Книга Стимпанк - Пол Ди Филиппо

На Агассиса это не произвело большого впечатления.

– Отличное представление, господа. Можно и мне поучаствовать? «Йиппи-ки-йи-йо, месть Шамбо!» Что ж, славно повеселились. Если мне когда-нибудь понадобятся клоуны для детского утренника, я непременно вас приглашу. А до тех пор, полагаю, больше нам говорить не о чем.

– Вас предупредили. – Поддерживая Констана, Гёне-Вронский повел его к двери. – Если вы одумаетесь, нас можно найти в гостинице «Тремон».

Удостоверившись, что эксцентричная парочка покинула его дом, Агассис направился в мастерскую, горя желанием узнать, насколько продвинулась работа над его различными проектами.

Но едва он открыл дверь в мастерскую, ему явилась такая сцена, что поначалу он отказался верить своим глазам.

На упаковочном ящике с окаменелостями, пересланными Гидеоном Олджероном Мэнтеллом[81], уважаемым автором «Окаменелостей Южного Даунса», стоял Мориц Дезор. Вокруг, восторженно ему внимая, сидели четверо помощников Агассиса. Эдвард Дезор гордо стоял рядом, будто Мориц был декламирующим Шекспира Юнием Брутом Бутом[82], а Эдвард – его антрепренером.

Мориц подходил к кульминации своей речи:

– От каждого по способностям, каждому по потребностям! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! У вас нет ничего…

– Что тут происходит?! – взревел Агассис. Мориц осекся.

– Я просто пытаюсь развлечь ваших наемных рабов диалектикой.

– Наемные рабы, бред какой-то! Господи помилуй, кто оплатил ваше сюда плавание, неблагодарный наглец! Да я эту сумму из вашей шкуры выбью! Слезайте с ящика!

– Согласно Первой поправке… Зарычав, Агассис бросился на Морица.

С необычным для толстяка проворством пухленький марксист сиганул к двери. Отказавшись от погони за оратором, Агассис повернулся к его аудитории:

– А вы что рты разинули, точно тиляпии какие? Ну-ка быстро за работу!

Пуртале, Жирар, Буркхардт и Сонрель пристыженно вернулись к своим занятиям. Агассис же обрушился на Дезора:

– А что до вас…

– Будет вам, моей вины тут нет. Мориц пообещал мне вдохновить наших помощников на большее усердие.

– Вдохновить? Еще немного такого вдохновения, и меня бы линчевали, как непослушного раба! Нет, в моем доме такому бланкистскому краснобайству не место. Вам ясно?

– Как пожелаете, – хмуро ответил Дезор.

Агассис предпочел не требовать более твердого обещания.

– А где Цезарь?

– Откуда мне знать? Наверное, на своей посудине. Я что, за все тут в ответе, вплоть до местонахождения приехавших с визитом дикарей?

– Вот именно, это ваша работа.

От такой трактовки своих обязанностей Дезор отмахнулся, как от комнатной мухи (Musca domestica), и ушел.

Агассис же вышел на лужайку позади дома, которая полого спускалась к его личной пристани. Над «Зи-Коэ» висело облако голубоватого дыма. Агассис заметил, что любой москит (вероятно, Anophelini maculipennis), которому случалось пролететь через дымку, тут же замертво падал на палубу. Возле шхуны бура была пришвартована другая – под названием «Персик-Долли». Хотя он никогда раньше не видел корабля капитана Стормфидда, Агассис ни на минуту не усомнился, что это именно он. Быть может, к такой догадке его подтолкнул установленный на нактоузе скелет морской змеи (безымянной Hydrpphiidae): ее позвоночный столб раздваивался и заканчивался двумя черепами.

Поднявшись на борт «Зи-Коэ», Агассис осторожно заглянул в каюту.

Довольно покуривая, Цезарь и Стормфилд сидели друг против друга за низким столиком, на котором как раз шла партия в шашки. Каждый игрок выставил по полдесятка «дамок», некоторые были даже тройные. На глазах у Агассиса Стормфилд произвел ход, напоминающий путь пьяной лягушки (Rana esculenta), лишь для того, чтобы, захватив одну шашку, вернуться туда, откуда начал.

Взгляд Агассиса обшарил каюту в поисках богомерзкой готтентотки. К немалому его облегчению, ее примитивной персоны нигде не было видно.

Цезарь наконец заметил своего гостя.

– Ах, Луи, добро пошаловать! Не хотеть фы к нам пришоединиться? Местешко для третьего фсегда найдется.

– У меня нет времени на игры. Вы забыли, что мы разыскиваем одну особу?

– Эх, ну конешно, найн. Абер пока у нас не пояфится новая зацепка, я, чештно сказать, в тупике! Нихт толку бегать по городу только ради беготни.

– Насколько я понимаю, за последние несколько дней ничего нового не произошло?

– Нишего.

Отчаявшись от этих новостей, Агассис заставил себя спросить о третьем участнике их поисковой экспедиции.

– Может, ваша отсутствующая жена сейчас роет землю носом…

– К сожалению, Дотти так ше блушдает в потемках, как и я. Наин, она есть уйти на лекцию. Айне агитирующая за эмансипацию женщин, айне бывшая рабыня… Как ше есть ее имя? Яволь, Соджоурнер Трут[83]. Она выступает на заседании гарвардского литературного общества.

– Вы позволяете своей жене ходить на лекции этого… этого самого противоестественного существа? Вы, верно, лишились рассудка, приятель? Вы читали протоколы Конференции женщин, которую они устроили несколько лет назад в Сенека-Фоллс? Стэнтон, Мотт, Трут – да они сплошь бесчувственные ведьмы! Знаете, за что они выступают? Они хотят, чтобы женщины могли голосовать, владеть собственностью… даже посещать колледж! Как вы можете допустить, чтобы ваша жена слушала такие идеи? Да вам еще повезет, если она в один прекрасный день не зарежет вас в собственной постели!

Цезарь улыбнулся, с удовольствием вспоминая:

– Когда мы лошимся в постель, нам не до того. Агассис с отвращением отвернулся.

– Сами на себя беду накличете.

Капитан Стормфилд попытался дипломатично вмешаться:

– Полноте, не упрямьтесь, перфессер, не будьте старым занудой. Если Джейк хочет позволить своей несушке помогать управлять курятником, кто может ему запретить? Времена, знаете ли, меняются, и нужно меняться вместе с ними. Да возьмем, к примеру, меня. Я, скажу вам, не слюнтяй, навидался за свою жизнь ураганов – и людских, и прочих, – но моя старушка Долли поступает как ей заблагорассудится. Вспомните, как она отобрала у меня меч-рыбу для собственных нужд. Да, кстати, как я и предсказывал, от переработок несчастная тварька испустила дух. Долли ее гоняла сильней, чем гоняют работниц на обувной фабрике Линна. Я попытался спасти останки, но она, расчувствовавшись, уже отослала их местному таксидермисту. Результат теперь висит у меня в каюте. Хотите поглядеть на усопшую?