Книга Одна минута славы - Анна Михалева

— Я что, по-твоему, магазин подержанных автомобилей? На кой черт мне еще с Ингиной машиной хороводиться?

— Да ты не понял, — усмехнулась она, — может, вспомнишь, Инга ничего про деньги не говорила? Или, может быть, призналась, что боится кого-нибудь?

— Ну да! Чего не сболтнешь в шутейном разговоре!

— Но если бы ты знал про деньги, то по логике выходит, что мог бы и убить… — вслух подумала Алена.

— Иди ты к черту со своей логикой! — рассмеялся он. — Зачем мне это нужно?!

— Откуда я знаю, зачем тебе деньги!

— Ладно, пей лучше чай, — он подал ей чашку и широким жестом обвел сервированный стол. — Видишь, как я для тебя стараюсь.

— Интересно, как ты будешь ко мне относиться недели через две, а может, и раньше, — задумчиво проговорила она и глотнула из чашки.

— Только не говори, что это ты всех убила и мне придется тебе передачи в КПЗ таскать. Не выношу этого заведения!

— Ты знал ведь, что Лялька и Инга снялись в рекламе прокладок?

— Угу… Ну и что из того?

— А если бы я снялась?

— Я бы не стал тебя убивать.

— Я серьезно.

— Я тоже не шучу. Я ненавижу девиц из рекламы. Иногда так раздражают, что убить хочется! И дело ведь не в них, а в частоте повторений, на десятом появлении уже рука тянется к пистолету. Однако тебя, дорогая, я бы убивать не стал. Я бы смотрел и наслаждался. А вообще, замотала ты меня своими разговорами! Я что-то не понял, секс будет?

— Не-а, сегодня у меня голова болит.

— Эй, мы же еще не женаты!

— А при чем здесь это?

— У тебя отговорки, как у жены со стажем. — Он поставил чашку на стол и переметнулся на подлокотник ее кресла. — Скажу тебе, как знаток женского организма со всеми его эрогенными зонами, здоровый секс еще никому не помешал, даже неизлечимым больным.

С этими словами он взял чашку из ее рук и прервал дискуссию страстным и продолжительным поцелуем.

* * *

Утром она проснулась одна. Бунин ушел ночью, как всегда, сославшись на привычку спать дома. «Как собака на своем месте», — с особой неприязнью подумала Алена. За два года их вялотекущего романа она уже привыкла за эти Костины воровские уходы презирать и ненавидеть больше себя, чем его, но сегодня с ней что-то случилось. Вернее, ничего такого не случилось, все как и прежде — смятая постель и одиночество, но тем не менее ей вдруг стало не по себе по-новому, будто бы она не просто поняла, что ошибалась, но и признала свою ошибку.

Алена обвела спальню тоскливым взглядом. На комоде в фарфоровой вазе стояли подаренные Буниным ромашки. Вазу отец привез матери из Китая и подарил еще до свадьбы. Алена долго смотрела на вазу и на ромашки и пришла к выводу, что цветы от Бунина оскверняют незапятнанную годами любовь ее родителей, да и вообще, смотрятся они в вазе как-то пошло. Она еще поразмышляла минут пять на эту тему и наконец пришла к революционному решению — пора завязывать с Буниным. Хватит! Ей еще нет и сорока (вообще-то даже и тридцатилетие пока что кажется ей далеким и нереальным будущим), так какого черта она цепляется за вечно ускользающего мужика?

Нет, в самом деле, она достойна большего! Она достойна романтических свиданий, искренности и, в конце концов, настоящей любви. А этот суррогат, который Костя называет идеальными отношениями, пусть и достается ему самому. Она переходит на другой виток своего развития — теперь ей нужен приятный молодой человек, влюбленный в нее по уши и мечтающий на ней жениться. И неважно, что замуж она пока не стремится, главное, чтобы возможность была.

