Книга Цветок душевного стриптиза - Галия Мавлютова

Марк Горов. Марк. Горов. Гора. Горе. Мор. Марево. Слишком много «р». Р-р-р. Все рычит, изворачивается, переплетается, будто внутри этого имени, глубоко внизу, под спудом, скрыто нечто горбатое и зловещее и оно стремится вылезти наверх, преодолевая трудности. Наверное, это «нечто» к тому же очень большое и громоздкое, этакое жирное существо, обожающее пожирать молоденьких девушек, их подают Горову на большом блюде. Обнаженными. На завтрак. Бр-р-р. Жуткая картинка. Я никогда не видела этого страшного человека, зато наслышана о нем, по городу ходят разные слухи, в них нет ни одного доброго слова, зато сконцентрировано слишком много ненависти. Все неприличные эпитеты, какие существуют на свете, по обыкновению добавляются к этому имени. С неприкрытым удовольствием и вслух. Всем хочется унизить Марка Горова, хотя бы заочно. Я уже не могу слышать ругательства, скверные слова, анекдоты и оскорбления, пронзающие острыми жалами незнакомого мне человека. Надоело, опротивело, в ушах навязло злополучное имя, кажется, что оно навеки застряло в моем сознании. Маркгоровмаркгоровмаркгоровмаркгоров. Все вокруг пропиталось Марком Горовым, даже воздух стал плотным и сумеречным.

Так вот. Все по порядку. Этот злобный пожиратель хрупких девичьих тел по имени Марк Горов является владельцем нашей компании. «Максихаус». Строительные товары для дома и дачи. Прошу любить и покупать. Мы изготавливаем и продаем высококачественную продукцию. Всем коллективом. Инвесторы западные, рынок российский. Еще недавно мы все процветали. И сотрудники, и «Максихаус», и западные инвесторы. И даже Марк Горов. Мы были на плаву. И вдруг что-то изменилось. Непонятно – где. То ли в воздухе, то ли в политике, то ли в реальной действительности. К слову сказать, я ничегошеньки не понимаю в этой самой реальной действительности. Запуталась в ней, как в лесу. Заблудилась. Какие-то налоги, конкуренция, маркетинг, мониторинг. Скучно. Пресно. Не греет. Разумеется, я все понимаю и при этом ничего не понимаю одновременно. И вникать во все это мне не хочется. А все потому, что я хочу замуж. Давно хочу. Вот хочу замуж, и все тут. Хоть на куски меня режьте. В конце концов, вполне нормальное желание для благовоспитанной девушки. Я же не хочу стать наркоманкой или богемной тусовщицей. Не хочу. Не приведи господи, пронеси такую беду стороной. Я хочу выйти замуж. Это такая малость в нашей быстротекущей жизни. Именно поэтому меня не интересует политика и мониторинг, реальность и маркетинг. А зловещий Марк Горов пробуждает во мне лишь негативные эмоции. И этот ужасный человек решил вдруг продать наш общий «Максихаус». Не весь «Хаус», конечно, а отдельную его часть. Горов искренне считает, что наш общий «Хаус» – его собственность и он имеет право распоряжаться им, сообразуясь с личными пристрастиями и настроениями. Ан нет. Вовсе нет. Мы все считаем «Макси» своим очагом. У нас здесь пенаты. Тепло. Светло. Сытно. Пахнет пирогами. Вкусно. На первом этаже бизнес-центра уютно расположилось корпоративное кафе. За небольшие деньги можно отлично пообедать, без изжоги и диареи. И зарплату в «Максихаусе» дают вовремя. Никогда не задерживают. Хорошо. Стабильно. Привычно. Теплое, питательное, вполне комфортабельное болото. Сотрудники привыкли к «Хаусу». Любят его гораздо больше, чем дом родной. А теперь все мы остались за бортом жизни. Этот мерзкий Горов распорядился уволить всех сотрудников, не имеющих отношения к строительным материалам. Как для дома, так и для дачи.

Черт. Черт. Черт.

