Книга Дневник миссис Фрай - Эдна Фрай

Теперь я знаю, что я должна сделать. Сомнения отпали. Иного выхода у меня нет.

Декабрь

1-е, четверг

Дорогой дневник, извини, что не посвятила тебя в свои планы вчера. Я не могла рисковать — а вдруг ты попал бы не в те руки? Я понимала: для того, чтобы мой план сработал, требуется военная точность, поэтому я сверила часы по компьютеру и затаилась…

08.25. Дети выходят из дома, поворачивают налево, но, оказавшись на улице, тут же разворачиваются на 180 градусов и направляются в «Боулинграму».

09.15. Стивен уходит на работу с ведром и лестницей. Направляется к этой, в дом № 38. Расчетное время возвращения от 12.00 до 16.00, в зависимости от крепости голубой пилюли.

09.23. Выхожу из дома в моей лучшей шляпке; в руках у меня дорожная сумка, пустая.

10.46. Возвращаюсь домой, в руках у меня дорожная сумка со следующим содержимым: пила, перфоратор промышленной мощности, огнемет, «гремучий студень» и «Шутливое руководство для взломщика».

11.15. Возвращаюсь в магазин за еще лучшей шляпкой.

11.28. Прихожу домой. Прилагаю разумные усилия с целью получения доступа в сарай Стивена.

11.52. Прилагаю неразумные усилия с целью проникнуть в сарай Стивена.

11.53. Складываю остатки двери от сарая в соответствующий мусорный мешок.

11.58. Вхожу в сарай. Точнее, в то, что от него осталось.

Оглядевшись, я не поверила своим глазам. Сквозь медленно рассеивающийся дым проступили очертания небольшого письменного стола с кожаным верхом и компьютера на нем, абсолютно такого же, какой я видела в том сне о Фрай-Холле. А по бокам стопки и стопки аккуратно сложенных и сильно обожженных листов бумаги с напечатанным текстом. И ни одной банки пива, ни одного журнала «Выдающиеся буфера».

Смахнув пепел с кресла и со своего лица, я села — с тяжелым чувством, признаться. Выходит, в этом сарае Стивен торчал вовсе не для того, чтобы сварить идеальное пиво. Тогда для чего? Он что, все это время писал? Но это невероятно. Не с его отвращением к литературе вообще и прилагательным в частности. Я терялась в догадках.

А затем меня как громом поразило — или томом, — когда рухнула стена сарая. Та, у которой стояла книжная полка. Я перевела взгляд на пол. Вот они, лежат у моих ног, — «Толковый словарь Роже», полное собрание сочинений Оскара Уайльда, «Мелководная флора и фауна Стелиоса»… Я потерла ушибленную голову, и все медленно, но неотвратимо сложилось в единую картину — долгие часы, проведенные в сарае и в дороге; блэкпулская афера; газеты под кроватью; Фрай-Холл; лицо и голос Стивена всюду, куда бы я ни пошла…

И что дальше? Я глянула на компьютер, книги, листы бумаги, тлеющие останки сарая и поняла: выбора у меня нет. Я должна потребовать у него объяснений. Должна выяснить, что все это значит. И узнать наконец, за кем я замужем столько лет.

12.09. Вернулся Стивен за еще одной голубой пилюлей.

12.10. Рассказала Стивену об утечке газа.

2-е, пятница

Ох, дневник. Ума не приложу, как мне быть. Такое впечатление, что все эти годы я жила во лжи. Ну, не столько я, сколько Стивен. Во всяком случае, теперь мне ясно: я не сошла с ума. Хотя, возможно, лучше бы сошла. По крайней мере, я не чувствовала бы себя такой потерянной и опустошенной. А может, чувствовала, но из носу у меня торчала бы картофелина. Не пойти ли спать? Вряд ли кто-нибудь заметит мое отсутствие, несмотря на ранний час.

3-е, суббота

Я была права. Никто и не заметил. Утром не могла заставить себя встать. А зачем, собственно? Заходила Бранджелина справиться, как я, и попросить прибавки к карманным деньгам. Стивен, похоже, меня избегает. Насчет сарая — точнее, его останков — он не обмолвился ни словом. Я тоже. Просто не знаю, что сказать. У меня даже духу не хватает прочесть то, что написано на листочке, который я вынесла из сарая. Лучше порву его и брошу на пол.

Перевернувшись на бок, я пыталась в восьмой раз заснуть, как вдруг услыхала странные звуки за окном. Сначала я решила, что это сигнализация сработала на чьей-то машине, но затем сообразила: эти звуки более мелодичные. Ну, немногим более… Я приподнялась в постели, открыла окно и увидела компанию мальчишек — на головах капюшоны, руки в карманах, — они мерно раскачивались. Некоторое время я рассеянно смотрела на них, пока в конце концов не поняла, кто они такие. И в тот же миг мое сердце радостно екнуло и широкая улыбка расплылась по лицу. Колядки!

Я высунулась из окна и крикнула:

— Эй, мальчик, какой сегодня день?

Самый высокий из них глубоко задумался, потом посмотрел на свои электронные часы.

— Сегодня? Да вроде третье декабря.

— Отлично! — прокричала я. — Значит, я ничего не пропустила. Вот что, ребятки, валите-ка отсюда и возвращайтесь ближе к Рождеству. Но сначала хорошенько порепетируйте!

Захлопнув окно, я вскочила с постели, на душе у меня было светло-светло. Рождественское чудо!

4-е, воскресенье

Обожаю это время года! Все тревоги и волнения побоку — в Рождество фокусируешься на совсем иных заботах. Надо написать открытки, купить подарки и залить «Спам» соком от жаркого. Уйма дел! Пожалуй, начну я с того, что замету под ковер обрывки листочка, вынесенного из сарая.

5-е, понедельник

Прежде чем приниматься за все прочее, напишу-ка я традиционное рождественское письмо от имени семейства Фраев, потом скопирую и разошлю. Уверена, все просто жаждут услышать, что новенького случилось у нас в этом году.

Дорогие все,

Желаем вам очень теплых святочных торжеств. Мы, обитатели дома Фраев, надеемся, что этот чудесный праздник вы встретите в добром здравии и веселье. Мне так много нужно вам рассказать. Боже, что это был за год!

Начну с самой главной новости: мы со Стивеном скоро станем бабушкой и дедушкой. Воображаю, как вы восклицаете: «Но это невозможно, в вашем-то нежном возрасте!» Однако так оно и есть. Наша плоть и кровь, малышка Венетта, уже далеко не малышка. Всего через несколько недель она подарит нам крепенького, здоровенького мальчика. Или девочку. Или двойняшек. Мы точно не знаем — сканирование не позволило сделать определенных выводов. Разумеется, Венетта и ее будущий муж Блейн (американский нейрохирург из Бостона, подрабатывающий летчиком) вне себя от радости и уже записали его/ее/их в Йель.

Стивен-младший начал учиться в театральной школе, и о нем уже говорят как о будущей звезде. По словам его преподавателя по актерскому мастерству, он обладает мрачной одухотворенностью молодого Брандо в сочетании с тонким юмором Чаплина и бешеным потенциалом Рурка. Конечно, мы не станем навязываться академикам от искусства, однако Стивен уже повесил достаточно большую полку для десятка-другого золотых человечков — так, на всякий случай.

Хью-младший, боюсь, наше единственное разочарование. Целыми днями он сидит у себя в комнате, делая уроки или развлекаясь с химическими реактивами, — такое поведение вряд ли подобает нормальному подростку. Если бы не его чрезмерная склонность к самоистязаниям, мы были бы всерьез обеспокоены.