше туда нос не совать. Неудивительно, что порой были со стороны ходоков и задержки, так что для тех, кто жил в Батавии, вошло в привычку по возможности делать запасы.

Первые три месяца пролетели почти незаметно. Но вскоре произошли события, резко изменившие однообразные будни Катарины.

Однажды поздно ночью ее разбудили мужские голоса. Несколько человек разговаривали в кабинете мужа, он был недалеко от спальни, и через приоткрытую дверь сочился свет от горевших свеч. «Как же они без шума вошли в дом? — подумала Катарина. — Скорее всего, по условному знаку… Ведь я не слышала, чтобы во входную дверь стучали что есть мочи».

— Альберт, мы с тобой друзья, — громко говорил один из служащих Ост-Индской компании, она узнала его по голосу, это был Эрвин Хеллинг, он частенько заходил к ним в гости, — и потому, думаю, ты поймешь меня… К делишкам Дика я не имею никакого отношения, совершенно случайно оказался тоже там… И что мне теперь делать? Одно прошу: не говори Крезье, он только рад будет поставить мне подножку в карьере…

— Подожди, Эрвин, а почему ты оказался там? Ведь твое место — нести службу в крепости, а не разъезжать по островам. Или захотел приключений на свою голову?

— Альберт, не кипятись! — кто-то третий, его голос был для Катарины незнакомым, говорил чуть хриплым низким голосом.

— Эрвина я пригласил в эту поездку…

— Дик! — Альберт говорил строгим и даже немного осуждающим тоном, — Значит, история повторяется? Сначала твой дед повырубал там леса мускатников… Истребил всех местных жителей… Только для того, чтобы цены на европейском рынке держать под контролем. А теперь и ты?