Книга Пробуждение - Юрий Пашковский

Пальцы упыреныша сжались. Холодные капли огня падали на траву и мертвое тело того, кто мнил себя бессмертным.

А карлу, храня молчание, взирали на нежданного спасителя, не зная, благодарить его или спасаться бегством. Монстр убил других монстров. От этого монстр не перестанет быть монстром.

Кедар окинул взглядом испуганных детей, отчаявшихся матерей и беспомощных стариков. Покачал головой:

— Уходите отсюда. Хотелось убивать дальше.

— Уходите на запад. Там нет упырей, они идут восточнее.

Убивать хотелось все сильней.

— Уходите поскорее. Скоро здесь будут еще упыри. Надо… убить… хоть кого-нибудь…

Он отвернулся от разом заговоривших карлу и побежал дальше. Ему больше не было дела до них. Он не убил их. И был доволен этим. Он убил очень мало. И был этим недоволен. Может, там, куда ведет его Кожа, окажется больше врагов? Попадавшиеся до сих пор воины Лесных эльфов и Живущие в Ночи не утоляли голод Кожи и желание убивать.

Кожа взяла след от самой Пелены. Вторгшиеся похитители ушли так же, как и пришли. Остатки отряда графа Затанкара ненадолго привлекли внимание Кожи, заинтересовавшейся эманациями, что оставили вторгшиеся. А дальше Кожа вела до самого Диренуриана. Когда наступил рассвет, голод усилился. Но убивать Гииора было нельзя. Впрочем, сменившееся направление радовало, они направлялись туда, где было много смертных, а значит, будет много убийств. Однако, войдя в Диренуриан, они все время сталкивались лишь с небольшими группками карлу и упырей. И Лесные эльфы и Живущие в Ночи умирали быстро, не утоляя голод. Кожа начинала раздражаться. Она была готова напасть на карлу в поселке, где только что сражался Кедар, но он запретил ей. Он помнил. Он всегда помнил. Границу…

Он подошел к задевающему головой облака гиганту ближе, чем кто-либо. Может, гигант отвлекся на успешно атаковавших его магов карлу (Кедар видел сквозь просветы между деревьями красное, с прожилками оранжевых сполохов, облако, накрывшее голову и плечи гиганта), может, помогло тайное умение, Шаг Ветра, позволявшее передвигаться по лесу так, что нельзя было его заметить. Один раз Кедар наткнулся на останки упырей, забравшихся дальше, чем остальные. Прах и доспехи — вот что от них осталось. Кожа указала на источник опасности. Голубые плоды в переплетении ветвей над головой полнились влагой. Попади она на кого-либо, и получится пузырь, полный этой самой влаги.

Телу Кедара это не грозило, но он не стал задерживаться.

Разглядывать, что осталось от тех, кто еще недавно жил, даже будучи не-живым, интересно. Но не так важно, как цель.

Когда он исчез из-под деревьев, где погиб отряд упырей, голубые плоды раскрылись и оросили кустарники, траву и землю синей жидкостью. Повеяло необыкновенной, резкой свежестью.

Очередная атака Заклинателей была отбита, однако Тавила что-то тревожило. Сигнализирующие системы Мертвого Леса неуверенно сообщали, что будто рядом, там, где он повеселился с группой кровососов, только что кто-то был, но система наблюдения Мертвого Леса информировала, что ни там, ни в окрестностях никого нет. Неужели Заклинатели последним Заклинанием как-то подействовали на Мертвый Лес? Они стали творить магию на основе Стихий, почти не используя Лесную. Ну-ну… Скоро расцветет Роза Смерти, и тогда… А пока что нужно подготовиться к одновременной атаке с трех сторон с использованием различных Стихий и Принципов, и придержать наиболее прытких кровососов, непозволительно близко приблизившихся к Мертвому Лесу.

Тавил не знал, что по его Мертвому Лесу уже пробирается прыткий кровосос.

Кедар не останавливался. Кожа известила о тысячах невидимых глаз, что заполонили пространство, и останавливаться было нельзя. Интересно было бы сразиться с лесным гигантом, но цель, как сказал Гииор, важнее.