Она резко откинула одеяло, вскочила с постели, подошла к комоду, выдернула ромашки из вазы и, с силой сжав стебли в кулаке, удовлетворенно заметила: «Так-то гораздо лучше! Нечего портить интерьер!» С этими словами она пошла на кухню и выкинула ромашки в мусорную корзину. Настроение ее странным образом улучшилось. Она включила телевизор. «…Но бывало несколько дней в месяце, когда я не могла себе этого позволить…» — задушевно призналась с экрана Лариса. «О господи! — простонала Алена. — Закончится это когда-нибудь?!» Телевизор смотреть тут же расхотелось. «А ведь Ларисе ничего не угрожает, — неожиданно подумала она. — Кто бы ни был убийца, он выбирает одиноких девушек. Он расправляется с ними ночью, когда никто не может их защитить! А у Ларисы собака как-никак. Овчарка к тому же».

Она закрыла глаза. Странно, почему Лариса пригласила ее на пикник? Ищет подружку-единомышленницу? Тогда при чем здесь Сакисян и Игорь? Что это за странная компания? То, что все трое, то есть Лариса, Сашка и его друг, связаны между собой более тесными отношениями, чем формально-деловые, — это Алена поняла почти сразу, как только села в Сашкину «девятку». Атмосфера была такой, словно они знакомы друг с другом давно и встречаются довольно часто. Лариса не являлась случайной девушкой, которую Сакисян пригласил в «Мираж» для своего друга. Правильнее было бы предположить, что новой и случайной была как раз Алена. Так что же их всех связывает? Может быть, они — банда преступников, которые и убивают девушек? «Нет, это я хватила!» — пресекла она себя. Хотя… почему в Сашкиной записной книжке телефон Инги встречается дважды? Что это за список на последней странице: Лялька, Инга, Ольга? Как они-то связаны с Сакисяном? Ведь Алена готова дать руку на отсечение, что соседка ни разу даже не подумала, чтобы изменить мужу, и Сашке вряд ли удалось переломить ее верность супружескому долгу. И почему Лариса вчера так разнервничалась, когда Алена стала листать Сашкину книжку? Неприятно его бахвальство? Какая чушь! Сашка на три четверти состоит из хвастовства. И если уж она с ним дружит, то должна бы и привыкнуть к его странностям.

Алена по себе знала, что рано или поздно рассказы о похождениях приятеля начинаешь воспринимать с юмором. Сначала, разумеется, тебе неприятно, ты ревнуешь, злишься, а потом срабатывает защитный рефлекс — привыкаешь и начинаешь смеяться. А Лариса? Как долго она знакома с Сакисяном? Лялька пошла на конкурс больше трех месяцев назад, еще снег был, а сейчас лето в самом разгаре. Значит, и Лариса знает Сашку не меньше, чем три месяца, — откуда же такая реакция? И почему она думает, что Лариса Сашку ревновала, ведь даже представить трудно, что Лариса в кого-то влюблена — смех да и только! Скорее всего ее разозлило что-то другое. Может быть, она испугалась, что Алена отыщет в Сашкиной книжке какие-то секреты, которые знать не должна? Она ведь выхватила ее именно в тот момент, когда Алена спросила о списке на последней странице! А что, если этот список и есть самый важный секрет? Но тогда придется признать, что, какими бы темными делами ни занимался Сашка, Лариса в курсе всего, а может быть, она даже помогает ему.

От всего этого у Алены закружилась голова. «Нет, так я не выдержу! Сойду с ума, как пить дать!» С этими словами она открыла глаза, схватила с тумбочки чистые листы бумаги, ручку и принялась остервенело писать. Она припомнила все до мельчайших подробностей, до обрывков разговоров, до взглядов и жестов, показавшихся ей в определенный момент либо странными, либо неуместными. Собственно говоря, основных подозреваемых было по-прежнему двое — Генка и Сакисян. Игорь стоял под большим вопросом, так как она не могла точно определить его причастность к делу. Лариса, в общем-то, тоже. Все, что было вчера на пикнике, могло ей только показаться. Скорее всего Лариса все-таки злилась на Сашку, который хвастается своими победами, и вовсе не оттого, что имеет на него какие-то виды, а просто потому, что ей, как радикальной феминистке, такое мужское хвастовство глубоко неприятно.