Книга Томек среди охотников за человеческими головами - Альфред Шклярский

– Я сразу догадался, – добавил Бальмор. – Должен сказать, что даже в цирке мне не приходилось видеть столь мастерски разыгранного фокуса!

– Если не захочешь писать книг, как тебе советовал Новицкий, то на старость у тебя будет еще одна специальность в руках! Можешь стать неплохим престидижитатором, – пошутил Збышек.

– Перестаньте насмехаться надо мной, – возмутился Томек. – Это же очень плохо, что на свете есть люди, которых можно одурманить подобными глупостями!

– Правильно, мы согласны с тобой, но ведь не мы виноваты в том, что колониальные правительства не заботятся о просвещении папуасов, которые отличаются суеверием и предрассудками, – ответил Збышек.

– Чем более отстали в своем развитии завоеванные народы, тем легче ими управлять, – серьезно сказала Наташа. – Подобную политику по отношению к туземным народам ведет и царизм в Российской империи. Но я верю, что скоро пробьет час их освобождения.

– Мы очутились в трудном положении, и у нас не было выбора, – вмешался Бальмор. – Никакие разумные аргументы не убедили бы так наших носильщиков, как непонятный им, но чудесный опыт с горящей водой.

– Только поэтому я и согласился проделать этот фокус, – сказал Томек. – Папа возражает против таких методов. Посмотрите, как он нахмурился.

– О, господин Вильмовский это весьма благородный человек, – сказал Бальмор. – Он наверное хорошо понимает наше положение и не винит тебя.

– Я это знаю, но мне все равно неприятно, – ответил Томек. – Напомните мне сегодня вечером, чтобы я рассказал вам, как в Африке мне пришлось применить подобный фокус для того, чтобы сломить сопротивление злого шамана, которому я потом объяснил в чем заключается мой опыт и рассказал об этом всем нашим носильщикам.

– Ты действительно здорово поддел этого шамана, – смеясь, признала Наташа.

– Я лишил его возможности обманывать наивных людей его племени, – закончил беседу Томек.

* * *

Караван опять шел полувоенным строем. Люди медленно взбирались на пологий горный склон по едва заметной, дикой тропе. По сторонам росли группы панданусов, похожих на огромные свечи с зелеными языками пламени.

Смуга и Томек значительно выдвинулись вперед. Время от времени они, дойдя до сравнительно чистого места, останавливались, и в бинокль смотрели не сбился ли караван с пути.

Салли, шедшая с группой молодежи, высмотрела Томека в авангарде, когда тот остановился на вершине скалы, чтобы через бинокль наблюдать за растянувшимся караваном, и воскликнула:

– Ого, они опять остановились и смотрят на нас в бинокль! Поэтому мы тоже можем минуту отдохнуть!

– Хорошо, носильщики отстали от нас, подождем пока подойдут – согласился Вильмовский.

Бентли присел на поваленный ствол дерева. Остальные последовали его примеру. Вильмовский раскурил трубку, молодежь стала с любопытством осматриваться вокруг. Среди многочисленных отрогов горной цепи, дремали туманные долины, по которым вились быстрые горные речушки. Глубокие долины и ущелья в горах манили взор своей кажущейся близостью, но в действительности, чтобы добраться до них, надо было совершить многодневный переход, то спускаясь, то взбираясь на крутые горные склоны. С вершины горного хребта, по которому пробирался вперед караван, казалось, что местность покрыта толстым, пушистым, зеленым ковром.

– Как же живописны эти вечнозеленые леса! – восхищенно сказал Збышек. – Я прямо-таки не могу оторвать взгляд от этого великолепного и сурового ландшафта!

– Ты думаешь, что в тропическом лесу все деревья покрыты листьями, цветами и плодами непрерывно и всегда? – спросил Вильмовский.

– Конечно, ведь мне не раз приходилось читать книги путешественников, где они пишут о вечнозеленых лесах в жарких странах, – ответил Збышек. – То, что я теперь вижу, полностью подтверждает их сообщения.

Вильмовский снисходительно улыбнулся и сказал:

– И все же ты ошибаешься, мой дорогой! Рассказы о вечнозеленых джунглях – результат поверхностного с ними знакомства. Достаточно немного более тщательных наблюдений, чтобы убедиться в ошибочности такого суждения. Только немногие виды растений джунглей растут и развиваются непрерывно, у всех остальных существует ясно выраженный цикл интенсивного развития, чередующегося с отдыхом[84]. Причина ошибки заключается в том, что у разных пород чередование отдыха и развития не совпадает по времени. Поэтому в джунглях деревья временно сбросившие листья растут рядом с другими, у которых листва находится в стадии полного развития.

– Первый раз слышу об этом, – изумился Збышек. – Неужели путешественники, бывавшие в джунглях ошибались?

– Нет, они только исходили из поверхностных наблюдений. Поскольку в тропических лесах всегда преобладают деревья в полной стадии развития листьев, эти леса оставляют впечатление «вечно» зеленых. Зная, что деревья, принадлежавшие к одному и тому же виду цветут в разное время, эту ошибку легко понять. Но в тропическом лесу так бывает не везде и не всегда.

– Вот об этом я и хотел сказать, – вмешался Бентли. – Значительная часть растений отличается оригинальным свойством распускаться и зацветать в одно и то же время, даже в один и тот же день, притом на значительных площадях. Достаточно, к примеру, указать на орхидеи.

Беседа прервалась, потому что на тропе показался Айн'у'Ку во главе вереницы носильщиков. Бентли встал со ствола дерева, на котором сидел и сказал:

– Ну, пора в дорогу! Наши разведчики тоже, видимо, отдохнули!

Путешественники продолжали взбираться на вершину горного хребта и, в конце концов, очутились на узкой грани, висевшей над глубокой пропастью. Вокруг не было никаких следов пребывания человека. На совершенно дикой тропе лежал слой увядших и высохших листьев, под которыми путешественникам угрожали ловушки в виде камней или корней деревьев, о которые они то и дело спотыкались. Огромные стволы деревьев покрывал мох, низко свисающие, сломанные бурями ветви заступали дорогу. Кроны густо росших здесь деревьев, смыкались вверху, создавая плотный покров, поэтому внизу царил полумрак, полный тревожной тишины.

В молчании караван пробивался через лесную глушь. Идущим впереди часто приходилось расчищать дорогу остальным, ножами срезая лианы. И только лишь около полудня, измученные путешественники со вздохом облегчения и радости увидели перед собой длинный мягко спускающийся вниз горный склон. Правда, и теперь приходилось с трудом пробиваться через чащу тропической зелени, но уже не было опасности, оступившись скатиться в пропасть. Все яснее слышался шум ниспадающих вод ручья, протекавшего внизу в долине. Лес постепенно редел, солнечные лучи стали проникать через листву, рассеивая полумрак.

Смуга дал знак остановиться на привал на берегу ручья. Ширина его здесь не превышала тридцати метров; перейти на противоположный берег можно было не замочив ног, перескакивая с камня на камень. Теперь, после сильного ливня накануне, вздувшиеся зеленоватые воды с шумом перекатывались через ослизлые обломки скал и поваленные стволы деревьев.