Книга Ароматы кофе - Энтони Капелла

В изумлении прослушал я всю эту возвышенную чушь. Эмили даже договорилась до того, что готова принести свою невинность в жертву ради моего Совершенствования, словно честь и достоинство — это бактерии, распространяющиеся, наподобие сифилиса, сексуальным путем.

— Отлично, — одобрил Пинкер. — А теперь, Эмили, оставь нас, пожалуйста, с Робертом наедине. Но, позволь, я замечу, что твои слова делают честь и тебе самой, и всему нашему семейству.

Эмили вышла, а он, достав из-за обшлага рукава платок, звучно высморкался.

— Вы слышали, что сказала Эмили, — произнес Пинкер, едва смог возобновить разговор. — Уверен, если вы любили ее до того, то теперь полюбите еще сильней, глубоко проникнувшись благородством ее чувств. Вам, молодой человек, весьма повезло. — Он помолчал. — Я уже готов в конце-то концов дать согласие на ваш с ней брак.

— Благодарю вас, — произнес я, пораженный.

— Но прежде вы должны достичь такого положения, чтобы суметь обеспечить ее хотя бы тысячью фунтов.

Это просто немыслимо, это совершенно нереально.

— Но… как же мне этого достичь? У меня совершенно нет никаких средств.

— В Африке, разумеется. Вы должны отправиться туда и заработать себе состояние.

Пинкер скупо изложил передо мной идею, как генерал объявляет младшему по званию, что тот должен отправиться на задание, сопряженное с определенной опасностью. Этот план явно вынашивался им уже давно; мое желание вступить в брак с его дочерью просто явилось неким препятствием, которое теперь было обращено на пользу дела.

Его плантации кофе на Цейлоне погибли и в ближайшее время будут засажены чаем. Его плантации в Индии начинают обходиться ему слишком дорого — сипаи затеяли восстание; даже начали поговаривать о независимости. Теперь на первое место выступает Африка. На территории протектората, в Уганде, в странах, пока еще безымянных, дальновидные и энергичные люди высаживают громадные кофейные рощи, которые в один прекрасный день смогут соперничать с плантациями на Суматре и в Бразилии. Понятно, началась гонка за лучшими землями — начало Большой Битвы, как окрестили ее газеты. Но он, Пинкер, сумел опередить других. Благодаря нашему Определителю и тайным знаниям Бертона он сумел установить, что наилучшие условия для произрастания кофе имеются в той части Абиссинии, которая известна под названием Каффа, на юго-западе от Харара. Эта земля на данный момент пока еще не приглянулась никому. У нее даже и других покупателей нет: у итальянцев здесь развернуться не вышло. Вот Пинкер у них эту землю и откупил.

— Откупили? Много ли?

— Пятьсот акров земли.

Я в изумлении смотрел на него. Такое громадное пространство земли немыслимо было себе представить.

— Разумеется, всю землю не надо полностью засаживать, — сказал Пинкер, помахивая в воздухе рукой. — Просто я подстраховался от конкуренции в будущем.

— Это же площадь размером с Лондон, — проговорил я.

— Совершенно верно! — Пинкер даже подпрыгнул, потирая ладони. — И вы ее правитель… или, точнее сказать, регент. Вы, Уоллис, войдете в историю. Как человек, внесший цивилизацию в Каффу.

И это, разумеется, было еще не все. С Линкером всякое дело имело развитие. Меня посылали в Африку не просто выращивать там кофе. А с миссией.

— Торговой Миссией, если хотите. Ибо самые ценные семена, которые посеете вы, будут невидимы глазу. Когда местные обнаружат, чего вы достигли при помощи современных средств цивилизации… когда обнаружат то, как вы себя поставили и то, что вы достойным образом управляете ими, как и своим поведением, воплощая принципы свободной торговли и честных отношений; когда они обнаружат чудеса, приносимые преуспеванием, — то, я верю в это, Роберт, они обратятся к Господу, подобно тому, как ростки тянутся к солнцу. Некоторые утверждают, будто надо изменить мышление дикарей прежде, чем мы сумеем побудить их поменять веру. Я говорю: прежде всего, надо предпринять определенные шаги, а именно — изменить плачевные условия, в которых существуют аборигены. Подай милостыню варвару, и он останется варваром, милостыня же вскоре иссякнет. Но стоит предоставить ему контракт о найме, и ты укажешь ему дорогу в Царствие Небесное…

— Но как я попаду в те края? — спросил я, мысленно уже блуждая по дорогам.

— На верблюде, скорее всего, — со вздохом ответил Линкер. — От побережья вглубь проложен торговый путь.

— А что я буду делать, ожидая, пока кофе вырастет? Как я понимаю, это продлится четыре года или даже пять лет.

Господи, четыре года, думал я при этом… Меня ушлют туда на четыре года.

— Будете так или иначе как торговый агент Линкера заниматься торговлей в той части Африки. Ведь никто не разбирается в Определителе лучше вас. Я устрою, чтоб вы действовали под патронажем одного местного купца… вы, должно быть, видели его клеймо на одном из мешков нашего «мокка».

Пинкер вытянул с полки за спиной листочек бумаги, положил на стол.

Вверху я увидел тот самый арабский знак, что обнаружил на мешках с харарским кофе:

— Его зовут Ибрагим Бей, — продолжал Пинкер. — Человек значительный — многие поколения его семьи были купцами. А сопроводит вас до самого места Гектор, поможет выбрать подходящее место для фермы, нанять десятника и тому подобное. Потом он отправится в Индию. В случае вашего успеха, в котором я не сомневаюсь, вы по возвращении получите и руку моей дочери, и мое благословение. — Он посерьезнел: — Само собой разумеется, вплоть до той поры никто ничего об этом не должен знать. Пусть все остается между нами — это вам испытание; вот вам шанс показать, на что вы способны. — Снова внезапно лицо его прояснилось: — Все теперь зависит только от вас, Роберт. Остается нажить состояние, завоевать прекрасную даму, войти в историю. Как я вам завидую!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Дорога смерти

Характер запаха зависит, прежде всего, от степени обжаренности зеленых бобов, —

Тед Лингл, «Справочник дегустатора кофе»

Глава двадцать вторая

Судно «Баттула»

8 июня 1897 г.

Моя дорогая Эмили!

Пишу Вам с борта отличного судна «Баттула», которое в данный момент уверенно проходит вдоль северного побережья Египта. Пять дней тому назад мы зашли в порт Генуи, чтобы запастись провиантом. Мы стояли в порту недолго, но какое счастье было повидать наконец Италию и ступить на твердый берег после столь длительного морского путешествия! Мой план — пуститься в глубь материка, повидать Венецию, столь чудесно описанную Рескином, и потом воссоединиться с Гектором в Суэце, — оказался, как Вы и предсказывали, неосуществимым. Похоже, приходится очень спешить, чтобы опередить наступление сезона дождей, к тому же Гектору не терпится поскорей разбить плантацию и запустить в ход дела именно в этом, а не в будущем году. (В ответ на мое заверение, что мой зонт упакован в моем багаже и дождь меня не слишком страшит, со стороны Гектора последовал очередной тяжкий вздох. Как видно, мне предстоит многому научиться, вернее «наушиса», — сообщаю, увы, что его выговор при более тесном общении не стал мне более понятен.)