Книга Осторожно, Синди! - Карин Матч

Он слегка рассмеялся и еще крепче обнял ее.

— Вот ведь пугливая кошка, — шепнул он.

— Ничего подобного!

— Да-да, еще какая. Почему ты всегда шарахаешься от меня?

— Потому что, когда ты на меня так смотришь, ты похож… ты похож на голодного волка.

— А может, я и вправду голодный, вернее, жажду любви… твоей любви.

Синди закрыла глаза. Собрав все силы, чтобы голос звучал твердо, она резко выпалила:

— Я не это имела в виду, не надо так шутить!

Он снова рассмеялся:

— Синди Тейлор, я легко могу представить тебя влюбленной в Прекрасного Принца из твоей заветной сказки, такого тихого, милого и надежного, как Кит — муж Джо. Твое лицо сияет от счастья, а Прекрасный Принц смотрит на тебя и не может поверить, что ему так повезло… Боже, что с тобой — ты плачешь? Господи, да из всех сумасшедших девиц, каких я встречал, ты получила бы первый приз! Детка, что с тобой? Почему ты льешь слезы?

— Ты, тупица несчастный! Увези меня отсюда, немедленно! Сейчас все станут на нас оборачиваться. У меня… тушь потечет.

— Я такой неуклюжий — они, скорее всего, подумают, что я оттоптал тебе ноги, — почти нежно улыбнулся он, взял ее за руку и повел к столику.

— Ну, теперь рассказывай, к чему эти слезы. Я вроде бы ничего такого не сказал… — буркнул Стюарт, когда они были на пути к Муриваи-Бич.

— Все из-за тебя! — Эти слова вырвались, прежде чем Синди успела их сдержать. Возмущенно вздохнув, она продолжила: — Как ты можешь шутить такими вещами и откуда ты знаешь, что я такая нетребовательная, что меня вполне устроит добрый, надежный, заурядный муж? Знаешь, мне кажется, тебе уже пора перестать изображать из себя отпетого циника, особенно передо мной. Тебе ничего не известно о тайных желаниях моего сердца!

— Ну тогда расскажи мне о них.

Его издевательский смешок вывел девушку из себя.

— Совершенно очевидно, что тебе это неинтересно, так что не буду тебя утомлять своими исповедями! — выпалила она. — Но впредь прошу воздерживаться по возможности от замечаний по поводу моих чувств, раз ты об этом ничего не знаешь и, скорее всего, никогда не узнаешь!

Синди сама ужаснулась тому, что сказала. Все-таки она не удержалась и дала волю своему острому язычку и буйному нраву. Теперь они наверняка снова станут врагами.

Стюарт гнал машину вперед в полном молчании — нервном, напряженном молчании, которое никто из них не нарушил до того самого момента, когда они подъехали к дому его матери.

— Знаешь, что я думаю? — медленно произнес Стюарт, останавливая «форд» возле крыльца. Он вылез из машины, обошел ее и открыл дверцу со стороны Синди. — Я думаю, что ты сама еще не знаешь своих истинных желаний.

— Ты уверен? — Она вышла из машины и собралась идти в дом, но рука Стюарта легла ей на плечо, он развернул ее к себе лицом. Его пальцы скользнули за воротник ее пальто. В следующую секунду он крепко схватил ее сзади за шею.

Девушка замерла и попыталась отстраниться от него, но он притянул ее еще ближе к себе.

— Хочешь, чтобы я тебя отпустил? — прошептал он, кладя вторую руку на ее шею.

Она кивнула, не в силах пошевелиться или вымолвить слово. Он нежно прикоснулся губами к ее подбородку, нашел ее губы и прильнул к ним. Синди крепко зажмурилась, хотела оттолкнуть его, но оказалось, что руки ей больше не подчиняются, потому что вместо этого она обняла его за шею.

— Все еще хочешь, чтобы я тебя отпустил? — прошептал Стюарт.

— Да… да. — Она заставила себя это произнести, а сама чувствовала, как ее руки все крепче обнимают его.

— Врушка! — нежно засмеялся Стюарт с торжествующим блеском в глазах. — Ангелам не положено врать.

Синди понимала, что он одержал над ней победу, но уже не могла подчиняться рассудку. Она закрыла глаза, чувствуя, как по щекам катятся горячие слезы, а он все целовал ее шею и ямку между ключиц.

Нет, все бесполезно. Сопротивляться нет смысла. Она любит его и вольна сколько угодно убеждать себя в обратном — это ничего не изменит. Ей ничто не поможет. Господи, что с ней теперь будет? Что она сделает дальше?

— Ну а теперь ты знаешь, чего хочет твое сердце, или все еще сомневаешься? — Он посмотрел на нее сверху вниз, выражение его лица невозможно было разглядеть в сумраке, крепко сжатые губы вытянулись в тонкую прямую линию — беспощадно и слегка насмешливо.

— Если кто-то из нас двоих запутался в своих чувствах и должен как следует присмотреться к себе, так это ты, Стюарт. Утро вечера мудренее! — выкрикнула Синди. — Спокойной ночи! — Она повернулась и зашагала к дому.

Глава 7

На следующее утро Синди пришла на кухню позавтракать и обнаружила там Кири Ньюман — та сидела за столом в пижаме и халате. Волосы у нее были всклокочены, словно их не расчесывали месяц, кожу покрывали красные пятна, под глазами набухли мешки. В тонких, изящных пальцах она сжимала наполовину выкуренную сигарету.

Синди вдруг почувствовала безудержную жалость к этой женщине, которая сейчас казалась такой трогательной и несчастной. Кири подняла руку, чтобы немного пригладить свои спутанные, растрепанные волосы, и в этом жесте было какое-то отчаяние и признание поражения.

— Хотите, я приготовлю вам завтрак? Похоже, вы еще ничего не ели с утра, — вызвалась девушка, оглядев кухню и не увидев нигде грязных тарелок.

— Нет, спасибо. Я не хочу есть. — Рука Кири дрожала, когда она поднесла сигарету к сжатым побелевшим губам.

— А, понятно. — Синди почесала кончик носа. — А где Стюарт? — спросила она, помолчав. — Он что, еще не вставал?

— Встал, конечно. Ты что, не слышала?

— Что не слышала?

— Ах, да очередную свару. Он куда-то ушел, не знаю. — Плечи Кири совсем поникли. — Видимо, он не может оставаться со мной в одном доме.

— О нет! Не говорите так. — Синди подошла к ней.

Кири сгорбилась, подперев голову руками.

— Господи, что я могу с этим поделать? Признаю, я была не права, что лишила его отца. Но не может же это продолжаться вечно? Сколько еще мне за это расплачиваться — всю жизнь? Я не знаю, как долго смогу терпеть. Я так его люблю.

Синди беспомощно смотрела на женщину, видя, как она несчастна, и понимая, что ей ничем не поможешь.

— Но если вы скажете ему, что любите его, наверняка он сумеет все забыть и простит вас, — решилась она сказать после долгой паузы.

Кири покачала головой:

— Нет, теперь уже слишком поздно. Мы с ним никогда не понимали друг друга. Он всегда был таким — неуправляемым, безудержным, я не знала, как мне с ним сладить, ему так не хватало мужской руки. Я просто из сил выбивалась и сделала еще одну ошибку: сдалась, опустила руки. Между нами выросла глухая стена. Он жил как хотел, мы не нуждались друг в друге, вернее, не понимали, как отчаянно друг другу нужны, — и вот так оно и тянется до сих пор. А теперь уже слишком поздно, ничего не изменишь. К тому же с некоторых пор он ненавидит меня еще больше — из-за Делии…