Книга Цветок душевного стриптиза - Галия Мавлютова

Она высоко подняла брови, что могло означать лишь одно: как можно доверять разным придурковатым девицам проведение даже одной малозначительной выставки, а ведь это такое важное дело.

– Будете пересчитывать? – сказала женщина.

Кажется, она так и останется жить дальше с поднятыми вверх бровями, видимо, настолько я поразила воображение бухгалтерши. Если оно у нее есть, это самое воображение. Мое собственное я считала личным и заклятым врагом, вечно оно рисует мне разные непотребные рисунки и подсовывает их в самые неподходящие периоды моей жизни. Больно ранит мое сердце. Колет, жжет, мучает. Я прижала конверт к груди – толстый, большой, запечатанный. На самом краешке приклеена узенькая полоска бумаги. На ней моя фамилия. Розанова А.Н. Приятно на глаз и на ощупь. Ой. А где же хранить деньги? Я стремглав сбежала по лестнице. Ворвалась в офис. Пусто. Осиротевший чайник горбился на столе. Пустые чашки, банка с вареньем отъедена наполовину. Я огляделась. Положила великие ценности на стол. И задумалась. Первые мгновения восторга закончились. Начались суровые минуты раздумий. А что дальше? Даже посоветоваться не с кем. Как это не с кем? У меня же есть в «Максихаусе» родной человек. Степан Федорович. Настоящий полковник. И я помчалась вниз, в кадровую комнату. С конвертом в руках, с телефоном в зубах.

– Степан Федорович, родной мой, а где можно хранить деньги, здрасьте, – выдохнула я, и с грохотом плюхнулась на стул, тот самый, первый, от которого никак не могла отлепиться когда-то.

– Храните деньги в сберегательной кассе, – пошутил кадровик.

И тут же спохватился, хлопнул ладонью сначала по лбу, затем по столу. Получился классный рикошет.

– Какие деньги? А-а, казенные деньги получила, поздравляю, Анастасия Николаевна, руководство уже доверяет тебе средства компании. Цени и храни доверие, это самое большое достояние, – наставительно изрек Степан Федорович.

– Знаю-ю, Степан Федорович, знаю, а где хранить-то? – протянула я, крутясь на стуле от нетерпения.

Меня изводила жажда деятельности, а деньги мне мешали. Они сковывали свободу. Вдруг потеряю, забуду, посею, и неизвестно, что вырастет. Анастасия Розанова – сказочный Буратино от российского менеджмента.

– Анастасия, а ты что, до сих пор не знаешь, в каждом офисе во время ремонта установили сейфы, чтобы каждому сотруднику по хранилищу. Ведь у вас у всех суперсекретная работа. Каждый клиент ценится на вес золота. Информацию могут украсть, воспользоваться не по назначению. Промышленный шпионаж. Все по-взрослому. Если что пропадет, снова увольнение, беготня по фирмам, уныние и тоска, денег нет, женихи пропали за горизонтом. И потом, Анастасия Николаевна, ты не имеешь права таскать договоры в сумочке. И никто не имеет такого права. По инструкции все сотрудники обязаны хранить служебные документы в сейфах. На каждой бумаге есть пометка – «для служебного пользования». Из здания такой документ выносить запрещено. Все сейфы вмонтированы в стены. И в твоем офисе есть такой, и не один, их там целых восемнадцать штук. Под рейкой есть отверстия для ключей. Кстати, ключи изготовлены в единственном экземпляре. Их выдают каждому сотруднику при поступлении на работу. И тебе вручили. Посмотри в сумочке. Не дай бог, потеряла, Анастасия, – убью, – шутливо пригрозил Степан Федорович.