Именно я и не имею отношения к этим самым материалам. Ничего в них не смыслю. Просто ни хрена. Какое ужасное ругательство. Я ведь никогда не ругалась. Вообще. Ни разу. Потому что два года назад окончила филологический факультет. А в «Хаусе» работаю переводчицей. Шаляй-валяй. Так все считают в фирме. К моей профессии принято относиться свысока. Все, дескать, потом исходят, спины гнут на стройках капитализма, хребты, шею сворачивают, а разные дамочки-переводчицы изнывают от скуки. «Не бей стоячего». Так окрестили в «Макси» мою деятельность. А все из-за того, что западные инвесторы редко наезжают в фирму. Изредка кто-то накатывает, неожиданно, внезапно, будто молния сверкнула морозной ночью, меня в срочном порядке выдергивают, будто репку, из офиса и вызывают в приемную. Надо спешить, перескакивать через ступеньки, чтобы прибыть на место дислокации вовремя. Далее следуют долгие часы сидения. Томительные минуты ожидания. Обычно на экстренных переговорах находится кто-то шибко грамотный и образованный, и мои знания и помощь остаются невостребованными. И вышколенные секретари чересчур вежливо, в изысканной и галантной форме выпроваживают меня за порог приемной. Дескать, идите-ка, барышня хорошая, отсюда подобру-поздорову. Куда подальше. А лучше в свой офис. И ждите вызова. Именно по этой причине я так и не встретилась с Марком Горовым и не имела возможности полюбезничать с нашими симпатичными инвесторами. Женихи из золотой серии прошли стороной. Косяком. Как рыба в нерест. Девчонки намедни рассказывали, что один из иностранных акционеров – вполне завидная партия для холостой русской барышни. Молод, свободен, умен, хорош собой, к тому же в совершенстве владеет русским языком. Отличный кандидат в мужья, и зачем он наш родной язык выучил – делать ему больше нечего. Однажды на меня налетел настоящий смерч, и не где-нибудь, а в приемной «Макси». Когда я робко приоткрыла дверь, на меня налетело целое полчище мужчин, сбило с ног. От страху я чуть не умерла. Какой-то мужчина из толпы бережно поднял меня, подержал в воздухе и прислонил к стене, а затем пересадил в кресло. Я совсем не помню его лица, лишь запомнила его руки. Такие добрые, заботливые руки, мужские, надежные, мне бы такие. Я бы вышла за них замуж. Но, видимо, не судьба.

Моими профессиональными обязанностями в «Макси» до сих ужасных пор были переводы. С ума можно сойти. Документы, рекламации, доклады. Скука смертная. Спина уже сгорбилась от переводов. А теперь я вообще осталась без работы. Новым владельцам старые переводчицы не нужны. Но я ведь вовсе не старая. Очень даже молоденькая, юная, свежая, но, вероятно, у новых хозяев собственные толмачи имеются. Их много. На любой вкус. Только кликни, сразу на зов примчатся. Шумной стаей.

Все началось неожиданно. Беда свалилась, как снег на голову летом, в жару. В самое пекло. Первой уволили Наташку Вавилову. Это наша гордость. Всеобщая любимица. Звезда. Настоящая, не искусственная, и не фабричная какая-то, у Наташки и впрямь на голове сияет корона. Платиновая заколка. Звезда накопила денег и купила украшение в модном бутике – по случаю, на распродаже. Затем долго училась стильно закалывать волосы. Вид у Наташки величавый и гордый, королевский, одним словом. И непревзойденная звезда Вавилова оказалась первой в списках на вылет. Даже стильная заколка не помогла. Я долго утешала Наташку, баюкая на руках тренированное звездное тело с растерзанной душой.

– Наташ, почему они так с тобой поступили? – спросила я, тоскуя от собственной беспомощности.

В моей груди шевелилась слабая надежда, что меня-то как раз и не уволят. Это других выкидывают на улицу без выходного пособия. А лично меня никакая трагедия не коснется. А чуть позже я замуж выйду. Уже не до беды будет.