Книга Янтарь на снегу - Оксана Глинина

— Отвечай на вопросы! — Вардас сильнее сжал руку на шее противника, от чего тот стал хрипеть. Пришлось ослабить хватку.

— Отдай девчонку, тебе эта пешка без надобности, только лишняя обуза, — прошипел гильтиниец.

— А не жирно ли будет твоему покровителю? Губа у него не треснет?

— Ты ведь понимаешь, о какой девке идет речь?

— Допустим — догадываюсь. Но ему она для чего? К тому же я не могу просто так взять и отдать то, что мне не принадлежит.

— Она нужна для благого дела. Все знают, что это в твоей власти. Только ты решаешь, что делать другим подданным.

— У тебя обо мне неверные сведения. В этом королевстве есть король, это он все решает и вершит судьбы своих подданных. — Канцлер был в ярости, и от этой ярости его голос начал вибрировать. — А что значит благое дело для тебя и твоего хозяина? Я знал людей, которые считали, что можно целые города вырезать ради мира и благополучия. У каждого свое понимание добра, поэтому передай своему нанимателю, что никого он не получит, а если еще раз предпримет грязную попытку добраться до девчонки, будет иметь дело со мной. Уж я-то докопаюсь до него самого и до его благих дел.

— Я услышал тебя, Черный Ворон Смерти, а теперь отпусти.

Татуировки расползлись по лицу наемника и сложились в причудливые узоры. Еще секунду Майло думал, стоит ли отпускать мерзавца, или отправить его в подвалы к приятелям Браггитаса, но узоры на лице стали переливаться голубоватым свечением. Вардас выругался и оттолкнул от себя мерзавца, который выскользнул в открытый зев окна.

— Ублюдок, — прошептал Майло.

Тело гильтинийца зависло на фоне предрассветного неба, а потом прямо на глазах Вардаса стало превращаться в черную головешку, светящуюся синим. Издевательский смех унесся вместе с ветром, и головешка рассыпалась в пепел.

Вот уроды!

Замена тела при помощи пересаживания души. Сразу и не догадаешься! Богомерзкие ритуалы, угодные мерзким созданиям Нави.

Зато пришла некоторая ясность — теперь Майло был уверен в том, что Гинтаре Браггитас кому-то очень сильно нужна.

— Лорд Вардас!..

Дверь с треском ударилась о стену, едва не разлетелась в щепки, и в комнату с грохотом ввалились охранники, освещая путь факелами.

— Лорд Вардас, вы в порядке?

— Что происходит?..

— В замке диверсия! — Один из ворвавшихся обладал довольно мощным голосом. Замок резко ожил, откуда-то появились заспанные слуги, набежали охранники. Скоро сюда подтянутся придворные лорды и леди, чтобы поглазеть на погром в его покоях. А завтра весь двор будет обсуждать новые сплетни.

Почти романтика.

— Хорош орать! — рявкнул Майло. — Где вы шлялись, когда на территорию проник наемник?

— Вокруг было довольно тихо, — ответил один из охранников. — Пока Гитер во время обхода не услышал звуки борьбы, доносившиеся из распахнутого окна ваших покоев.

Ну, хоть это хорошо. Значит, не зря парень ест свой хлеб. Комната Вардаса находилась на значительной высоте, услышать было весьма проблематично, если бы охранник делал свою работу спустя рукава.

— А где нападавший? — с растерянным видом спросил, видимо, тот самый Гитер.

— Самоустранился, — с досадой ответил Майло. — Проверьте покои его величества на всякий случай. И еще — чтобы избежать кривотолков, слухов и ненужной паники. Канцлер упражнялся в своих покоях, занимался фехтованием. Никаких убийц и проникновений во дворец! Зарубите у себя на носу!

Мало ли, может быть, он — только отвлекающий маневр, а истинная цель — Витгерд. Канцлер сильно злился на себя за то, что второй раз потерял бдительность. Йодас задери этих проклятых еретиков! Чего они там понапридумывали в своих пропитанных аммиачными парами подвалах?

Второй наемник из гильтинийцев за неделю — это уже слишком.

— Вызовите срочно лорда Браггитаса! — отдал он еще одно распоряжение.

Если оживился храм проклятой богини — значит, дело серьезное. О них ничего не было слышно уже много лет. С тех пор как…

Рука сжалась от злости так, что ногти почти пробили грубую кожу ладони. Разжав кулак, Майло увидел, что на ладони лежит пуговица из черного янтаря — отличительная черта всех служителей смерти. Значит, удалось выдрать из хламиды наемника. Где-то в комнате еще должны валяться его плащ и, возможно, кинжал.

Парень из охраны, самый горластый, успел нагнуться над черной тканью и растянуть складки.

— Раздери, йодас, мою душу! — Он выдохнул, ошеломленно разглядывая вышивку на плаще — знак смерти. — Это был слуга Гильтине!

Что ж Ауро — хитрый лис — ты был прав, клубок начинает закручиваться. Теперь осталось ухватиться за ниточку и раскрутить его как следует. Желательно без излишних жертв. Но, видимо, не получится — слишком многое поставлено на карту. Уберечь бы девчонок, как бы это ни было сложно. Особенно одну — самую задиристую.

ГЛАВА 11

После всего случившегося про меня забыли, по крайней мере, господа дознаватели — и это было огромное счастье. К тому же всем стало не до моей персоны, потому что началась подготовка к теткиным похоронам в замке Браггитасов, на которые съехались только самые близкие друзья и родственники. И все равно — народу набилось, как маринованных яблок в бочке.

Сорока на хвосте уже успела разнести по всему королевству самые дикие слухи о Ренатиной кончине — один другого лучше. Якобы Легарт нашел где-то потерянную дочь Инге, которая вдали от общества совсем одичала. Одни судачили, будто я коварно подстерегла и задушила Ренату, подвесив на потолочной балке, другие — что я ночью подкралась к ней спящей и зарезала. Третьи — и вовсе небылицы плели про то, как я при всем честном народе средь бела дня набросилась на нее и перегрызла горло. Но, что бы там ни сочиняли, все сводилось к одному — дурная девица извела свою благородную и благодетельную родственницу.

Почти логично, а главное, правдоподобно.

Фантазия у людей буйствовала пышным цветом, видимо, кто-то сознательно старался на благо моей репутации.

Меня, само собой разумеется, на мероприятие не пустили — видимо, берегли нервы гостей. Ну или их шеи от моих острых клыков. Я просила спрятать меня в деревне, но Легарт поступил проще — запер одичалую претендентку на сердце короля в комнате и приставил двух амбалов к двери. Запретил даже в окно выглядывать. Пускали сюда только Людю — вот уж кто доказал непоколебимую верность. А может быть, возможность удачно выйти замуж делала для нее любые преграды и трудности несущественными.

На похороны явилась и матушка Легарта — леди Катрисс, проживавшая в каком-то отдаленном имении. Я ее не видела с тех самых пор как ее муж, деверь и свекор навечно остались в полях Ковенойса. Тогда она облачилась во все черное и уехала, предоставив возможность сестре мужа распоряжаться всем. В моих воспоминаниях леди Катрисс осталась холодной и надменной дамой.