Ну и шутки у этих боцманов. Уши отвалятся от таких шуточек. Я судорожно порылась в сумочке, извлекая на свет разную ерунду. Тюбики всякие, карандашики, коробочки, ключики. Точно. Есть. Ключ. Один. В единственном экземпляре, длинный, массивный, с завитушкой на круглом конце. Мне его выдали в хозяйственном отделе вместе с канцелярскими принадлежностями, а для чего он мне сдался – не поставили в известность. Не удосужились. И я считала, что этот ключ подходит к главной двери бизнес-центра и его выдают каждому сотруднику на всякий случай. Ведь разный экстрим может получиться, ну там пожар, террористы, моджахеды, шахидки, заложники, и прочая, и прочая, и прочая.

– Спасибо, Степан Федорович, родной мой, – сказала я и стремительно вылетела из «кадровки».

Именно так прозвали одинокий кабинет отставного полковника бравые модераторы. Они часто сюда заглядывают, и не по своей воле, их принуждают расписываться в «черных» приказах. С модераторов обычно взыскивают издержки производства в бухгалтерии и привлекают к дисциплинарной ответственности в «кадровке». Не то взорвали, не там наклеили. Не того отстегали. Я вернулась в офис, нашла свой сейф под аккуратной реечкой, всунула ключ в отверстие, и мне открылся ларчик, покрытый мягкой кожей алого цвета. Мне понравилось открытие, я ощутила себя тайным олигархом. В секретный ларец стану класть любовные записки, не подлежащие оглашению, деньги, заработанные на выставках, договоры, заключенные на самых выгодных условиях. Через несколько лет приобрету акции «Максихауса», стану мажоритарным акционером, затем войду в состав совета директоров, и меня изберут председателем правления, и в этом замечательном месте мои скромные мысли были прерваны самым наглым образом. Для избрания в правление потребовались дополнительные голоса. Еще несколько колеблющихся рук, и совет директоров непременно проголосовал бы за мою кандидатуру. Но эти нерешительные руки остались лежать неподвижно на поверхности стола. И в моем сознании. Они так и не взметнулись вверх. Мне помешали возвыситься над простыми смертными. Я не стала председателем правления. В офис боевым соколом влетел Алексей. Мачо явно подражал Горову. Я не успела прикрыть дверцу хранилища.

– Настя, а что ты тут делаешь? – сказал Ниткин и заглянул в алую пасть сейфа.

На мягкой коже уютно расположился конверт с деньгами. И мое колечко с бирюзой. Мамин подарок. Я смутилась. Колечко дешевенькое. Я положила его в сейф для поддержки моего богатого воображения. Деньги, драгоценности, оружие. Как в кино. Надо же иногда подкармливать абстракцию.

– А-а, да просто сейф открыла. Я теперь буду выставками заниматься, – смущенно пробормотала я.

Повернув ключ на три оборота, подошла к обеденному столику, налила холодной кипяченой воды в чашку и залпом выпила. Я только что пережила стресс, привыкая к своей новой работе. И вдруг меня опять снесло куда-то за борт. Я должна заново ломать голову, перестраиваться, придумывать ходы, разгадывать житейские кроссворды, ребусы и шарады. Ничего страшного, справлюсь. Человеческая жизнь состоит из сплошных стрессов. В конце концов, жить на земле – жутко интересно и занимательно. Я неожиданно повеселела, схватила Ниткина за куртку и почувствовала, что Алексей осторожно отстранился от меня. Странно. Алексей Ниткин охотно заботится обо мне, возится с моими проблемами, не жалея времени, и в то же время красавец мачо не хочет подпустить меня ближе. Держит на расстоянии. Вот глупый. Да мне никто не нужен, ни один мужчина не сможет вытеснить мое чувство к Марку Горову. Ни один. И никогда. Достоинства Алексея Ниткина не смогут затмить светлый облик прекрасного незнакомца из далекого сна. Сейчас мой сон казался уже далеким, нереальным, фантастическим. Мне было жаль маму. Она уверила себя, будто единственная дочь сошла с ума. Но мама уже забыла пору своей юности, а ведь ей тоже когда-то снились розовые сны, но это было в какой-то другой жизни.