Книга Железнодорожница - Вера Лондоковская

что же, одна здесь? Где твоя мама?

— Мама дома, а мы с подружкой сюда на троллейбусе приехали, — серьезно ответила девочка.

— И мама отпускает тебя сюда одну?

— Конечно, — и девочка убежала.

Я в который раз изумилась порядкам тогдашнего времени. Отпустить ребенка одного в парк, да еще ближе к вечеру? Как это?

Дима остановил свой «Москвич» возле жилого дома неподалеку от кинотеатра «Нептун».

Дверь нам открыла немолодая женщина в домашнем халате.

— Ой! — заверещала она. — Димка! Ты что, вернулся?

За ее спиной показался парень в очках с толстыми стеклами.

— Димка! — воскликнул он. — Сколько лет, сколько зим!

Они с Димой крепко обнялись и пожали друг другу руки.

— Альбина! Хорошо выглядишь! — приветствовали меня мать с сыном.

— А это чья такая? Как тебя зовут? — склонилась мать Вовки над Риткой, взяла ее за руку и повела показывать квартиру:

— Пойдем, Риточка, познакомлю тебя с нашей кошкой. Ты знаешь, у меня кукла есть, я тебе ее подарю.

— Что вы, не надо, — смутилась Ритка.

А мы с Димой и Вовкой отправились на кухню пить чай. Сначала мужчины разговаривали о своем, а потом Дима рассказал другу о моей проблеме.

— Вообще-то я адвокат по уголовным делам, — объяснил Вовка, — но время еще не позднее. Пойду позвоню своему коллеге, который разбирается в вопросе.

Минут через десять Вовка вернулся, и явно с хорошими новостями. Его добрые глаза из-за очков так и сияли.

— Альбина, пляши! Оказывается, недавно приняли новый закон. Ты запомни на всякий случай, как он называется: сорок девятый закон об отмене вторичного подселения. То есть, когда в квартире остается один человек, хоть он в шестидесяти метрах, хоть в семидесяти, к нему никого уже не подселят! А вот, если квартира заселяется впервые, и квартира большая, от предприятия, например, в нее могут вселить несколько семей и использовать, как коммуналку.

— То есть, — я не могла поверить своим ушам, — мы можем спокойно получить ордер? И я могу выписаться с Енисейской, а отцу никого не подселят?

— Совершенно справедливо! — ответил Вовка.

— Но эта тетка с бриллиантами в райисполкоме…

— Ты с ней в разглагольствования не вступай, — посоветовал Вовка, — просто приди и потребуй свой ордер, и все. Не ее забота. Не ее дело. И не вправе она тебя пугать и лезть со своими умозаключениями. А если будет сильно наезжать — сейчас я тебе запишу свой рабочий телефон. Если что, звони.

Глава 13

Следующий выходной, который выпадал на будний день, когда можно решать дела, выдался у меня аж в понедельник.

Так, и на что же его употребить? Пойти в райисполком за ордером или поехать в Управление железной дороги?

Учитывая, что в этой жизни у меня нет машины, я планирую по одному делу в день. Передвигаясь на своих двоих, немногое можно успеть.

За ордером надо идти чем быстрее, тем лучше. Но прежде этого следует выписаться с Енисейской и мне, и Ритке.

Но с этим моментом мне неожиданно помог дед. Рано утром он надел свой парадный костюм и начищенные ботинки. «Эх, еще бы надеть китель с орденами!» — подумала я невольно, поминая недобрым словом Володьку, который умудрился проиграть родительские награды. Подумав, дед достал из кладовки дефицитный цветной пакет.

— Что за пакет? — удивилась я.

— Да, это для девочек, тут коробка конфет и бутылка шампанского, — объяснил он.

— Откуда у тебя такие дефициты? — еще больше удивилась я. Что-что, а конфеты в коробках нелегко в это время достать.

— Да выпросил как-то у Петьки с пятого этажа, вот и пригодились.

— А девочки — это сотрудницы паспортного стола?

— Ну, конечно, не пойдешь же к ним с пустыми руками.

— Ну, удачи тебе!

Через час дед вернулся и, не разуваясь, крикнул мне:

— Альбина, тебе надо со своим паспортом к ним!

— Что, выпишут? — выбежала я из зала.

— Сказали, выпишут. Но им придется твой паспорт оставить на пару дней — штампы какие-то поставить.

— О, замечательно! — обрадовалась я. — Бегу!

В паспортном столе у меня забрали паспорт и велели прийти за ним в пятницу с утра. По пути домой я считала дни, загибая пальцы. Ура, в пятницу у меня как раз выходной будет!

Вернувшись домой, я похлебала супчика из куриных крылышек. Выпила чаю без сахара. Жаль, что нет весов! Мне кажется, я с начала своей жесточайшей диеты значительно похудела. Но как это проверить? Сколько я уже заходила в посудо-хозяйственные магазины, и каждый раз на вопрос, нет ли в продаже напольных весов, продавцы округляли глаза и смотрели на меня, как на дуру.

Поэтому приходилось ориентироваться лишь на одежду Альбины. А платья, действительно, уже становились посвободней.

Я взглянула на часы, пытаясь правильно рассчитать время. Поеду все же сегодня в Управление. Но надо продумать детали — как себя там вести, как правильно поговорить. И лучше, наверно, заявиться туда сразу после обеда. Говорят, именно после обеда, после приема пищи, люди наиболее благосклонны к посетителям.

Тем более, что Управление железной дорогой — это тебе не «ГлавДальСтрой». Это в гараже, где работал Вадим, люди простые. Потому что опасным и тяжелым трудом занимаются. А во всяких там управлениях, скорее всего, придется столкнуться с амбициозными вредными тетками. Вроде той, которая сидит в райисполкоме вся увешанная бриллиантами, как новогодняя елка.

Итак, время еще есть. И уж к встрече со строгими женщинами я подготовлюсь основательно. Перво-наперво надо поскромнее одеться. Для этой цели я вытащила из шкафа Альбины бежевую простую блузку и коричневую плиссированную юбку. Юбка была на резинке, поэтому вполне держалась на моей постройневшей фигуре.

Теперь — макияж. Вернее, полное его отсутствие, чтобы не злить теток. Но совсем без макияжа я уже не могу. Для меня это — все равно, что выйти на улицу в домашнем халате! Ладно, тогда умеренный макияж. Приглушенный тон помады, не такие яркие стрелки на веках, и обойтись без румян.

В вестибюле Управления я протянула вахтерше свою бордовую корочку сотрудника железной дороги.

— Мне в отдел кадров, — сказала я.

— Первый этаж, по коридору налево. Там будет открытая дверь — это и есть отдел кадров.

Из-за открытой двери в коридоре негромко звенел милый хрустальный голосок, по-видимому, льющийся из