Шаг Ветра. Еще Шаг Ветра. Много сил уходит на Шаги, но Кожа живо их восстанавливает, и он может скользить между незримыми соглядатаями, не беспокоясь, что его увидят. Так скользит игла по ткани в руках искусной швеи: мелькнет, сделав стежок, и исчезнет, новый стежок, и снова ее не видать. Только стежки, а иглы самой и не видно…

Цель близко. Совсем близко. Кожа вся в предвкушении.

Здесь не было деревьев. На целый километр только ровная земля, нет даже ни одной травинки. А земля выглядела так, словно ее всю перекопали и утрамбовали. Перекопали и утрамбовали, создав почти идеальный круг, с целью в центре. Здесь царил сумрак, лесной гигант над головой скрывал небо и Солнце, и в его сочленениях не было просветов. Атан приостановился, разглядывая мучающихся карлу, испытавших ту участь, которая могла стать и его, не будь у него Кожи, — стать частью невообразимой древесно-живой конструкции. Приостановился и метнулся в сторону, предупрежденный об опасности. Целенаправленная волна ветра ударила по части леса, из которой он вышел, вывернув с корнями деревья.

— Идиот, Тавил! — Эвана спрыгнула с ящика, на котором сидела. — Как он кого-то пропустил?

— Тавил не идиот, — не согласился Ахес— Если Тавил кого-то пропустил, значит, дело не в Тавиле, а в этом ком-то.

— Ты уничтожил его?

— Точно не знаю. — Ахес смотрел на вывернутые деревья, водя рукой перед собой и собирая воздух в новую тугую волну. — Ветер молчит.

— А ты спрашивай его лучше! Любая ошибка сейчас…

Ахес выбросил руку перед собой, толкая воздух. Засвистевший ветер двумя видимыми даже в полумраке изогнутыми полукругами умчался чуть левее того места, в которое до этого ударил Ахес.

— Он ловкий, — заметил он.

— Я вижу, — сузила глаза Эвана.

Она действительно увидела, как появившийся из леса во второй раз упырь не стал скрываться от ветра за деревьями, а побежал вперед, прямо на два ветряных удара Ахеса. И через один перепрыгнул, а под другим, упав на спину, прокатился, сразу же вскочив и продолжив бежать.

— И быстрый, — сказал Ахес, когда упырь буквально испарился, как бы заставив вздрогнуть пространство в точке своего исчезновения, и появился намного ближе, чем раньше. — Никого тебе не напоминает, Эвана?

— Ты имеешь в виду мелкого? Не смеши. — Эвана поняла, почему Ахес спокоен. Он рассчитывает, что она разберется с любым, кто сумеет пробраться сюда. Ну, раз так…

— Нападай на него, — приказала она. Ахес изумленно посмотрел на нее.

— Ну же! Чего ты ждешь? Или мне рассказать Мастеру о твоем неповиновении? Забыл, что вы полностью подчиняетесь мне?

Ахес помнил. И нехотя сложил руки на груди, заставляя ветер танцевать вокруг него. Руки и ноги начали рассыпаться, засасываемые ветром, он полностью перетекал в воздушный вихрь. Крутанувшись лихим смерчем и обдав Эвану потоком песчинок (специально! Без сомнения, специально!), Ахес в состоянии морфе полетел навстречу упырю.

Ветер окутал его со всех сторон, заползая под рубашку и щекоча сотнями песчинок. Кожа почти вздыбилась, чувствуя опасность. Упыря внезапно подняло вверх, а Кожу стало ощутимо покалывать. Кедар нахмурился, пытаясь понять, как бороться с этой напастью. Он шевельнул рукой и почувствовал, как песчинки собираются вместе в тугой жгут и притягивают его руку обратно к телу. Стукнули друг об друга пятки. Песок словно превращался в тиски, сжимая тело, а ветер поднимал его все выше и выше. Пальцы начали кровоточить. Песчинки пробивали эпидермис и пытались пробраться дальше.